KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Фантастика и фэнтези » Боевая фантастика » Максим Хорсун - Смерть пришельцам. Южный фронт

Максим Хорсун - Смерть пришельцам. Южный фронт

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Максим Хорсун, "Смерть пришельцам. Южный фронт" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

В падении Сан Саныч снова плюнул и попал едкой слюной на собственное пузо. Ткань задымилась, почернела, скукожилась, как жженая бумага. В тусклом свете угасающего дня блеснула серо-стальная чешуя, которой, оказывается, был покрыт объемистый живот пасечника.

Степан выхватил из-за пояса нож, открыл лезвие. Он старался не пускать в голову лишние мысли, тем более – панику, сконцентрировавшись только на своих действиях и на движениях противника. Малейшая ошибка означала смерть или тяжелое увечье, он не имел права позволять себе ошибаться.

Сан Саныч перекатился через голову, словно колобок, встал на ноги одним гротескным, нечеловеческим движением: так кипяток из кастрюли выплескивается или тесто поднимается в горшке, а не люди двигаются. Степан встретил его ударом в область печени. Острие ножа с хрустом пробило чешую и плотный, как толстая резина, слой мышц, нащупало под этим живым доспехом нечто мягкое.

Пасечник рванул к Степану, не обращая на рану ни малейшего внимания. Глаза Сан Саныча были отрешенными, стеклянными. Он даже, кажется, не моргал.

Степан ударил его лбом в переносицу, затем коленом в пах. Но это было все равно, что бревно пинать. Тяжелые руки пасечника сомкнулись у него за спиной, жарко повеяло густым медовым духом… а затем Степан услышал, как трещат его собственные кости. Он заорал – сипло, во всю глотку, выпуская наружу накопившийся гнев, обиду, тоску, страх, словно пар из перегретого котла. Вороны, которые наблюдали за схваткой, сидя на хвосте «Миг-21», взмыли в воздух. Степан схватил пасечника за пояс, заерзал сапогами, зарываясь каблуками в землю для лучшей опоры. Он с глухим отчаянием пытался опрокинуть одержимого пришлого, прежде чем тот сломает ему хребет. В глотке Сан Саныча заклокотало, пасечник запрокинул голову, Степан понял, что тот сейчас снова харкнет. В этот миг Степка, собрав остатки сил, пихнул противника в бок, подставив ему под каблук мысок своего сапога.

Они рухнули вдвоем. Голова Сан Саныча дернулась: заросли ковыля скрывали мелкий валун, на который пасечник приземлился затылком. Смертоносная хватка ослабла. Степан ушел перекатом в сторону, бросил взгляд на врага: пришлый лежал, пялясь в низкое небо остановившимся взглядом. На его толстых губах пузырилась, дымясь, едкая слюна. С краев раны на животе медленно сползали рубиновые капли. В следующий миг Степан понял, что это не кровь вовсе, а что-то вроде крупной смородины… а точнее – вроде икры.

Его передернуло. На четвереньках, словно зверь, он кинулся к ружью. Когда до двустволки оставались считаные метры, Степка ощутил, как дрожит земля. Это пасечник пришел в себя и так же – на четвереньках – бросился вдогонку. Степан потянулся к ружью и в тот же миг ощутил, как твердокаменные пальцы Сан Саныча сомкнулись на его сапоге. Рывок! – и он выдернул ногу из сапога, схватил двустволку, перекатился на спину…

Пасечник приблизился почти вплотную, он протянул руку, собираясь поймать ружье за стволы. Степан выстрелил. Дробь разворотила Сан Санычу кисть, прошила вдоль и поперек бледное, похожее на театральную маску лицо. Степка отпрянул на локтях, судорожно переломил ружье, вытряхнул гильзы, нащупал в подсумке пару патронов.

Его противник ерзал на животе, вытянув в сторону Степана руку – изувеченную и похожую на клешню вареного рака. Было видно, что он стремится дотянуться до юнца, однако тело больше не слушалось пасечника: скорее всего дробь повредила спинной мозг. Все, на что оказался способен Сан Саныч, – это мелко подергиваться и сверлить Степана взглядом.

Пальцы дрожали неимоверно, и один патрон Степан выронил. Очевидно, он дошел до своего предела. Выдержал бой с настоящим пришлым, и теперь все – амба. Но дело нужно было завершить.

Приложив усилие, Степан закрыл патронник, приблизился на трясущихся ногах к пасечнику. За Сан Санычем тянулся след из склизкой икры, вывалившейся из порезанного брюха.

«Нет! – поправил себя Степка. – Не Сан Саныч! Не пасечник, а пришлый – нелюдь! чудовище! – замаскировавшийся под члена общины, фронтовика, немного странного, сварливого, но щедрого и трудолюбивого настоящего человека».

Он двумя руками поднял ружье, приставил ствол к виску разбитого параличом врага и нажал на спусковой крючок. Пахнуло горелым жиром. Череп лопнул, как трухлявый орех, но внутри него не оказалось ничего похожего на кровь или на мозги. Только серая неведомая органика, слизь, какие-то замысловатые структуры из кости или хрящевой ткани.

Степан сплюнул, обошел поверженного пришлого по кругу, не ощущая, как сухая трава впивается в босую ступню. Затем он повесил ружье на плечо, подобрал сапог, вытряхнул из голенища оставшуюся там портянку, сел на землю и начал переобуваться.

В голове вертелась одна и та же мысль: он встретился лицом к лицу с пришлым и победил его! Вот хвост, оставшийся от «Миг-21», пилот перехватчика в свое время бросил вызов «блюдцу», но не смог выйти из этой схватки живым. Отец бился против пришлых и тоже не вернулся… А он одолел, хоть это и было нелегко. До сих пор сердце норовит из груди выпрыгнуть, дыхалка как у паровоза, руки и ноги отваливаются, словно мешки с цементом пришлось разгружать.

Каменские тешили себя наивной мыслью, что они не привлекут внимания врага, если будут жить, как дети природы – без сельского хозяйства, машин, электричества, радиосвязи. Но не тут-то было, один засланный казачок уже выявился. Кто знает, сколько таких прилетенцев живет среди них еще?

Обувшись, Степан собрался затоптать рдеющие то тут, то здесь икринки, однако не смог пересилить отвращения.

Постепенно дрожь отступала, а в мыслях появилось некое подобие порядка.

Пришлый раскрыл себя. Он оставил общину, в которую был внедрен, и последовал за Степаном. Им двигало лишь одно подозрение: враг решил, что умирающий от костянки солдат поведал Степану что-то важное и что из-за этих сведений староста отправил юного охотника с каким-то заданием…

Но куда мог послать его Иван? Насколько Степке было известно, не существовало никакого сопротивления или подполья. Пришлые победили окончательно и бесповоротно, Красной армии нет, как нет больше вооруженных сил других стран. Самих стран тоже нет, а то, что осталось, – это очаги полупервобытной жизни, обреченные на деградацию и вымирание.

Тогда чего опасался пришлый? Нужно было вернуться в общину, вызвать через дозорного старосту и доложить ему о случившемся. Показать, если потребуется, труп лжепасечника. Община должна знать, какой опасности подвергалась все это время и какой может подвергнуться в ближайшем будущем.

Нужно было спешить!

Степан двинул в сторону поселения самым быстрым своим шагом. Иногда он переходил на бег, но усталость после боя не позволяла поддерживать скорость. Степка задыхался, хватался за бок, часто сплевывал пересохшим ртом. Темнота с каждой секундой становилась гуще и непрогляднее, туман глушил звуки. В тишине, нарушаемой лишь прерывистым дыханием и барабанной дробью сердца, Степан сосредоточенно пытался вспомнить слова умирающего всадника.

Он назвал его солдатом. Он велел слушать, а потом произнес несколько чисел и осведомился, все ли запомнил Степан.

Давным-давно они с Вовиком играли в разведчиков: учились маскироваться на местности и бесшумно красться, тренировались на собственноручно созданной полосе препятствий, кроме этого они придумывали секретные коды и норовили с ходу запомнить затейливые шифровки, состоящие из текста и чисел… Увы, последний навык в степи был не особенно нужен, умение растерялось. Но когда-то ведь он удерживал в памяти гораздо более сложные фрагменты, чем проклятые восемь цифр, названные красноармейцем. Причем последние четыре цифры не составило особого труда запомнить – четыре-четыре-четыре-пять. Ничего сложного. Первая группа цифр была поразнообразнее, но тоже в принципе не слишком замысловатой.

– Четыре… – сипло произнес Степан. Курганы, за которыми скрывалось поселение, выступили из тумана. – Семь… – Он услышал ток собственной крови, шумящей в голове от внутреннего напряжения. – Три… – К нему пришло второе дыхание; давление, стискивающее грудную клетку, ослабело. Он даже вроде снова различил прерывистую речь сраженного костянкой незнакомца, как будто тот, находясь за пределами бытия, все равно стремился помочь юноше. – Один! – прокричал он курганам, а потом перешел на бег. Эта легкость, пришедшая за осознанием того, что он смог выудить из памяти нужные сведения, окрыляла.

– Четыре-семь-три-один! – в голос произнес Степан. – Четыре-четыре-четыре-пять!

Небо над курганами посерело. Туман располосовали призрачные голубоватые лучи. Затем сквозь хмарь пробился свет трех колючих звезд, расположенных равносторонним треугольником.

Степан остановился. От изумления он невольно открыл рот. А звезды тем временем опустились ниже, словно желая прильнуть к земле, и тут же послышался вкрадчивый гул мощной, превосходно отлаженной машины.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*