Мастер печали - Колл Джастин

– Хорошо, – сказал Тосан, вставая. – Аватар Фиюнай, до отъезда найдите Брайана, Дэра и Эдру – получите у них все необходимое. Аватар Кентон, вы отправляетесь к Кейишу, Фолуму и Дорсталу за инструкциями. Надо полагать, все они сейчас в столовой.

Кентон и Фин ушли, не преминув напоследок зыркнуть на Аннева. Кентон, как всегда, смотрел волком, а Фин, казалось, до сих пор не совсем оправился от свалившихся на него новостей. И в этом Аннев его не винил. Парню дали шанс за одну ночь стать мастером-аватаром, но для этого ему – самому Фину! – придется подчиняться приказам Аннева. Неудивительно, что аватара обуревали смешанные чувства.

Боги, дайте мне сил.

Оставшись наедине с Анневом, Тосан окинул его изучающим взглядом.

– Я в тебя верю, Айнневог. Смотри не подведи меня. Для тебя это станет первым шагом к блестящему будущему в Академии. И возможностью доказать, что ты достоин Маюн.

Щеки у Аннева запылали. Неужели Тосан намекает на то, что он имеет право ухаживать за его дочерью? Аннев представил, как Тосан дает ему свое благословение, и сердце его бешено заколотилось. Стараясь не выдать своего волнения, он посмотрел прямо в глаза древнему и произнес:

– Я вас не подведу, старейший Тосан.

И на сей раз он говорил от чистого сердца. Предстоящая миссия в корне отличалась от прошлого задания прикончить какого-то заплутавшего торговца. Янак представлял собой угрозу для Шаенбалу и Академии, а значит, и для будущего Аннева. Купец преступил границы дозволенного, когда использовал жезл принуждения против Дюварека, и потому заслуживал смерти.

Однако убийства Дюварека Аннев понять не мог. Да, Тосан сказал, будто мастер теней, оказавшись во власти чар жезла, уже предал Академию, и все же выглядело это так, словно Тосан желал отомстить Дювареку за его неудачу. Как бы то ни было, Аннева радовало, что устранять Дюварека поручено не ему – а он должен лишь довести тех двоих до места, объяснить им, что делать, и вернуться с ними в Шаенбалу.

Тосан сжал его плечо:

– Ты знаком со Шраоном?

Аннев похолодел. Неужели Тосану известно о его делах с кузнецом?

– Да. Иногда я выполнял для него мелкую работу, а он взамен что-то ковал для Содара, – ответил он и с облегчением отметил про себя, что древний и не думает впадать в ярость.

– Это хорошо. Поговори с ним. До Шаенбалу он жил в Баноке. Разузнай все, что сможешь, о городе и в особенности о замке Янака. Полагаю, Шраон выполнял заказы для дома Хартов, а может, и для самого Янака. – Он на мгновение задумался. – Тебе потребуется оружие. И забери из часовни свои вещи. Заодно расскажешь своему бывшему наставнику о своем новом положении.

– Вы хотите, чтобы я встретился с Содаром? – удивился Аннев, никак не ожидавший услышать подобное из уст Тосана.

– Да, – ответил Тосан, подводя Аннева к двери. – Я знаю, ты уже сказал ему, что уходишь из часовни. Но ситуация изменилась. Теперь ты мастер печали, а значит, все обязанности Содара переходят к тебе. Сегодняшняя служба станет для него последней, а все дальнейшие будешь проводить ты, в храме Академии.

– Ясно.

Аннев почувствовал, как внутри нарастает тревога.

– Превосходно. – Старейший указал на дверь. – Думаю, Содар обрадуется. Он всегда надеялся, что в один прекрасный день ты займешь его место. Уверен, что он будет счастлив наконец-то уйти на покой… а если нет – ты наверняка сможешь доказать ему, что он не прав.

Будь Содар обычным священником, Аннев без раздумий согласился бы с Тосаном – и даже нашел бы в его словах утешение. Но Содар – не обычный священник, и никакие доказательства и уговоры не изменят его мнения об Академии или истинном предназначении Аннева. И все же стоит попытаться. Если Аннев собирается воплотить свои мечты в жизнь, без поддержки старика ему не обойтись.

– Можете в этом не сомневаться, старейший Тосан, – уверенно ответил он.

Глава 49

Аннев покидал Академию в смятенных чувствах. Радость от получения нового титула несколько омрачили последние известия. Сегодня вечером он поведет в Банок – город, которого он никогда не видел, – двух своих злейших врагов, где им предстоит лишить жизни какого-то купца и своего учителя. И еще нужно как-то сказать об этом Содару.

Когда он дошел до кузницы, его настроение от задумчивого перешло в откровенно мрачное. Однако Шраон мигом это исправил.

– Мастер Аннев! Ты как раз вовремя. Готово твое колечко.

– Готово? – удивленно переспросил юноша. – Я думал, ты только завтра примешься за работу.

– Вот еще! – Шраон поправил повязку на глазу. – На Регалей заказов совсем немного, да и те несрочные – праздник как-никак, никто не торопит. Вот я и занялся твоим подарочком.

Он порылся в кармане фартука и извлек простенькое колечко с волнистой линией по окружности. Кузнец отдал украшение Анневу, и тот, приглядевшись, увидел на золотой поверхности крошечное изображение птицы.

– Это феникс, – пояснил Шраон, потирая подбородок. – Вернее, должен был получиться феникс. Говорил я тебе – не удаются мне все эти мелкие финтифлюшки.

Аннев улыбнулся, растроганный до слез:

– Оно само совершенство. Ей очень понравится, я уверен. Спасибо тебе, Шраон.

Кузнец кивнул, глядя куда-то мимо Аннева:

– А коль не понравится – принесешь назад. Надеюсь, с размером угадал.

Движением подбородка он указал поверх его плеча. Аннев обернулся – и увидел Маюн.

– О, – выдохнул он, зажав кольцо в кулаке. – Маюн!

– Здравствуй, Аннев.

Девушка нарядилась на праздник в платье с черными оборками, цвет которого в точности совпадал с цветом перчатки и формы Аннева. Маюн улыбнулась, на щеках заиграл румянец.

– Можно с тобой поговорить?

Не успел Аннев ничего ответить, как Шраон, хлопнув друг о друга тяжелые рукавицы, зычно рявкнул:

– Пойду умоюсь перед вечерней службой. А вы говорите себе на здоровье.

И, подмигнув Анневу, вышел из-под навеса кузницы.

У Аннева пересохло во рту.

– Спасибо, Шраон, – поблагодарил он и тут же едва слышно добавил: – Огромное.

Кузнец слегка поклонился Маюн и ушел.

Маюн сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула и наконец произнесла, не поднимая на Аннева глаз:

– Я… я видела, как вы с Карбадом идете к отцу… – Еще один глубокий вдох. – И… я все слышала, Аннев.

– Правда? – спросил Аннев, пытаясь сообразить, что именно она могла узнать.

Девушка подняла на него лучистый взгляд:

– Я стояла за дверью, Аннев, и слышала все, от первого до последнего слова. Я знаю, что Фин с Кентоном у тебя в подчинении и вы трое едете в Банок. Еще я слышала, что сказал тебе отец после того, как эти двое ушли.

– Как, и это тоже? – Аннев покраснел, представив, как Маюн прячется в темном коридоре, как подслушивает их с Тосаном разговор, прильнув к двери кабинета, и еще сильнее сжал кольцо.

– Маюн… Я ведь так и не отдал тебе твой подарок.

Язык его совсем не слушался, словно норовил прирасти к нёбу. Аннев поднес было руку к груди, решив заменить золотое кольцо на кольцо обещания, спрятанное в кармане, однако в последний момент передумал, вытянул руку вперед и разжал кулак.

– Счастливого Регалея.

Маюн, ахнув, зажала ладошками рот.

– О, Аннев! Это… – Она умолкла на полуслове, глядя то на молодого человека, то на кольцо. – Мастер Аннев, что вы хотите этим сказать?

«Проклятье, – вдруг подумал он. – А и правда – что? Я прошу ее стать моей невестой или женой?»

– Это кольцо обещания, – пробормотал он.

Маюн приблизилась к нему:

– И что именно оно обещает?

Аннев окинул быстрым взглядом владения Шраона и улицу. Убедившись, что никто их сейчас не видит, он схватил Маюн за руку и потащил за собой под навес кузницы. Там, у остывающего горна, он встал на одно колено и надел кольцо на тонкий пальчик девушки. Маюн чуть ли не приплясывала от счастья, а глаза ее светились, словно две яркие звезды. На секунду Аннев испугался, что кольцо окажется мало и причинит девушке боль, однако оно скользнуло так легко, будто всегда украшало эту изящную ручку. Аннев выдохнул и, чувствуя, что сердце его вот-вот выскочит из груди, произнес: