Роман Афанасьев - Охотники ночного города
— Вот суки, — выдохнул Олег, — это что же, они и по домам пошли?
— Скорее всего, — тихо сказал Алексей. — Ко мне домой приходили точно. Двое. Наверно, не только ко мне.
— Да что же это, — выдохнул Вещий и прикрыл глаза. — По всем фронтам лупят.
— А Гриша? — спохватился Кобылин. — Гриша не вернулся?
— Нет, он уже уехал, когда это все началось, — отозвался Вещий и открыл глаза. — А ты как вывернулся?
— Уложил обоих, получил сообщение и приехал сюда, — скупо пояснил Кобылин, не желая вдаваться в подробности.
Вещий тихо рассмеялся, совсем не весело, скорее зло.
— Живучий ты, Кобылин, — сказал он. — Как кошка. А вот и на тебя болт с резьбой нашелся. Зря ты сюда сунулся, Леха, отсюда не выйдешь. Надо было тебе дома сидеть.
— Нет у меня больше дома, — отозвался Кобылин, косясь на чемоданчик, тускло поблескивающий в темноте.
— Это как? — удивился Вещий.
— Две гранаты в окна, кажется, зажигательные, — пояснил Кобылин. — Там только пепелище. И трупы оборотней.
Вещий глубоко задумался, окинул охотника долгим оценивающим взглядом.
— Ты внутри был? — уточнил он.
— Да.
— А потом?
— Потом вышел и убил уродов.
Вещий поднял руку и попытался вытереть лоб. Промахнулся, хлопнул себя ладонью по лбу, и только тут Кобылин сообразил, что Олег мертвецки пьян. Нет, не пьян, видимо, после ранения накачался под завязку лекарствами и потому кажется равнодушным к окружающему миру.
— А пес его знает, может, и уцелеешь, — махнул рукой Олег, — чертов Маклауд. Сейчас узнаем.
— Сейчас? — насторожился Кобылин и на всякий случай как бы невзначай передвинул руку поближе к поясу.
— Ты последний был, — пояснил Вещий. — Больше никто не придет. Сейчас полезут лохматые нас дожимать.
Кобылин нахмурился. Он попытался сосредоточиться на предстоящем бое — а без боя он не собирался сдаваться — но никак не мог. Ему не давала покоя другая мысль.
— Информация о сборе оборотней откуда пришла? — спросил он и схватил Олега за рукав. — Ну?
— Сверху, — коротко отозвался Вещий. — Откуда надо, оттуда и пришла.
— Оттуда же, откуда пришла информация для последней операции Фродо и Сэма?
— Чего? — слабо переспросил Олег. — Какая операция?
Кобылин указал на чемоданчик, что лежал на полу рядом с курткой Вещего.
— Помнишь, как Фродо и Сэм пошли за этим чемоданчиком, уверенные в том, что в том подвале всего несколько оборотней? А вернулся один я, что случайно подвернулся ребятам под руку?
Глаза Олега внезапно распахнулись, и Кобылин увидел, что его зрачки превратились в крохотные точки, словно кто-то иголкой кольнул.
— Гнида, — тихо и совершенно отчетливо произнес Вещий. — Сучья гнида. Все сходится.
— Что сходится? — жадно спросил Кобылин. — Что?
— Сдали нас, Леха, — с горечью произнес Вещий совершено трезвым голосом. — Сдали с потрохами. Тогда лажу подсунули, чтобы ребят завалили, и теперь тоже.
— Да кто? Кто сдал? — Алексей нетерпеливо дернул Вещего за рукав.
— Есть тварь одна, — медленно произнес тот. — В верхах сидит, в погонах весь. Даже имени его не знаю, только кличку. Прикрывал он нас как бы. Помогал, когда надо было. Мент вроде, из крупных. Свели меня с ним давно, в самом начале… А, теперь не важно, что там говорить.
— А в чемоданчике что? — небрежно спросил Кобылин, чтобы не выдать своего интереса. — Чего ты его за собой таскаешь?
— Там, Кобылин, результаты опытов, — задумчиво сказал Вещий. — Оборотни лет пять экспериментировали, для военных работали. Я давно за ними гонялся, нельзя было эту заразу им оставлять. Военным только дай в руки игрушку, мигом ее в ракету встроят. Хорошо хоть в эти дела не вмешивались, все через подставных людей, никто ничего не знал. А то бы меня никто не прикрыл. А тут благодаря тебе удалось такую свинью им подложить. Конечно, лет через пять оборотни все восполнят, записи-то остались. Но заново собирать опытный материал, самих доноров и объектов, это не комар чихал. Их на фабрике не синтезируешь, это живой продукт, из живых тканей.
— Так что там? — бросил Кобылин. — Ради чего Фродо и Сэм полегли? Почему теперь оборотни так бесятся?
— Бесятся? — удивился Олег. — Это слабо сказано. Потому что получается, что раз Сэма и Фродо подставили, значит, образцы не должны были к нам попасть. А попали. И ведь я не отдал, когда просили сверху. Чувствовал — нельзя отдавать. Решили, значит, сами взять.
— Лучше бы отдал, — в сердцах бросил Кобылин. — Что это за дрянь? Наркотики?
— Вроде того, — туманно отозвался Вещий. — Зараза еще та.
Внезапно он сел, приложил руку к уху, прислушался. Кобылин замер, обратившись в слух. Где-то во дворе сухо треснули выстрелы. Потом раздался еще один — глухой и мощный. И вновь наступила тишина.
— Все, — резко сказал Вещий. — Поймали Ворона. Значит, сейчас и за нами пойдут.
Кобылин резко выпрямился, нащупывая пистолет за поясом. Неужели это все? Так просто — поймали в ловушку и расстреляли два десятка вооруженных человек…
— Вот что, Кобылин, — вдруг быстро сказал Олег и сел ровно, — может, я ошибался насчет тебя, а может, и нет. Неважно. Но ты живучий, как сволочь. Нельзя этого так оставлять. Выполнишь приказ?
— Какой приказ? — опешил Алексей. — Я же вроде теперь не охотник?
— Охотников бывших не бывает, — бросил Вещий, запуская руку в карман. — Вот, держи.
Он быстро сунул в руки Кобылину черную коробочку — это оказался телефон, точно такой же, как у самого Алексея. Пока удивленный охотник рассматривал мобильник, Вещий протянул ему и свой бумажник.
— Забирай, — велел он. — И уходи. Мы прикроем, деваться нам некуда. А ты, может, и выберешься отсюда. Ты же живучий, так, Маклауд?
— Погоди, — смущенно отозвался Алексей. — Какой приказ?
— Приказано выжить, — отрезал Вещий, подтянул к себе чемоданчик, положил себе на колени. — И это заберешь. А если поймешь, что не выберешься, уничтожь все это к чертовой матери. Пусть еще пять лет собирают свою дрянь, чертовы вояки. А вот если тебе удастся выбраться, тогда эта штука тебе пригодится. Поторгуешься с кем надо, поднимешься сам, может, и контору из руин поднимешь.
— А ты? — внезапно охрипнув, спросил Кобылин. — Как же ты?
— Со мной все, — Олег кивнул на перетянутую ногу. — Я уже покойник. Да и насчет тебя ясности нет, честно говоря.
— Нет, — коротко отозвался охотник. — Я с вами. Пропадать, так всем вместе.
— Вот за это я тебя и не люблю, Кобылин, — Вещий скривился, словно куснул лимон. — Научился бы приказы выполнять, цены бы тебе не было. А так — проку от тебя как от козла молока. Леша, прошу, ну хоть в этот раз сделай так, как надо. Не приказываю — умоляю! Не нравится слово «приказ», так считай, что это последняя просьба умирающего. Ну же, Кобылин!
— Хорошо, я постараюсь, — неохотно отозвался Алексей, смущенный внезапным проявлением чувств. — Только… Все равно же мы вместе.
— Мы тебя прикроем, — заверил его Олег. — Сейчас эти твари полезут на нас, чтобы взять когтями и клыками последнюю кровь, завершить дело по своему старому обычаю. Понтярщики хреновы. Мы их встретим. А как начнется заварушка, ты беги. Просто за угол, откуда пришел, кого встретишь на пути — вали без разговоров. Окольными путями уже не успеешь выбраться, нет времени, остается только идти на прорыв. Беги сломя голову, прячься, уезжай подальше из города. Главное — выживи. Потом что-нибудь придумаешь, решишь, что делать. Может, другую команду соберешь, из тех, что уцелеют. Один ты, конечно, ничего не сделаешь. Но если ты вынесешь отсюда этот чемоданчик, то сможешь торговаться. Не знаю, как ты это устроишь, сам разберешься, не маленький. Но если сможешь выжить, то тогда и сможешь купить за эту дрянь все, что захочешь. Только не продешеви, Кобылин. Не свою безопасность проси, этого тебе никто не даст, всегда будешь под пулей ходить, всю жизнь. Меняй на новую контору, на новые Два Нуля. Ради этого ты выходишь отсюда, понял? Ты — ничто. А охота — это все. Ты должен сделать все, чтобы она продолжилась. А эта штука — твой банковский вклад. Я бы сам попробовал, но, видно, мое время вышло. Кончилась моя команда, кончился и я. Теперь вся надежда на тебя, Маклауд. Нечего тебе здесь вместе с нами в могилу ложиться. Ты выйдешь и начнешь все заново, как именно — уже твоя забота. Понял?
— Ладно, — сказал Кобылин, чувствуя, как на лбу выступил холодный пот. — Ладно.
За окном по пустому двору разлился тягучий вой. Не тоскливый собачий, а протяжный, наполненный радостью и нерастраченной силой. Настоящий волчий вой. Алексей вздрогнул, потянулся за пистолетом.
— Пора, — быстро сказал Олег и щелкнул замочками чемодана. — Началось. Оружие есть?
Кобылин показал ему «беретту», вытащенную из-за пояса.
— Пошарь в рюкзаке, — велел Олег. — Возьми что сможешь. И обоймы для винтовки возьми, заберешь ее. Быстрей, быстрей!
