Инна Георгиева - Война – дело семейное. Перехват
В первый раз добежали не все. Вернее, кроме меня, вообще никто не добежал.
В сто первый раз результат был лучше. Хотя одно то, что я дожила до сто первого раза, уже являлось хорошим результатом: настолько грозные взгляды метали в меня ребята. Но они меня не испугали (ту первую пару недель я ходила, оглядываясь, совсем не из-за них), и на следующие восемь лет бег стал неотъемлемой частью нашей жизни. Это очень помогало при выполнении заданий, но еще больше это помогло сейчас.
– Отлично! – похвалила команду, которая за столько лет научилась впрыгивать в снаряжение за полторы минуты. Даже пожарные так быстро не одевались. Фенрир замешкался, и я не преминула громко по этому поводу посокрушаться. – Лорд Тант, вы готовитесь бегать по лесу или пить чай с английской королевой?
Подействовало! Мрачный волк вышел из раздевалки со шлемом под мышкой и уставился на меня грозным многообещающим взглядом. Наивный! Он думал, это меня смутит.
Ответила Фенриру мягкой улыбкой.
– Мы не любим тех, кто опаздывает, лорд Тант, – заявила с тяжелым вздохом. – В виде наказания заберите у Вейлинг ее аптечку.
Волк перевел глаза на обозначенный ящик, оценил его размеры и растерянно моргнул. Я кровожадно потерла ладошки: водяница таскала с собой то, что мы называли «гроб на колесиках». Потому что размер ее походного чемодана с большим зеленым крестом на фасаде позволял упаковать в него До Фан Джуна. А возможно, даже двух.
Но ведь мы все тащили кладь! Обмундирование, оружие, патроны и снаряжение – это весило килограмм шестьдесят, а то и больше. Плюс дополнительный груз. Никогда ведь не знаешь, куда забросит судьба? Да и поговорка эта: «Тяжело в учении – легко в бою» – отлично вписывается в ситуацию, когда реально можно оказаться в гуще сражения.
– Лакшми, Касиус, – позвала я нашу самую могучую парочку, – где ваш любимый ящик?
Ребята бодро приподняли и с грохотом поставили обратно на землю их персональный багаж – наполненный камнями и обитый железом сундук. По весу и размеру как раз такой, в котором обычно переносят снаряды для тяжелого вооружения. Наша группа такое не использует, но, как я уже сказала, в жизни случается всякое. Например, кто-нибудь может получить ранение, а потому:
– Кто сегодня несет Джоффри? – посмотрела я на ребят. Вперед выступил Ревус:
– Сие есть миссия на наши плечи.
Совсем забыла сказать! Змей не просто пацифист. Он – поэт! Менестрель. Влюбленный в Гомера инопланетянин. Именно ради него и его проклятых стихов Ревус покинул родную планету и прилетел изучать людей. Через сорок столетий после Троянской войны. Чуть-чуть промахнулся. Вместо Древней Греции попал под мост в современный Лос-Анджелес. Но даже это не смогло умалить его любви к гекзаметру… или как там называются эти белые стихи эпических поэм? А потому изъясняется Змей только так. И ответ предпочитает получать в той же форме. До него, видите ли, так лучше доходит. Ну а мы – что? Мы толерантны. Терпеливы. И совсем не рифмоплеты. Вот и получается что-то такое:
– Какая, черт, досадная… фигня. – Я поскребла в затылке и обернулась к Фенриру. – Знакомьтесь, лорд. Это – Джоффри.
И указала на очень правдоподобно выполненный манекен. Особенно правдоподобными были его «пивное брюшко» и, соответственно, вес. Сто пятнадцать килограмм. Джоффри лежал на стареньких носилках и был довольно потрепан. В основном потому, что во время марш-броска мы всегда тащили его с собой. Иногда, правда, роняли по пути. Но доносили обязательно.
Я махнула Змею, мы бодро подняли носилки и выдвинулись к линии старта.
– Вы с ним незнакомы, – объяснила я лорду, – но Джоффри – тот еще гад. Потому он у нас все время контужен. А мы его транспортируем из пункта А в пункт Б. Тренируемся выносить товарища с поля боя.
Фенрир кивнул с таким безрадостным лицом, будто догадался, что в следующий раз тащить манекен придется ему.
– Сержант! – уже на старте догнала меня Вейлинг. – А какая сегодня длина марш-броска?
– Стандартная, – ответила я громко, чтобы слышно было всем. – Пятнадцать километров.
Водяница смерила Фенрира пристальным взглядом:
– А ты уверена, что он добежит? С двойным-то грузом?
Я улыбнулась:
– Он же боевой офицер! Как он может не справиться? – и тихо добавила, уже только для медика. – Но ты все равно беги поближе к нему. Не хочу на одних носилках тащить двух гадов. Увидишь, что ему плохо, – скажи, и я остановлю отряд.
Наши опасения были обоснованны. Это ведь у меня волчья дыхалка и звериные мышцы на время бега, а у Фенрира – тело человека. Тренированное, конечно, не без этого – вон какие мускулы бугрятся. Но волчьими способностями он может воспользоваться только после полного обращения. А этого сделать я ему не позволю.
«Добро пожаловать в нашу маленькую команду, аристократ! – хищно ухмыльнулась, становясь рядом с волком. – Посмотрим, насколько тебя хватит!»
К своему огорчению, спустя какое-то время вынуждена была признать, что на пятнадцать километров таки хватило. Это было очень обидно, ведь я без тренировки и частичного обращения, да еще с двойным грузом, такой бросок не выдала бы.
– Может, у него хотя бы гипервентиляция есть? – с надеждой спросила у Вейлинг после короткого обследования. Водяница проверяла нас после каждого забега.
– Увы, босс, – безжалостно добила она меня. – Лорд полностью здоров.
– Песий сын! – выдохнула, едва не заскрежетав зубами. – Ну ничего… Я тебя все равно сделаю! Ребята, пятнадцать минут перерыв – и в тренажерку!
Народ ответил сдавленным мычанием, но послушно отправился снимать снарягу. Ребята уже поняли, что сегодняшняя тренировка окончится кровью, и теперь пытались предугадать, чьей именно. Надеюсь, ставили на Танта, потому что у меня дозревал новый план его морального сокрушения и были все шансы претворить его в жизнь.
Хитрый Фенрир решил не терять времени даром и использовал пятнадцать минут перерыва для знакомства с командой. Я не стала ему мешать. Прежде всего потому, что на его месте поступила бы так же. А кроме того, своим первым респондентом Тант выбрал Ревуса, и мне было просто интересно на это посмотреть.
Волк тряхнул головой с коротко стриженным ежиком темных волос, так, что тонкая косичка из затылочных прядей (я ее сразу обозвала «крысиной»), которую так любят аристократы, упала ему на плечо, и подошел к Змею:
– Здравствуй, Ревус!
Тот оторвался от надевания специального тренировочного корсета, созданного по уникальному образцу и отлично сидевшего на верхней части его змеиной половины тела, поднял глаза и ответил:
– Здравствуй, знакомец, прошедший войну в иномирье,
Муж многоопытный, сильный и храбрый не в меру!
Фенрир подвис. С минуту пытался осознать, что это было. Потом выдал:
– Спасибо на добром слове… наверное.
Ревус подождал, не теряя надежды, что в Танте вот-вот проснется поэт, не дождался и выдал вторую часть куплета:
– Ты бегал сегодня достойно, как Нестора брат Антилох,
О ком говорили в народе, что был он бегун быстроногий.
Я бесшумно опустилась на низкую лавку, с любопытством глядя на разворачивающееся действо. Очень старалась не засмеяться, хотя вытянутое лицо Фенрира с каждым мгновением выглядело все более комично.
– О чем ты спросить меня хочешь? – не выдержал Змей. – Зачем потревожил?
– Ревус, довольно вопросов! – встал на сторону совсем запутавшегося волка До Фан Джун. – Ты гостя пугаешь. Хотел он узнать, как мы здесь существуем, все вместе, командой. Я прав или нет?
– А вы что, все так разговариваете? – тихо и, как мне показалось, немного испуганно спросил Фенрир.
Хамелеон усмехнулся:
– Нет, конечно. Это только Ревус – любитель античности. Но если хотите задавать ему вопросы, вам тоже придется примерить тогу Гомера.
– Кого?! – не понял Фенрир. У Змея на лице отразился почти благоговейный ужас, и Хамелеон поспешил вмешаться.
– А давайте я вам всех представлю? – миролюбиво предложил он, становясь между Ревусом и необразованным аристократом. – С сержантом вы уже знакомы: Джейн Доусон, руководитель нашей группы. Меня зовут До Фан Джун, я из Кореи. Этот вот любитель эпической драмы – Ревус, житель планеты Тивирак. Там, у окна, сидит Кира Пшота, а рядом – Касиус. Он с планеты Дирах-два, которая в созвездии Лебедя. Наш медик – Вейлинг Чан – как раз осматривает Эйву Старк. А вон та женщина с гирями – Лакшми. Она из Индии.
Фенрир оценил размеры гирь, затем рельефность мускулатуры Баньши и удивленно уточнил:
– Но если она индианка, разве у нее не должно быть фамилии?
– Конечно, – не стал спорить Хамелеон. – Лакшми – это ее короткое имя.
