Сергей Дмитрюк - Чаша огня
— Он говорит, что прилетел с Земли!
— Значит на планете сел корабль?
— Не может быть!
— Но он говорит, что прилетел с Земли!
— Прилетел с Земли? Неужели, правда?
— Конечно, правда! И мы будем спасены!
Неслось со всех сторон, и тревожный шум голосов нарастал с каждой минутой. На лицах людей недоумение сменилось радостным ожиданием чуда. Я заметил, как Эвид и Вилен беспокойно заерзали в своих креслах, и в душе порадовался этому. Появился Хон Блант и еще какой-то маленький худощавый человек, тенью скользнувший в дальний угол помещения так, что я даже не успел его хорошенько рассмотреть. Илви здесь не было. Возбуждение собравшихся достигло предела. Некоторые едва сдерживались, чтобы не потрогать меня, как музейный экспонат. В это время Эвид Рул повелительно поднял руку:
— Успокойтесь! Хочу сразу же разъяснить ситуацию: этот человек прилетел сюда не с экспедицией. Он не спасатель и попал на эту планету в результате аварии. Его корабль погиб, а он один и беспомощен, так же как и мы все!
Эвид посмотрел на меня с торжеством безнаказанной подлости, но я не обратил на это внимания. Сейчас я видел только лица людей окружавших меня. Минуту назад вдохновленные надеждой, сейчас они казалось, говорили мне: «А, такой же неудачник! Тоже, как и мы, цепляется за жизнь, как может! Что с ним говорить?» Сердце мое холодело. Потянувшись ко мне вначале, они снова пережили разочарование. С высоты, на которую их подняла надежда, слова Эвида вновь бросили их на дно мрачной пропасти повседневности. Нужно было срочно спасать положение, иначе я проиграю эту битву, не успев ее даже начать!
— Да я попал на эту планету не по своей воле. Мой корабль погиб, поврежденный астероидом. Я так же, как и вы потерял своих товарищей, и здесь я один. Мне вполне понятно ваше разочарование. К сожалению, я не могу помочь вам спастись отсюда, потому, что сам нуждаюсь в помощи…
В глазах одной из женщин появилось сочувствие ко мне. Ну вот, хотя бы одна теплая искорка! Ободренный ею, я продолжал уверенней:
— В вашем лагере я нахожусь всего лишь два дня, но мне уже известна история вашего появления здесь и всего того, что с вами случилось… И я хочу помочь вам! Нет, помочь не спасительным кораблем или отправкой сообщения на Землю. Я хочу помочь вам избавиться от сетей обмана и лицемерия, в которые вас завлекли вот эти люди! — обернувшись, я указал на стоявших позади меня Эвида и его подручных. — Ссылаясь на нехватку продовольствия и медикаментов, они манипулируют вами, топчут вашу честь и достоинство свободных людей Земли!
Я увидел, как от моих слов лица женщин зарделись краской стыда, а мужчины понуро опустили головы, пряча от меня свои взгляды.
— Все это грязная ложь! — визгливо вскрикнул Вилен, уставив на меня остекленелые глаза. — Запас медикаментов почти на исходе, и мы вынуждены экономить, чтобы протянуть еще какое-то время!
— Ложь? Но полчаса назад ваш руководитель Эвид Рул доверительно сообщил мне, что запаса лекарств хватит еще минимум на пять лет, а так же продуктов, запасов воды и кислорода.
Вилен весь побагровел от моих слов, а Эвид поджал губы, вперив в меня холодный ненавидящий взгляд. Все присутствующие вопросительно посмотрели на него.
— Друзья! Это обман! Ничего подобного я не говорил этому человеку, да и не мог говорить! — взяв себя в руки, воскликнул Эвид, успокаивающе поднимая руки и пытаясь улыбаться.
— Да? — усмехнулся я. — И не предлагал мне устроиться здесь с комфортом, став одним из правителей некоей колонии покорных рабов, готовых за дозу лекарства и еду на все? И не призывал сбежать с этой планеты на моем челноке, бросив всех остальных на произвол судьбы?
Глаза Эвида буравили меня с все возрастающей ненавистью. Люди вокруг зашумели, поверив моим словам.
— Братья! — Эвид снова поднял руки, но жест этот получился у него каким-то театральным. — Вы же знаете меня три года. Разве я не был с вами, когда смерть нависала над нами, и мы уже чувствовали ее мерзкое дыхание? Разве не делили мы с вами одни невзгоды и трудности, когда обустраивали свою жизнь здесь?.. Так неужели вы поверите этому чужаку, а не мне? Единственное, что он хочет, это посеять меж нами вражду и недоверие, чтобы встать во главе всех нас! Он говорит, что хочет помочь нам? Но подумайте, разве мы в силах вырваться из этого порочного круга судьбы? Разве все мы не беззащитны перед силами чужой природы, потому что оторваны от родной Земли?.. Что нам еще остается делать, как не терпеть лишения и всеми силами стараться выжить в этих ужасных условиях? Пусть наша жизнь и не похожа на ту, что была на Земле, но все же мы живы, мы не погибли, как наши товарищи!
— Жизнь только ради жизни? — воскликнул я. — Разве об этом все мы мечтали с детства? Разве для этого рожали нас наши матери? Разве не сотворение добра, умножение красоты и знания в человеке и во вселенной было для всех нас единственной целью жизни на Земле?.. Посмотрите на себя! В кого вы превратились здесь! Или вы не дети Трудового Братства? Это мерзкое топкое болото поглотило вас целиком, и вы не можете — а главное не хотите! — выбраться из него и взглянуть на мир прежними глазами! Почему вы не верите мне, а готовы слепо идти за этой кучкой перерожденцев, словно вы не люди, а стадо безмозглого скота? Опомнитесь, проснитесь, наконец! Ваша жизнь словно остановилась для вас, и вы летите на этом крохотном безвестном островке сквозь пустоту пространства, вырванные из общего потока Времени! А настоящая жизнь проходит мимо, и вся ее мудрость, вся ее душевная теплота, любовь и сила добра не достигают вас даже слабыми волнами отдаленного прибоя! Неужели вам не обидно и не горько за себя? Разве ради этого вы отправились в этот далекий путь к звездам? Почему вы позволяете каким-то Эвидам Рулам дергать за ниточки ваших судеб, управлять вами, как марионетками?..
Я замолчал, глядя в их лица, ища ответа в их глазах.
— Послушай, парень! — раздался чей-то глухой усталый голос. Я осмотрелся и увидел говорившего. Это был хмурый на вид мужчина с широким лбом, густыми низкими бровями и колючим взглядом темных глаз.
— Все, что ты здесь говорил, может быть и верно, — пожал он плечами, отводя в сторону взгляд. — Да, мы плохо живем, и у нас нет надежды на лучшее… Но какое ты имеешь право винить во всем этом Эвида? Ты прожил на этой планете всего два дня, и уже во всем разобрался? Мы с Эвидом прошли через многие трудности, он наравне с нами смотрел в глаза смерти… Вот поэтому-то мы, и верим ему!
На меня словно вылили ушат холодной воды. И это говорят те, кого я считал униженными и оскорбленными? Те, кому я хотел помочь обрести свободу и почувствовать себя землянами? Те, на чью помощь рассчитывал я сам?.. Сейчас я был полностью раздавлен. Мои слова утонули в пустоте, не разбудив их сердец. Может быть, я действительно чего-то не понимаю? Может быть, двести лет, разделяющие их настоящее и мое действительно легли между нами непреодолимой пропастью?..
Эвид, внимательно наблюдавший за мной, усмехнулся и что-то сказал Вилену. Тот покосился на меня и глаза его заблестели злорадством. Люди с грустным видом потянулись к выходу. Никто больше не обращал на меня никакого внимания.
Глава четвертая Горячее сердце
Я вернулся в домик Илви совершенно подавленный. Что я ожидал от этой встречи?.. Да чего угодно, только не такого безразличия и молчаливой покорности всех этих людей! Да, я чувствовал себя раздавленным, почти уничтоженным. От моей самонадеянной уверенности не осталось и следа. Что же мне теперь делать?
Илви встретила меня холодным безразличным взглядом. Настроение у нее, похоже, было тоже никудышным.
— Ну что, добился своего? — спросила она, едва я переступил порог.
Ссориться с ней мне совсем не хотелось. На душе и так было скверно. Не говоря ни слова, я прошел к своему БЖО, стоявшему в углу комнаты, достал оттуда небольшой, сверкающий металлом баллончик с водой и залпом выпил его содержимое. Жажду я все-таки не утолил — во рту и горле чувствовалась отвратительная колючая сухость. Илви внимательно наблюдала за мной. Не обращая на нее внимания, я вернулся к своей лежанке на полу, лег на матрац и закрыл глаза, стараясь расслабиться и забыться. Прошло какое-то время, прежде чем Илви негромко окликнула меня:
— Максим!
Я открыл глаза и посмотрел в ее сторону. Взгляд ее уже смягчился. Она грустно улыбнулась.
— Максим! Ты уж совсем пал духом! Не стоит так переживать, поверь, — голос ее звучал сочувствием. — Я же предупреждала тебя, что вся твоя затея ничего не даст! С ними нельзя бороться открыто, идти напролом.
Она немного помедлила. Затем встала с дивана и, не спеша, подошла ко мне, присела рядом. Лицо ее оказалось совсем близко от меня. Какие у нее были сейчас глаза! Невольно я залюбовался ими, ощутив даже легкое головокружение. Где-то я уже видел такие же глаза — теплые и добрые? Но где?.. Когда?.. Святое небо! Ведь точно так же когда-то на меня смотрела моя мама — ласково, нежно и чуть-чуть насмешливо! Но что общего у Илви с моей матерью? Ничего! Тогда почему меня так неодолимо тянет к ней?..
