Александр Баренберг - Конкистадор из будущего. «Мертвая петля» времени
Семена попали на хорошую почву. С ранних лет Альберта тянуло к книгам и знаниям, он интересовался науками и торговлей, но отец, каждый раз ловя его за этим, жестоко избивал, твердя, что это «неподобающие занятия для нашего сословия!». Вместо занятий юношу заставляли ездить на ненавистную охоту или ходить в еще более ненавистную церковь. А сарацинского невольника отец, раз напившись до безумия, просто убил.
– Я молил Аллаха, чтобы они все сдохли! В конце концов так и произошло! Отец с матерью и старший брат умерли от мора. И кредиторы потребовали возвращения всех их долгов от меня. Тогда я уговорил вдову брата, в которую был тайно влюблен, бежать вместе со мной. Забрав из тайника последние из остававшихся драгоценностей матери, мы втроем (у моей возлюбленной была маленькая дочь, моя племянница) сели на корабль в Венеции и после многих приключений добрались сюда. Здесь и живем уже пятнадцать лет! Я настоял, и мы приняли истинную веру, хотя Катрин вначале и сопротивлялась. Зато после этого смогли пожениться. К сожалению, недавно моя супруга скончалась. А всех христиан я до сих пор ненавижу лютой ненавистью. Как вы, иудеи, способны жить в Европе среди этих животных?
– Да, да, непросто это, – промямлил потрясенный, как и все мы, этим неожиданным откровением Цадок. Однако сочувствия Ибрагим своим рассказом у меня почему-то не вызвал. Даже наоборот. Я знал таких типов и в нашем времени. Уезжали в другую стану и оттуда поливали грязью без разбора свою бывшую родину, по делу и без. Никакая личная обида этого оправдать не может. Тем более что во многих случаях, как и в этом, обида более надуманная, чем реальная. Ну и фиг с ним, пора и честь знать. Тем более что Олег, кажется, еле сдерживает желание начистить этому типу рыло. Но тут полог в задней части комнаты откинулся, и появилось прелестное женское личико, обрамленное вместе с не менее прелестной фигуркой традиционным арабским закрытым платьем:
– Дядя, вы опять громко раскричались! Я не могу заснуть!
Ибрагим метнул было на девушку разъяренный взгляд, но сдержался:
– Моя племянница, Анна, – сообщил он и с гордостью добавил: – Его милость наместник султана оказал мне честь и, в знак признательности скромных заслуг вашего покорного слуги в торговых делах на благо города, на следующей неделе возьмет ее в свой гарем!
Не могу сказать, что красивое свежее лицо девушки при этом излучало радость. А когда она на мгновение задержала взгляд на мне, чуть не утонул в ее огромных голубых глазах. Никогда такого со мной не случалось! Даже головой немного тряхнул, чтобы избавиться от наваждения. Но девушка тут же исчезла за пологом, как не бывало…
Распрощались, наконец, с неожиданно откровенным хозяином. Спать не хотелось. Чтобы рассеяться, кивнул Олегу:
– Пойдем, посмотрим на танцовщиц?
Тот совершенно не возражал. Тайно от хозяев подкрепились чаркой самогона (наемник давно составлял мне компанию в данном занятии) и, оставив Цадока спать, отправились в соседнее заведение. Мужская природа требовала своего…
Глава 5
С утра отправились на осмотр Храмовой горы. Туда, где под толщей камня лежит объяснение моего появления здесь. И, возможно, инструкция для последующих действий. По крайней мере, хотелось бы так думать. На самом же деле там может быть все что угодно. Хоть толковый словарь альдебаранского языка.
Постоялый двор находился не так далеко от цели нашей прогулки, блестящий золотом Купол Скалы хорошо просматривался прямо от ворот. Но прямых дорог в Иерусалиме не бывает. С полчаса ходили по кривым улочкам вверх-вниз, проследовали по знаменитой Виа Долороса и, наконец, поднялись на Храмовую гору. Препятствовать этому никто не собирался, хотя я почему-то ожидал поста, заворачивающего всех «неправильных» посетителей. Но в городе, находящемся под контролем мусульман, на Храмовую гору пускали всех. В отличие от моего времени, когда в израильском Иерусалиме подъем туда для религиозных евреев был запрещен. Только с экскурсией. Вот такой парадокс. Хотя все в соответствии с договором между Саладином и Ричардом Львиное Сердце.
Купол Скалы, являвшийся частью архитектурного ансамбля мечети Аль-Акса, был возведен над тем самым священным камнем, послужившим стартовой площадкой мусульманскому пророку Мухаммеду во время его знаменитого вознесения на небо. После произошедшего со мной я готов был поверить и не в такое, но пришел сюда совсем не из-за этой истории. Кусок скалы, на который так неосторожно наступил гость из Мекки, на самом деле являлся тем самым Краеугольным камнем, служившим за много сотен лет до возникновения ислама подставкой для ковчега Завета в храме Соломона. И под который тот, судя по предоставленному Маймонидом пергаменту, и провалился. Если придется копать, то начинать надо будет прямо из-под него.
Заходить в мечеть Цадок и Олег особого желания не выразили, поэтому пришлось, нацепив на шею четки для маскировки и сняв обувь, идти в одиночку. Никто на меня внимания не обратил, и минут двадцать я спокойно осматривал огороженный заборчиком кусок камня. Чем-то он неуловимо напоминал тот, с которого моя эпопея и началась. Не получалось вычленить что-то определенное, однако общее впечатление… Этот был втрое крупнее и более неровный, но все равно, ощущение похожести не проходило. Однако, как тут копать без разрушения мечети и полного контроля над Храмовой горой, представить не получалось. Это ж не проникнуть ночью с лопатой на пару часов. Значит – придется серьезно думать над получением контроля над Иерусалимом… В сомнениях покачивая головой, вышел обратно. А на что я, собственно, надеялся? Что меня будет ожидать потайная дверца, невидимая остальным? Нечего было вообще подниматься на Храмовую гору, тут ничего за последние восемьсот лет не изменилось!
У моих спутников тем временем возникли разногласия по поводу дальнейшего времяпровождения. Купеческий инстинкт Цадока требовал отправиться на городской рынок с целью ознакомления с текущими местными ценами, а Олег предпочел бы пройтись по местам боевой славы Иисуса Христа и помолиться в греческой церкви. Пришлось решительно сдвинуть их планы на завтра, тем более что все равно постой мы оплатили сразу на три дня вперед. А сегодня надо было заняться главным, для чего мы сюда тащились, – рекогносцировкой укреплений, которые, видимо, рано или поздно придется брать. Чтобы оценить необходимые для этого ресурсы, Олег мне нужен как военный консультант, а купца можно было бы и отпустить, но без него мы наверняка заблудимся в городе. Поэтому продолжили прогулку втроем.
Обошли, стараясь не привлекать лишнего внимания, периметр городских укреплений, хорошенько рассмотрели стены и башни, оценили количество несущих охрану бойцов и вместимость казарм городской стражи. Выводы были не самыми утешительными – для штурма потребуется самая настоящая армия, немаленькая. Для гарантии – тысяч в десять профессиональных воинов. И со всей причитающейся логистикой, так как прокормить такую ораву на местных ресурсах нечего и думать. И как эту армию с припасами сюда доставить? Не говоря уже о том, где ее взять.
Находившись по городу до гудения в ногах и пару раз перекусив по мелочи у уличных торговцев, под вечер вернулись на постоялый двор, где наши люди уже начали готовить ужин. Понюхав во дворе аппетитный запах жарящейся баранины, направился в свою комнату, освежиться.
Но добраться до комнаты не успел. В темноте узкого коридорчика меня ухватила за рукав чья-то рука. Я было дернулся, но разглядел, что рука тонкая, в шелковом расшитом рукаве. Поднял глаза, и из-за кожаного полога выглянуло девичье лицо, которое я сразу же узнал, несмотря на плохое освещение. Племянница хозяина! Чего ей-то надо?
Девушка, настороженно оглядываясь по сторонам, поманила меня пальчиком. Неужели я произвел на нее такое неизгладимое впечатление? Приосанившись, втиснулся в прикрытый пологом небольшой чулан, почти вплотную прижавшись к сладко пахнувшей восточными благовониями девице, обряженной в традиционное арабское платье. Хотя это явно было весьма неосмотрительным шагом, Анна же, как сообщил вчера ее дядя – невеста наместника, если нас кто-нибудь заметит, неприятностей огребем немерено. Однако романтичность ситуации заглушила инстинкт самосохранения, как у нас, мужчин, частенько бывает.
– Слушаю вас, прелестница! – обратился, за неимением альтернатив, на немецком. Она же родилась в Германии, должна хоть немного владеть?
– Некогда обмениваться куртуазными любезностями! – резко и неожиданно сердито ответила Анна. На гораздо более правильном немецком, чем я. Вообще-то скромной мусульманской девушке таких слов, как «куртуазные», знать не положено, но, видимо, мамаша втихаря научила. Однако же, судя по ее тону, романтикой тут и не пахнет!
– У меня к вам срочное дело! – продолжила почти шепотом девица. – Вернее, деловое предложение!
