Алексей Бессонов - Узел проклятий
– Здесь, – проговорил Фарж, нажимая на ручку непрезентабельной двери.
По его глазам Детеринг понял, что он тоже сумел оценить уровень свиты лорда Теопольда; Йорг незаметно подмигнул и шагнул в прохладу чьего-то кабинета.
Младший из Харрисов поднялся навстречу вновь прибывшим. Лоб его украшал небольшой телесного цвета пластырь, на левой руке под рукавом светлого пиджака угадывалась повязка.
– Рад вас видеть, джентльмены, – сказал он, кривя губы в невеселой улыбке.
– Простите, что заставили себя ждать.
– Нет-нет, это мы гнали слишком быстро… все в порядке. Не считая этого, – Теопольд дернул раненой рукой.
– Подозрения? – спросил Детеринг.
– Никаких. Абсолютно. Я ехал с одной незначительной встречи и… стыдно признаться – был обстрелян.
– В одиночку?
– Мне и в голову не пришло бы брать людей на встречи личного характера. В меня банально начали палить на Эсперансе… это такой бульвар на западе бухты, почти над морем. Попали один раз, ранение поверхностное.
– Сколько их было, Тео?
– Мальчишка, один. Один-единственный мальчишка на спортивном «Колибри».
– Вы хоть разглядели его?
– Я его таранил, – спокойно произнес Теопольд. – Он пытался удрать, и я его таранил.
Фарж коротко хмыкнул и распахнул панель дорогого кофейного автомата.
– Да… – пробормотал немного шокированный Детеринг. – Я понял вас, Тео…
Если парень умудрился попасть в полковника Харриса хоть раз – никакой он не «мальчишка», а опытный киллер. Истребитель с таким послужным списком, как Тео, чувствует направленный на него ствол раньше, чем стрелок успевает прицелиться, и уложить его можно только в упор или же стреляя с нескольких точек одновременно.
– Он умер? – спросил Фарж.
– Он застрелился, когда понял, что не сможет выбраться из машины.
– Кто ведет дело?
– Я разговаривал с коронером Синцовым из районной управы.
– Меня интересует личность покойного. – Детеринг повернулся к Максу.
– Я понял, – кивнул тот. – Сейчас, минуту. Хотя подозреваю, что с личностью покойного там все так плохо, что мон дье…
Фарж поставил на стеклянный столик поднос с кофе, достал из кармана коммуникатор и набрал какой-то номер.
– Да, привет… слушай, тут надо посмотреть одно дело на Эсперансе… – Макс отошел в дальний угол кабинета и заговорил совсем тихо.
– И он действительно надеялся удрать от вас, – без всякого выражения произнес Детеринг.
– «Колибри» была не совсем стандартная, – шевельнул бровями Харрис. – Но гоняться за ним я не стал. Так как бортовой артиллерией я свою машину пока не оборудовал, пришлось ломиться на таран. Ему, конечно, такой маневр прийти в голову не мог.
Йорг покачал головой. Он представил себе злосчастного киллера, пытающегося на маленьком спорткаре удрать от аса, который привык крутить безумные финты за штурвалом гигантского линкора. Мог ли он, несостоявшийся убийца, представить себе, что полковник Теопольд Харрис, ас из асов, пойдет на таран?
Фарж закончил разговор и вернулся к столику. Глаза у него были задумчивые:
– Совсем весело, джентльмены. Ваш стрелок, милорд, проходит отнюдь не по полицейскому ведомству.
– Это как? – поднял глаза Харрис.
– Да так. Джеймс Л. Ортега, тридцати восьми лет от роду, первый лейтенант ВКС, пропал без вести-дробь-погиб десять лет назад при сопровождении колониального конвоя с Авроры на Покус.
– Тридцать восемь?! Ребята, но выглядел он хорошо, если на восемнадцать!
– И это туда же, в копилку интересностей… что ты, Йорг, скажешь о клиенте, который десять лет назад лег, геройски защищая конвой, а потом вдруг выплыл на «олдовом» мире, стреляя в столь почтенного человека? Не по твоей ли части такие шикарные персонажи?
– Такое действительно бывает?
– Бывает, – мрачно кивнул Детеринг, – хоть и не каждый день. Попал к пиратам, а обратно уже… не захотел. Просто вы, Тео, с такими фактами не сталкивались, о них даже у нас говорят сквозь зубы.
«И здесь он, наверное, далеко не первый день и влип во что-то, иначе вряд ли пошел бы на такое гнилое дело. Крутить можно – хотя на Кассандане это не проще, чем на Авроре, да и связей нужных у меня ноль. Но что-то наверняка есть у Фаржа, так что поглядим-пощупаем».
– Мы займемся этим делом, – заявил Йорг, посмотрев на своего напарника. – Вам же, если позволите, я хотел бы дать один совет.
– Своей безопасностью я уже озаботился в достаточной степени, – хмыкнул Теопольд. – Да и сам вполне могу за себя постоять.
– Никаких сомнений, – сухо склонил голову Детеринг. – Однако я имел в виду другое.
– Что, Йорг? Я весь внимание.
– Начинайте операцию немедленно, в максимально форсированном темпе – даже если к ней не до конца подготовились семейные юристы. И постоянно держите нас в курсе. Мы, в свою очередь, дадим о себе знать сразу же, как только прояснится хоть что-нибудь.
Теопольд встал. В глазах его поблескивали неяркие злые искорки:
– Вы правы. Так и будет. Только так…
* * *– Как ты думаешь, когда закончит патанатом? – спросил Йорг, падая в низкое кресло универсала.
– Не раньше завтрашнего утра. – Фарж втянул щеки и тревожно глянул на Детеринга: – Есть сомнения?
– Мысли… едем в контору, нужно посмотреть кое-что… да, а кстати – потревожить патанатома нельзя никак? У тебя там вроде кто-то есть?
– Район там большой, – вздохнул Макс. – Миллиона так три. Я сейчас попробую, но ты же сам понимаешь…
Детеринг кивнул. Три миллиона… дорожного криминала – сколько? Бытовых убийств? Это не считая налетов… а специалистов? Конечно, их много, наверное, даже очень много, но сколько трупов приезжает к ним за час?
– Потормоши… дам пять сотен, если до вечера.
– Когда у нас наступит вечер? – осведомился Фарж, набирая какой-то номер.
– В девять, – хмыкнул Йорг, но лучше – в шесть.
Тонкие пальцы Фаржа ткнули подрулевой селектор трансмиссии в FD, обе турбины отозвались свирепым низким гулом, и изящная, словно кукла, «Минерва» едва не встала на дыбы – серая полоса плюнула в лицо Детеринга.
«Форсаж-драйв, – хмыкнул про себя Йорг. – Ни на одной из моих тачек этой новомодной опции еще не было… все, что мы умеем делать, – это косметику и автомобили, черт его дери – звездолеты у нас пока не получаются…»
Он коснулся желтоватой, под слоновую кость, клавиши на подлокотнике, и бежевый бархатный потолок мгновенно пропал – крыша стала прозрачной.
– Убери совсем, – попросил Макс. – К вечеру жарко… это нормально, привыкнешь…
Хмыкнув, Йорг дожал знакомую уже клавишу. Чуть хлопнув, пластиковые панели крыши исчезли, и он даже не успел понять, куда. Шума в салоне не прибавилось вовсе – люкс-универсал разрабатывался прекрасными мастерами аэродинамики, знающими, за что им платят. Детеринг блаженно откинулся в кресле и рассмеялся:
– Нечасто меня возят… а в такой машине…
– Погоди, – перебил его Фарж, резко выкручивая звук тюнера.
Салон вдруг наполнился тяжелым, густым ритм-энд-блюзом, над которым парил голос певицы – низкий и хрипловатый… Йорг не блистал в языке Вольтера, да сейчас это и не требовалось: он с ходу опознал легендарную кассанданскую команду Starport Memphis – их знала вся Империя Человечества. За полтора десятилетия исследований нью-орлеанских традиций «великолепная пятерка» не только доказала всем, что блюз может быть французским, но и заработала миллиарды.
– Если хочешь, скоро познакомлю, – прервал нирвану Детеринга Фарж.
– С кем? – удивился тот.
– Я помолвлен с Анджелой Этан, их пианисткой. Разница в возрасте? Два года, моих это не волнует. Отца у нее нет, уже давно… мама Эндж хотела банкира, но Майкрофт ее переубедил. Важно, что мы французы, да и в конце концов – когда-нибудь я стану генералом?..
– Станешь… – глухо хмыкнул Детеринг. – У тебя есть аудио последнего альбома?
Фарж расплылся в довольной улыбке и коснулся небольшим золотым перстнем, украшавшим безымянный палец правой руки, панели шоу-комплекса. Йорг вновь погрузился в блюз.
«Как я завидую вам, – вдруг подумал он. – Вам, уходящей волне национальностей, несущих в себе воспоминания… мне-то остается только слушать вашу музыку, вспоминать черно-белые фото Эйфелевой башни, сияющей рекламой месье Ситроена… для меня не было уже ни Женевы, ни Львова, и Варшава, над которой умер один из моих отцов, – всего лишь туман, чертовщина, мерцающая сквозь столетия. Что толку, что родным я ощущаю более польский, нежели немецкий, если думаю я с первых курсов на интере?»
Шестирядная Йоркшир-авеню, сияющая великолепием цветов – Кассандана славилась своими эндемиками, – вела их в деловой центр. Ослепительное небо субтропиков теплой планеты, такое привлекательное, но и такое чужое, безразлично смотрело на майора Детеринга… а он пытался вспомнить, когда в последний раз видел снега своей пусть и короткой, но все же зимы.
