Григорий Елисеев - Новая Зона. Игра вслепую
– Нет… ну, я слышал, что что-то подобное возводят у Северных и Восточных ворот. – Роман помотал головой. – Но я же сегодня утром забирался в Зону в пяти километрах отсюда. И там все еще стоит наша любимая трехметровая стена с во-от такенной дырой.
– Это ненадолго. Василевский собирается возвести такие укрепления по всему Периметру. Судя по всему, удовлетворяет свои амбиции.
– Или решает проблемы, связанные с маленьким размером… кхм… обуви. – Роман проскрежетал зубами и выругался. – Ну и как мы теперь будем преодолевать это чудо инженерной мысли?
– Ну я ведь сюда как-то залез? – ухмыльнулся Гольф и снова поднес к глазам бинокль. – Сейчас спустимся вниз и… Погоди-ка…
Он осекся на полуслове и посмотрел в сторону комплекса.
– Зырь! – приказал он, протягивая другу устройство.
Нестеров прильнул к окулярам. Владимир вытащил второй бинокль и присоединился к наблюдению.
На фасадах контрольных башен завыли сирены и замигали оранжевые сигнальные лампы. Солдаты, патрулирующие местность перед воротами, быстро похватав распорки, оттащили колючую проволоку в стороны. А затем с громким скрежетом тяжелые створки пришли в движение.
Громадные стальные пластины под аккомпанемент систем оповещения медленно раскрылись и замерли, открывая дорогу внутрь Зоны. Аварийный свет погас, вой сирен резко прервался. Стало неестественно тихо. Казалось, даже ветер умолк и замер в ожидании.
Сначала ничего не происходило. Секунды тянулись неестественно медленно. Нестеров глубоко вдохнул. Сцена открытия гигантских врат произвела на него сильное впечатление.
А затем на мосту показалась пара фигур. Они медленно шли в окружении солдат в темно-зеленом камуфляже и, судя по всему, о чем-то беседовали. Роман настроил приближение и попытался разобрать, кто это, но лица мужчин скрывали армейские противогазы.
Первый, который был пониже ростом и одет в стандартную форму ДОПа, выставил перед собой правую руку и обвел ею заброшенный город. Его собеседник, высокий и худой как палка, покачал головой. Из-под его офицерской фуражки выбивались седые волосы.
Нестеров перевел взгляд на погоны, решив по званиям опознать офицеров. Вопрос о человеке в униформе решился быстро. Полковничьи звезды и нашивка «С. М. Курский» оказались достаточно красноречивыми аргументами.
Впрочем, со вторым военным оказалось сложнее, поскольку темное пальто, накинутое на плечи кителя, скрывало все знаки различия. Из-под него лишь блестела орденская планка, но определить награды Роман не сумел.
– Ладно, хорош любоваться! – одернул его Владимир, когда над шоссе, ревя турбинами, пролетел Ми-28. – Если нас тут спалят, нам точно крышка.
Нестеров кивнул, и оба, перемахнув через гребень холма, заскользили вниз по склону.
Из кустов вылетела испуганная ворона и, громко каркая, взвилась над дорогой. Сталкеры опустились на корточки под прикрытием разросшегося кустарника и прислушались.
В отдалении затих грохот вертолетного винта, и над дорогой повисла тишина. Только негромко дул ветер и шелестела пожухлая трава. Тучи рассеялись, и с бездонного голубого неба снова начало жарить солнце.
– Ну, пошли, – скомандовал Гольф, и они крадучись направились в сторону вентиляционной шахты, виднеющейся невдалеке.
От посторонних глаз ее скрывали густые заросли борщевика и крапивы, так что со Стены заметить ее было весьма проблематично.
– Помоги-ка мне, – велел Владимир, запуская пальцы под тяжелые прогнившие доски.
Вдвоем сталкеры откинули крышку в сторону. Из примятой травы выскочил кузнечик. Роман включил закрепленный на груди фонарь и, забравшись на бетонное кольцо, опустил ногу на первую ступеньку. Ржавая лестница подозрительно заскрипела.
– Давай быстрее, – поторопил Гольф. – Меня выдержала, значит, тебя и подавно.
Нестеров кивнул и продолжил спускаться. Вскоре подошвы его тяжелых шнурованных ботинок коснулись мокрого бетона, и сталкер смог осмотреть помещение.
На первый взгляд, это был стандартный технический коридор, убегающий в обе стороны сколько хватало глаз. Желтое пятно света выхватывало какие-то провода и трубы, закрепленные на стенах.
– Это место – одна из сотен маленьких деталей, входивших в комплекс коммуникаций старой столицы, – пояснил спустившийся следом Владимир.
Роман, продолжающий изучать надписи на стенах, кивнул.
«Не суйтесь в Новогиреево, – прочитал сталкер. – В кинотеатре теперь «пароварка».
Все свободные поверхности были покрыты автографами ходоков и их полезными или не очень советами.
– Я думал, эта традиция давно умерла, – сообщил, обернувшись, Нестеров.
– Ага, – подтвердил Владимир. – А вот теперь народ решил ее снова возродить.
Молодые люди пошли по коридору, освещая дорогу неярким светом фонарей.
– Я вот что думаю… – начал было Гольф.
Роман вздрогнул и жестом велел напарнику замолчать. Сталкеры затихли. Где-то далеко упала капля воды. Затем еще одна. А затем раздался топот ног.
– Туши свет! – прошипел Нестеров.
Владимир кивнул, и молодые люди, щелкнув переключателями, остались в полной темноте. В дальнем конце туннеля заметались огни подствольных фонарей. Владимир схватил Романа за рукав и с силой потянул в сторону:
– Сюда!
Раздался скрип, и сталкеры очутились в небольшом техническом помещении. На пустых стеллажах стояли коробки с какими-то инструментами и банками с краской. Все ценное отсюда давно вынесли, а оставшееся покрывал толстый слой пыли. Друзья навалились на дверь и, с трудом прикрыв ее, принялись ждать. В темноте раздавался лишь тихий шелест воздуха, проходящего сквозь фильтры противогазов.
Топот приближался. По бетонному полу грохотали тяжелые армейские ботинки. В этом Роман не сомневался, поскольку сам носил такие же.
– Давайте! – крикнул кто-то. – Они не могли уйти далеко!
– Товарищ сержант, – другой, запыхавшийся, голос. – А может, это просто крыса была?
– Умный ты больно, Петров, – откликнулся первый. – Но датчики движения, наверно, тоже не дураки ставили?
Солдаты пробежали мимо двери, за которой укрылись сталкеры. Судя по количеству ударов, их было не меньше пяти.
– Они установлены так, чтобы мелкие животные вроде крыс, мышей и прочих морских свинок под ними свободно пробегали, – продолжал объяснять офицер, явно получающий удовольствие от «интеллектуального превосходства» над подчиненным. – А значит, задеть их может только что-то крупное.
– Например, собака, – не унимался рядовой.
– И как ты себе это представляешь?! – заржал сержант. – Она слезла по лестнице с трехметровой высоты? Не, сюда может попасть только что-нибудь двуногое.
Голоса военных становились все тише, а потом и вовсе затихли в отдалении.
– Вот, значит, как? – насупился Роман. – Уже и датчики движения в каждой дыре понатыкали? И откуда только деньги?
Владимир что-то проворчал и, раскрыв дверь, вышел в коридор. Сталкеры осторожно двинулись вперед по туннелю, замирая при каждом шорохе. Наконец они остановились возле очередной лестницы, уходящей вверх. В вышине в узком квадратике вентиляционной шахты виднелось небо.
– Давай, я прикрою, – приказал Владимир и, вскинув автомат, взял темный проход, в котором скрылись военные, на прицел.
Роман кивнул и, поставив ногу на ступеньку, быстро полез вверх. Гольф, подождав немного, последовал за ним.
* * *Молодые люди выбрались на поверхность у обочины широкого шоссе, посреди зарослей густой травы. Роман первым делом стащил с головы противогаз и полной грудью вдохнул свежего воздуха.
Легкие наполнил аромат леса и засохшей осенней травы.
– Хорошо, – тихо проговорил Нестеров.
– Ага, – протянул Владимир, водрузивший на место стальную крышку и обтряхнувший перчатки. – Прекрасная пора. Очей очарованье. Приятна мне твоя прощальная краса. Люблю я пышное природы увяданье, в багрец и в золото одетые леса… Блин, а я думал, что уже давно забыл все, чему учили в школе!
– Это ведь Пушкин? – осведомился, обернувшись, Роман.
Гольф кивнул, и напарники прошли под сень высокой пожелтевшей березы. Рядом с ней, накрытый маскировочной сетью и ковром из опавших листьев, стоял небольшой темно-синий автомобиль со свинченными номерами.
Свистунов любовно похлопал машину по крыше и, щелкнув кнопкой на брелке, снял блокировку.
– Да, кстати, – Роман пристально посмотрел на друга, – чем ты все-таки разозлил тех парней в сером?
– Да ничем, я же говорил, – отмахнулся тот. – Ты сам видел: они всех ходоков к стенке ставят.
– Володя, – Нестеров покачал головой и пристально посмотрел другу в глаза, – я знаю, когда ты врешь. Я тебя спас, так что меня они теперь тоже хотят грохнуть. Думаю, я имею право знать.
Сталкер скривился и прохрипел что-то нецензурное.
– Ну, спер я у них кое-что, – наконец признался он.
– Что именно?
