Александра Гардт - Эпоха лишних смыслов
Сердце хрястнуло и утонуло.
– А вы правда та самая… модель? – раздался около меня голос Риты; я скосила глаза и увидела, что Лешка подхватил ее. Молодец какой, надо не забыть похвалить манеры.
– Правда, – низко отозвался он, и мы с Гамовым наконец унеслись дальше.
– Ты подумай. Целуешься с моделью, а его фотографии развешаны по всей Москве, Беллами приставал. – В голосе звучало не то осуждение, не то тщательно скрываемое изумление.
Чувствуя ритм, я посмотрела вниз и чуть не завалила все шоу. Бедра Гамова жили своей жизнью, и ничего сексуальнее видеть мне не доводилось.
– Бальные танцы? – только и сумела выдать я, краснея и отводя глаза, подлаживаясь к заданному тону.
Гамов кивнул с видимым удовольствием.
– Класс «Б», между прочим.
– Впечатляет, – проговорила я, отстраняясь и проскальзывая под его рукой в полурок-н-ролльном движении.
Он весь аж загорелся и стал лихо меня крутить. Благо следующая песня позволяла, хит с нового альбома The Killers.
– Как же мне этого не хватает!
Оказалось, что мне не хватает тоже. А я-то думала, что Лешка – идеальный мужчина. Танцевать, однако, было веселее с Гамовым. Он валял дурака, строил лица и проговаривал одними губами особо задорные строки.
Через какое-то время мы успокоились, Лешка предпринял попытку меня отбить – к явному неудовольствию Риты, Гамов отказал, утаскивая меня неизвестно куда, и красавица-брюнетка осталась в компании моего красавца-блондина.
– Хорошо смотрятся, – мягко улыбаясь, проговорил Гамов.
– Нет-нет-нет, – скривилась я, – Лешик мой. Эксклюзивно.
– А Беллами? – Гамов чуть улыбнулся и придвинулся поближе, отчего стало очень неуютно.
– Ты многого обо мне не знаешь, Макс, – сказала я, намеренно отстраняясь.
– Расскажи.
– Сначала ты. – Гамов удивленно поднял брови. – Давай, давай. Что и зачем ты наболтал Арлиновой?
– Ах, это. – Он вздохнул и медленно повлек меня в угол, где было поменьше народа. – Песню знаешь?
– Хватит меня проверять, – сквозь зубы прорычала я. – ELO, кто не знает.
– Поразительно. Откуда что берется?
– В Интернете не сижу.
– Отличная версия. – Гамов переплел мои пальцы со своими и совсем сбросил темп.
Я только и смогла, что взглянуть на него, широко раскрыв глаза.
– Ты правда думаешь, я на своем первом прорыве справился лучше? Если тебе интересно, я вообще забыл, кто такой, превратился в рыжего пострела и, если бы не Степа, остался бы там навсегда.
– А точка напряжения? – нахмурилась я, не понимая.
– Какая точка напряжения, Степа час субъективки меня уговаривал прийти в себя и вернуться обратно вместе с ним. Я настолько вписался в мир, что не видел прорыва. И это абсолютно нормально. Ненормально – то, что ты ворвалась туда, лихо закрыла реальность, а после моего вмешательства еще и разрушила ее.
У меня даже руки опустились.
– Издеваешься, да? А отповедь на станции? Что это было?
Гамов заставил меня сделать медленный поворот. Класс «Б», ага.
– Это была учеба. Я не мог бегать вокруг тебя и причитать о том, какая ты молодец, как ответственно подходишь к делу и как ты спасла мою никчемную шкуру. По правде сказать, Роза, хватило бы и закрытия, но…
– Стоп, – сказала я, на этот раз действительно останавливаясь.
Мучительно не хватало воздуха, и кружилась голова.
– Пойдем на балкон. Не волнуйся, твой Лешик хорошо умеет занимать женщин.
Рита и Лешка сидели на диване. Он что-то говорил – она смеялась.
– Мне не нравится эта фраза, Макс.
– Прости, ничего такого не имел в виду. Энивейс[3], он по уши в тебя влюблен.
На соседнем балконе, как легко догадаться, играли Muse. На этот раз – «Showbiz». Гамов запаздывал, но я даже оборачиваться не стала. Голым рукам было довольно холодно.
– Не нашел твоего пальто, – сказал Гамов и набросил мне на плечи свое.
Я вздрогнула и покачала головой:
– Что происходит? Закрытия хватило бы? Я тебя спасла?
Гамов оперся на поручень и вздохнул:
– Конечно, хватило бы и закрытия. Но я знал, где точка напряжения, и мне хотелось, чтобы ты ее тоже нашла, раз уж все прошло так успешно. Знала бы ты, как я орал на Арлинову, пока меня везли к прорыву, а тут раз – появляешься ты, задача выполнена. И спасибо, что спасла мою жизнь.
Я покачала головой:
– Так купленное платье – благодарность? Макс, ты купил мне платье, которое стоит…
– Копейки? – поднял брови он. – Я представляю, сколько ты имеешь с книги, но думал, что…
– Макс, в общепринятом смысле чертово «Прада» стоит очень дорого, и оставим в стороне, сколько оно стоит для меня. Ты привозишь меня в Столешников, велишь выбирать наряд, мы проводим самые… – «веселые» почти слетело с моего языка, – ненормальные полчаса в моей жизни, меряя все подряд, находим что-то приличное, потому что «о боже, дресс-код», и на выходе ты платишь за все.
– Мне так нравится, когда ты много говоришь, – Гамов улыбнулся, и его дыхание прочертило завораживающий след в воздухе.
Я вздохнула самым укоризненным образом, на который была способна, и отвернулась.
– Ты спасла мою жизнь. Так что давай не будем считать, сколько она стоит. Могу я подарить девушке платье?
– Вообще-то нет.
Гамов на мгновение прикрыл глаза:
– Могу я подарить платье напарнику?
Слово приятно обожгло сердце. Я помялась мгновение – и нехотя кивнула. Гамов аж расцвел.
– Теперь расскажи мне про Беллами. И почему встречаешься с моделью, и почему живешь на Чистых.
– Много будешь знать, скоро состаришься, – выдала я, посмотрела на его разочарованное лицо, подавила вздох и, встав на цыпочки, поцеловала в щеку, вдыхая горький запах какого-то дорогого одеколона.
– С днем рождения.
Глава 6
Я со стоном повалилась на рабочее место и, открыв ноутбук, уставилась в него невидящим взглядом. Голова раскалывалась на части, и любая попытка сделать умозаключение терпела крах от невыносимой боли.
В дверном проеме появилась чья-то тень.
– Как обстоят дела у нашей мисс мира?
Я даже не среагировала. Тратить хоть гран сил на Турова представлялось мне полнейшим идиотизмом.
– Отчет к шести сдавать, да? Представляю, представляю. Сейчас возьмешь и напишешь за полчасика, а там гуляй себе.
Виски начали гудеть.
– А где Макс? До сих пор не пришел в себя после вчерашнего, простите, суаре на Арбате? Прислал тебя отдуваться за двоих? Бедненькая, Оливин, ты бедненькая.
– Туров, уймись. – Язык с трудом ворочался во рту.
Я успела порядком подзабыть, что такое пить Krug и что похмелье от него ничуть не меньше, чем…
– Оливин! – рявкнули у меня над ухом, и на мгновение мир побелел от вспышки боли.
Когда туман рассеялся, оказалось, что Туров восседает прямо на моем письменном столе в опасной близости от ноутбука.
Я потерла лоб и постаралась перевести взгляд с узких бедер, затянутых в недешевые джинсы. Проклятый ум, не останавливающийся ни на мгновение, сообщил мне вероятную марку и совсем невероятную стоимость, потом вернулся назад, посетовал на вчерашнее и сделал то же самое относительно платья Риты. Я даже оживилась: судя по всему, оно действительно было дешевле и проще моего.
– Меня, между прочим, издают, – сказал Туров – и был таков.
Видно, приличным тиражом, раз купил наконец-то нормальную одежду. Я вздохнула, поворочалась на месте – теперь-то как его урезонивать? – и решила спать.
– Скажите, а Максим здесь? – Кто-то неловко постучал в дверь.
Я почти подскочила на месте:
– Нет, но скоро будет. Вышел нам за кофе, тут буквально пара минут, чтобы дойти.
Проснулась окончательно, только поняв, что наговорила, пожалуй, лишнего. Хорошо хоть, Туров не слышал. Гораздо приятнее держать его в неведении и ощущении собственного безграничного могущества.
– Можно подождать здесь?
Голос принадлежал весьма непростой особе средних лет. Тонущим сердцем я сделала пару выводов относительно нее и испытала странное желание снова увидеть Турова.
– Ждите. – Я коротко, но решительно кивнула на рабочий стол Макса в противоположном углу.
Женщина слегка наклонила голову, профланировала мимо и с невероятным, вынимающим из похмельной меня душу изяществом села за его стол. Именно в этот момент происходящее разонравилось мне окончательно.
– Позвольте поинтересоваться. – Я два раза сглотнула, но проще не стало. – Откуда вы знаете, что Макс здесь работает?
– Он рассказал мне.
Я поняла, что влипла окончательно.
– А это секрет? – Она пристально на меня посмотрела.
– Понятия не имею. – Я придвинула ноутбук поближе, открыла «Pages» и набрала:
«Вчера, около четырех часов дня, случился прорыв».
Фраза была настолько плоха, что я с удовольствием швырнула бы компьютер в стену, но не в присутствии же… знакомой Макса. Назвать ее хоть как-то я затруднялась. Книжный агент? Или как там эта глупость именуется? Непохоже, слишком шикарно выглядит. Да и не стал бы агент приезжать сюда.
