Александр Задорожный - Проклятое созвездие
— Отлично! — воскликнул Дерк. — Поедем с комфортом. — И первым забрался на вагонетку.
— Что вы радуетесь? — удивленно спросила Сюзанна, наблюдая, как мужчины резво забираются на платформу. — Вы ее даже все вместе с места не сдвинете.
— А Борис на что? — возразил Инэксхоблуст-Эбл, устраиваясь рядом с Пьером.
Сюзанна посмотрела на робота. Борис послушно стоял в двух шагах от тележки, ожидая от своего хозяина дальнейших распоряжений.
— Давай, Сюзанна, забирайся ко мне, — позвал Дерк, — я тебе место занял.
Он помог Сюзанне забраться на вагонетку и, когда та уселась рядом с ним, нежно обнял за плечи. После того как все устроились поудобнее на плоскости платформы, Эбл властным голосом приказал:
— Борис, поставь ящики на край этой телеги и начинай ее плавно толкать.
Робот положил инструмент на свободное место и, упершись стальными руками в край вагонетки, принялся медленно ее разгонять.
Скайту было немножко не по себе, потому что стальная рука боевого робота, на запястье которой крепился мощный скорострельный бластер, была совсем рядом, и дуло этой штуки смотрело ему прямо в грудь. Глядя в черный зрачок бластера, Скайт вздрогнул, когда колеса вагонетки стукнули на первом стыке рельс. Затем постукивание стало постоянным и, откатываясь эхом вдаль, сопровождало их всю последующую дорогу. Скайт закурил одну из сигар Дерка и отвернулся от Бориса, предпочитая созерцать серые стены тоннеля.
Развив скорость велосипедиста, Борис, не выказывая никаких эмоций, молча толкал массивную платформу. Казалось, только два красных огня телеобъективов его глаз стали гореть ярче.
После того как платформа преодолела еще одну предохранительную диафрагму, у которой стальная плита была задвинута полностью, не мешая проходу, показалось отверстие тоннеля, уходящего под прямым углом в левую сторону от основного тоннеля.
— Вон! Смотрите! — возбужденно закричал Дерк, показывая на эту развилку рукой с зажатой между пальцами сигарой.
— Нам не сюда, — спокойно отреагировал Пьер. Дерк осекся и замолчал.
Платформа, простучав колесами, миновала поворотный круг на развилке тоннелей и направилась дальше.
Условный знак на стене, в виде желтого круга с красными треугольниками посередине, сообщил, что в том тоннеле находились ядерные боеприпасы космической артиллерии. Это обеспокоило Скайта, и он бросил взгляд на Пьера. Тот, как будто почувствовав это, повернулся и компетентно заявил:
— Уровень радиации допустимый. — И, чуть помедлив, добавил: — Надеюсь, долго мы тут не задержимся.
Скайта это заверение не сильно успокоило, но он решил просто об этом не думать. Затягиваясь сигарой, которая на ветру уже почти полностью истлела, он принялся разглядывать Дерка с Сюзанной. Те, как два голубка, сидели, обнявшись, и мило улыбались друг другу, словно были на увеселительной прогулке. Наконец Дерк заметил пристальный взгляд товарища.
— Чего смотришь?
— Да так, — отбросив окурок, который, ударившись о бетон стены, рассыпал сноп искр, произнес Скайт.
— Завидуешь, — сделал заключение Дерк, а Сюзанна, усмехнувшись, уткнулась ему своим личиком в грудь.
Прижав ее к себе свободной рукой, в которой не было сигары, Дерк продолжил:
— Правильно делаешь, Скайт. Пора и тебе за ум браться, а то время пройдет, так и останешься один у разбитого корыта. Хватит, набегались по космосу. Нужно начинать спокойную, солидную жизнь. — Дерк отшвырнул окурок и обнял девушку двумя руками. — Мы с Сюзанной решили по завершении этого дела пожениться. Получим деньги и купим себе где-нибудь домик. Обзаведемся хозяйством, детишками. Так что, друг, это наше с тобой Последнее дело. — И, видя, что Скайт тяжело вздохнул, Дерк по-доброму добавил: — Приглашаю тебя на свадьбу. Будешь моим свидетелем.
— Хорошо, приду, — согласился Скайт и извлек из кармана вторую сигару, которыми его угостил Дерк.
— А чьи это вы сигары курите? — вдруг спросил Эбл.
— Как чьи? — удивился Скайт такому неожиданному вопросу. — Их Дерку Сюзанна подарила, целую коробку.
— Странно… — задумчиво произнес Эбл, — у меня есть точно такие же сигары — подарок одного лорда. Я думал, что это очень редкий сорт.
— Лордам доверять нельзя, — прикуривая сигару, заключил Скайт и выпустил облако дыма в сумрак тоннеля.
Эбл, больше не сказав ни слова, в задумчивости отвернулся.
Колеса мерно стучали на стыках. Сзади с металлическим лязгом ритмично топали ноги Бориса. Скайт молчал. Сейчас он думал о том, что его жизнь завершила еще один этап, и он остался опять позади всех, придя к этому рубежу без дома, без семьи и близкого человека. Удивительно, но ему казалось, что даже Дерк жалеет его. И в то же время Скайт поймал себя на мысли, что даже не думает о том, чтобы опустить руки и поддаться тоске. Начать все сначала можно даже тогда, когда одной ногой стоишь в могиле, Скайт знал это по собственному опыту.
Воздух стал плотным и влажным, на бетонном полу появились лужи воды, через которые вагонетка проезжала с шумом и брызгами. По-видимому, от сырости, годами разлагающей изоляцию, действующих светильников становилось меньше. С потолка капала вода, а на стенах красовалась бледно-зеленая плесень. Чувствовалось, что экспедиция забралась уже довольно далеко в глубь холма. Позади остались еще три боковых ответвления тоннеля. И тут впереди встала стена мрака. Словно дальше тоннель обрывался, и там начиналась пустота, куда не мог пробиться желтый свет единственного, уцелевшего каким-то чудом светильника.
Борис по знаку Эбла плавно остановил вагонетку перед этой черной стеной мрака.
В наступившей тишине слышались звуки падающих капель, одна из которых упала Скайту на кончик сигары и затушила ее. Выругавшись, Скайт выкинул недокуренную сигару в темноту. Раздался плеск воды.
Это послужило сигналом для Пьера. Спрыгнув с вагонетки, Пьер захлюпал к окончанию тоннеля. Остальные последовали за ним. С плеском шагая за Пьером, Скайт с отвращением почувствовал, как холодная вода забирается в его ботинки, как просачивается между пальцами ног, и что штанина внизу тоже намокла и прилипла к икрам.
У края, где начиналась темная пустота, спутники в нерешительности остановились. Было не по себе от неизвестности, что там впереди Возник страх, что, ступив еще один шаг вперед, можно уйти с головой под воду, провалившись в какую-нибудь яму, заполненную водой.
— У! — крикнул Скайт в темноту. Звук был иным, нежели в тоннеле, ощущалось большое пространство.
— Борис, иди сюда! — позвал своего робота Эбл. Рассекая воду стальными ногами, Борис двинулся на зов хозяина.
Когда робот подошел и остановился в ожидании дальнейших приказов, Эбл, махнув в сторону темноты, приказал:
— Иди, посмотри.
Борис, не колеблясь ни секунды, включив четыре мощных прожектора, направился в пугающую темноту. Яркие лучи, прорезав кромешный мрак, белыми пятнами заскользили по стенам гигантского полукруглого помещения. Отовсюду с металлических террас в сторону прохода смотрели ржавые лазерные пушки-автоматы. Всюду виднелись телекамеры, некоторые из которых были полностью облеплены белой слизью. Сверху постоянно капало, и на поверхности воды, покрывавшей пол зала, расходилось множество кругов, как во время дождя.
Пьер тщательным образом, в поиске действующих механизмов и электрических цепей, изучил сканером-анализатором каждую деталь помещения. Но его поиски были тщетны, — этот рубеж обороны был уничтожен временем.
Лучи света от прожекторов робота выхватили из мрака противоположную стену, там показалась массивная круглая крышка. На ее поверхности блестело золотом изображение имперской короны. На схеме Эбла, которую компаньоны изучили еще на корабле, она была указана как последняя защита тайны сверхоружия когда-то могущественной Империи.
Компаньоны, осторожно следуя за роботом, пересекли зал и остановились возле этой многотонной сейфовой двери. Ее легированная сталь, несмотря на прошедшее время, не имела ни одной трещинки или ржавого пятна.
Внимательно обследовав преграду, освещаемую прожекторами робота, Пьер сходил к вагонетке и принес толстый блестящий цилиндр с двумя ручками по бокам, а также два небольших баллона, которые с помощью лямок закинул за спину. Инструмент оказался знаком Скайту — это был плазменный резак. Чтобы сберечь глаза, Скайт отвернулся в сторону.
Пьер подсоединил шланги к баллонам, надел защитные очки и подошел к последнему на пути препятствию. Из жерла резака со свистом ударило тонкое голубое пламя. Покрутив регуляторы, настраивая нужный режим работы, Пьер принялся за дело. Под действием струи плазмы металл толстых тяжелых петель двери, раскалившись добела, поплыл, тонкими струйками стекая в воду, где, охлаждаясь, сердито шипел и булькал.
— Берегись! — предупредил Пьер, срезая последнюю петлю.
