Кристин Раш - Новое восстание
Возле входа в палату для выздоравливающих кто-то крепко схватил его за ногу. Люк опустил взгляд и увидел цепляющегося за него Анакина.
— Дядя Люк, — ресницы мальчишки слиплись от слез.
Люк наклонился и поднял племянника на руки. Ничего себе! Парню всего шесть лет, а вымахал уже так, что не утащишь. В кого только пошел?.. Анакин так крепко обнял его, что сразу стало трудно дышать.
— С мамой все в порядке? — спросил Люк, не уверенный, что хочет услышать ответ.
Анакин кивнул.
— Так в чем же дело, маленький джедай? — он хотел успокоить парнишку, но замолчал, не окончив фразы. Его же собственный вопрос был ответом. Но, прежде чем успел сказать что-то еще, он услышал собственное имя. К нему со всех ног неслись близнецы, такие же напуганные, как и Анакин.
— Привет, ребята.
— Дядя Люк, — сказала Йайна. — Папа сказал, что ты должен поговорить с нами.
Он не знал, почувствовали ли они холод и слышали ли крики. Многие из его учеников ничего не почувствовали. Но его ученики не были так талантливы, как эти ребятишки. А, может, все от того, что дети находились ближе к месту взрыва? Но как бы то ни было, ребятам пришлось хуже, чем взрослым.
— Пошли, — сказал он и отвел их к скамье у стены. Мимо прошагал медицинский дроид, даже не повернув к ним головы.
— Это мы сделали? — спросил Анакин.
— Что именно? — он ожидал чего угодно, но только не этого.
— Причинили боль маме.
Люк усадил племянника себе на колено. Близнецы прижались к Скайуокеру с обеих сторон. Они явно уже обсудили между собой этот вопрос. Люк подавил вздох. Воспитывать умеющих направлять Силу детей — занятие почище многих. Каждый раз ему хотелось посоветоваться с тетей Беру; вот кто умел управляться с детьми. Если правда то, что он знал об Ордене, о том, как они забирали детей и воспитывали их, то он не позавидовал бы тамошним учителям. Он не может справиться с тремя, а уж что говорить о трехстах…
Интересно, а как тетя Беру с ним справлялась? Едва ли дядя Оуэн был ей большой подмогой. Да и кто на далекой планете мог знать что-нибудь о воспитании джедаев? Никто.
Кроме Бена.
Наверное, тетя советовалась с Беном.
— Как это вы могли причинить боль маме? — спросил он.
Все трое заговорили разом — руки машут, глаза горят, голоса громкие.
— Стоп, подождите, одну минуточку… Да пожалейте же меня! Йайна, объясняй ты, а потом мальчики добавят, что захотят.
Йайна покосилась на Йакена, ища поддержи. У Люка опять защемило сердце, как всегда, когда он замечал подобные переглядывания. Если бы они с Леей выросли вместе, были бы они похожи на эту парочку? Им так и не довелось узнать.
— В нашей комнате что-то случилось, — ее личико было точной копией лица Леи, те же круглые, темные, искренние глаза и небольшой упрямый рот. — Оно было холодное и кричало. И нам всем сразу стало плохо.
Как он и подозревал. Они почувствовали смерть. Как и он. Как и Лея. Очень хотелось закрыть глаза, но он удержался. Он поговорит с сестрой, когда ей станет лучше. Придется признать, что детишки чувствуют все так же сильно, как и умеющие направлять Силу взрослые.
— Ну вот, и тогда мы взялись… — встрял Иакен.
— Я рассказываю! Мы взялись за руки и прогнали его.
Люк чуть было рот не разинул от удивления:
— Что вы сделали?
— Нагрели комнату, — сказал Анакин. Йайна подарила ему злобный взгляд, но малыш не обратил на юстру внимания. — Это я придумал.
— Вот и нет, — встрял Йакен.
— А вот и да!
— В любом случае, — перекричала братьев Иайна, — мы его прогнали, а потом все… все… — она втянула воздух. — Все…
— Все здание как вздрогнет, — закончил за сестру Йакен. — И мама чуть не умерла.
— А иногда, — пробормотал Анакин, — я не хочу, но все равно делаю, и, кому-то становится больно.
Люк кивнул. Так бывает всегда: многое из того, что делаешь, причиняет кому-нибудь боль. Не уговори он дядю купить двух дроидов, и дядя и тетя остались бы живы. А если бы не уговорил, не сидел бы сейчас в кругу трех дивных созданий. Как он мог объяснить? Бен даже не пытался, когда Люк вернулся с разоренной фермы. А Люк и вовек не сможет. Пусть сами поймут.
— То, что вы почувствовали, — сказал Люк, — было нечто очень плохое. Где-то в Галактике в одно и то же время умерли тысячи, может быть, миллионы созданий. Я тоже почувствовал и холод, и боль.
— А мама? — голос у Иайны дрожал.
Люк кивнул.
— И некоторые мои ученики на Явине. Это участь джедаев. Когда что-то уничтожает так много жизней, мы чувствуем, как если бы это происходило с нами. Потому что, по большому счету, так оно и есть. На мгновение рвется паутина Силы.
Детские липа стали серьезными. А Йакен сжал губы в такую же тонкую полоску, в какую превращался рот его отца, когда Хэн был зол.
— Послать тепло в то холодное место — замечательная идея. Хотел бы, чтобы мне пришла в голову такая мысль. Это словно послать любовь туда, где известна лишь ненависть. Мы не можем повернуть вспять время и оживить мертвых, зато можем помочь залечить раны.
— Или заставить заплатить тех, кто это устроил, — непреклонно сказал Анакин.
Кровожадный парень. Люк взял руку мальчишки, прекрасно зная, что ему всегда придется уделять младшему из племянников особое внимание. Мальчишку назвали в честь деда, так Лея пыталась восстановить добрые отношения с собственным прошлым. Но имя каждый раз заставляло задуматься о безрассудстве и яростном нраве Анакина. Безрассудстве, которое роднило их.
— Если мы не будем осторожны, — сказал Люк, — жажда мести может увести нас на Темную сторону. А значит, мы будем не лучше тех, кто не ценит жизнь.
Анакин упрямо смотрел в сторону, щеки его покрывал румянец. Не убедил, вздохнул про себя Люк.
— Слушайте меня, ребята, — заговорил Скайуокер. — Вы все сделали правильно. Ваши действия не имеют ничего общего со взрывом, который причинил вашей маме боль. Ничего общего.
— Слово даешь? — поинтересовался Йакен дрожащим голосом. Он старался быть крут нравом, словно его отец, но под напускной суровостью скрывалось самое чувствительное из сердец, какие знал Люк.
И этим парень тоже очень напоминал Хэна Соло.
Люк согласился дать слово и обнял все троих. Ребята прижались к нему. Так они и сидели некоторое время, успокаиваясь, пока Люк обдумывал разговор. Дети все поняли, но неправильно. Они все перевернули. Сначала были смерти, а потом сразу — взрыв в Зале Сената. Если здесь нет никакой связи, значит, это простое совпадение.
Чем старше он становился, тем меньше верил в случайные совпадения. Случайностей не бывает, подтвердил незнакомый ему голос.
— Пошли, — сказал он, когда дети заерзали. Они уже успокоились и не желали больше сидеть, точно маленькие, в объятиях дяди. — Проведаем вашу маму.
Ребятишки вспорхнули со скамьи и поскакали следом за ним. Лея, разумеется, утверждала, что ей не требуется специального ухода, поэтому лежала в общей палате вместе с пятью другими сенаторами. Койки были отгорожены занавесками. Кровать Леи располагалась в самом дальнем углу, и занавеска была отдернута. Разумеется, рядом с ней сидел Хэн, и разумеется, рядом с Хэном топтался Чубакка. Вуки в задумчивости сцепил когти и очень напоминал девицу на выданье, раздумывающую, что бы этакое ей надеть перед смотринами. Медицинский дроид положил на столик лекарства и ушел.
Возле стены сидела Винтер. Увидев Люка, она улыбнулась. Иногда Скайуокер задавался вопросом, какими еще талантами обладает она, помимо фантастической памяти. Детей она редко выпускала из виду, и все же они отыскали его в самый нужный момент.
— Люк, — Хэн поднялся, — Лея спрашивала про тебя. Услышав имя, бывшая принцесса приподняла голову с подушки. Ее лицо представляло собой месиво кровоподтеков и порезов. Определенно она уже побывала в бакта-камере, но руки все равно были забинтованы, что означало более серьезные повреждения.
— О Люк, — голос у нее был необычно громкий. — Как я рада тебя видеть.
Люк приселна кровать:
— Я тоже рад.
Она нахмурила брови.
— Она тебя не слышит, — пояснил Хэн.
Люк покосился на кореллианина. Что-то тот на удивление слишком спокоен.
— Врачи говорят, что слух через пару дней восстановится. Взрыв был сильный, — Хэн скупо улыбнулся. — Вообще-то даже забавно смотреть, как персонал общается с сотней оглохших пациентов. Никто не выполняет предписаний.
По голосу, правда, как-то не верилось, что ему смешно. Совсем не смешно. Люк уже просмотрел отчеты: двадцать пять сенаторов умерли, около сотни получили серьезные ранения, еще сотня — легкие. Не считая обслуживающего персонала и всех уничтоженных дроидов.
— У кого есть мысли, что именно произошло?
Винтер неторопливо поднялась со стула.
— Дети, — возвестила она, — по-моему, мы находились здесь слишком долго. Пора домой.
— Па-а-а-ап! — немедленно взвыла Йайна, хватая отца за руку. — Нас всегда уводят, когда разговор заходит о самом интересном.
