Сергей Клочков - Фреон
— Прости, брат… — прошептал я, снимая с мёртвого рюкзак. — Пойми, нам это теперь нужнее. И спасибо тебе за то, что делишься. Не переживай, прищучим мы эту тварь…
Мини-компьютер ПМК. Четыре банки тушёнки, которые я бросил Ереси… свитер шерстяной, домашней вязки, хорошо, добротно сделанный… из рукава листок тетрадный выглядывает.
Андрейка, милый! Береги себя там, в этой своей зоне. Вот, это для тебя. Говорят, там даже летом холодно. Обязательно возвращайся, я очень жду тебя.
Лена.Эх, Ленка… знала бы ты, как бывает здесь холодно, то ни за что не отпустила бы своего Андрея.
Пакет с непочатым батоном, бутылка водки. Сканер допотопный, небось купил ты его на последние свои деньги у какого-нибудь хитрого торгаша. Газета довольно толстая, в трубку свёрнутая, «Неделя новостей», берём, интересно, что там, за Периметром, делается. Денег, естественно, нет — не отпустит Бивень такого в Зону с деньгами, обязательно какого-нибудь барахла продаст. Часы наручные, похоже, неплохие, значит, можно на патроны или бинты обменять. Плащ-дождевик прорезиненный тоже нужная вещь в Зоне. И оружие, естественно, двенадцатая ижевская «горизонталка», и патронов к ней четыре коробки. А чего ещё можно с собой привезти, кроме разрешённого, гражданского, по охотбилету? Только гладкоствол, и хорошо ещё, если многозарядный. Нарезные стволы в основном через военных в Зону попадали. Ну и менял сталкер свою двустволку на автомат, как деньги появлялись. А из всех наших, пожалуй, только Лунь дробовики уважал, да и то не такие, а куда посерьёзней…
— Обращаться умеешь? — спросил я своего «напарника», и Философ кивнул. — Ну, тогда держи.
Вроде всё. Теперь сюрприз для псины — надо же отблагодарить мужика.
В рюкзаке у меня всегда находилось место для пары эргэдэшек. Утягивают они не сильно, а выручить в неприятной ситуации могут — от подвальных крыс, например, или стаи тушканов — и побьёт немало, и отпугнёт остальных. Отогнуть усики, вытащить чеку и аккуратно подложить гранату под бок мертвеца, чтоб прижало рычаг. Приятного аппетита, сволочь… и ветку рядом воткнуть, обломив кончик так, чтоб на единицу было похоже, на тот случай, если вдруг сталкер на мёртвого набредёт.
— Отойдём, парень.
Ересь, как всегда, молча кивнул, бросил на плечо двустволку и, понурившись, снова пошёл вперёд. Ни тебе вопросов, ни комментариев. И даже роль отмычки сам на себя взял, мне и говорить не пришлось. Странно. Или замышляет чего, или сломался человек, такое бывает. Ладно, на привале разговорить попробую, нельзя вот таким полутрупом по Зоне ходить, а то она враз доделает до полной кондиции, пискнуть не успеешь. А теперь посидим немного, обождём. Должна купиться тварюга, так просто добычу она не бросит.
Ждать пришлось недолго, минут десять. В притихшем лесу неожиданно сильно грохнуло, словно великан разом сломал об колено толстое сухое бревно. И спустя несколько секунд послышался скрежещущий визг и завывания.
Мутанту досталось как надо. Оставляя на листьях грязно-багровую полосу, он отползал на передних лапах, подволакивая зад, а в облаке синего дыма плавно опускались вниз клочья ломкой рыжей шерсти. Рёв твари усилился, когда она увидела меня. Псевдособака злобно защёлкала челюстями, обернулась, попыталась кинуться, но десятки осколков в облезлом боку, похоже, пришлись по важным органам. Добивать не понадобилось — тварь захлебнулась кровавой пеной и выгнулась дугой, широко раззявив впечатляющую пасть, засучила передними лапами.
Трофей неплохой, но… голову в свежем виде не донесём, за два дня испортится, а быстрее до Бара мы не доберёмся. Хвост тоже ни к чему, облезлый и надломленный… разве что зубы выбить, а потом «туристам» как сувениры загнать? А что, мысль…
От зверя несло смесью мокрой псины и гнилого мяса. Даже крови как таковой не было — тёмно-бурая сукровица с какими-то сгустками. Мутант, как ни странно, ещё агонизировал — подёргивались лапы, дрожало веко, под грязной шкурой сокращались мышцы — твари Зоны умирали долго и неохотно. Этот, впрочем, точно уже не поднимется, и потому я несколькими ударами рукоятки ножа выбил клыки, каждый из которых был размером с большой палец.
— А все-таки я не понимаю, — задумчиво проговорил Ересь. — Зачем ты меня выкупил?
Я обернулся. Парень стоял вполоборота, и ружьё, которое он успел повесить на шею, как будто случайно было направлено на меня. Намёк был понятен ещё и потому, что ладонь правой руки охватывала шейку приклада, а указательный палец подрагивал у спусковой скобы.
— Прежде всего мне нужен напарник, — соврал я и, чтоб выглядело убедительней, добавил правды: — Ты с Лунём и Хип знаком был. Они тебя зачем-то с собой взяли. Вот и хочу выяснить зачем, с подробностями.
— Брешешь ты, что напарник нужен. Отмычка — вот это точняк. Ты меня, падла, фуфлом не корми. Я помню, как в Баре к тебе в компанию просился, и помню, куда ты меня послал. И что тебе Лунь?
— Друг он мне. Хороший, таких больше нет. А ты язык свой поганый придержи, иначе я тебе его вырву и на забор повешу. И пукалку в другую сторону направь, пока я не рассердился.
— Ишь ты, раскудахтался, чмошник… а я вот возьму и завалю тебя прямо здесь, урод. И свалю — хрен где отыщете. Спаситель, млин. Какая мне, на фиг, разница, от чего дохнуть. От аномалии или от пули. Один фиг, не жилец я с тобой.
— Ну так чего думаешь, не валишь? — Я сорвал пучок травы и начал оттирать трофейные клыки от сукровицы. Эх, а жутковато стало, признаться честно. В ногах слабость лёгкая, руки чуть медленнее слушаются, в висках молоточки. Спас на свою голову, долг Луню вернул. — Учти, придурок. Без меня ты гарантированный труп, а со мной, может быть, ещё и поживёшь. Один ты ни в каком лагере не появишься, опознают — пристрелят сразу. Один и по Зоне долго не походишь, к мародёрам или бандюкам не прибьёшься — засветился ты на «Ростке» по дурости своей не слабо. В Зоне одному, в смысле, совсем одному, не выжить — к людям придётся выходить хотя бы за жратвой. Выйдешь — или так убьют, или «Долгу» сдадут, и они тебе уже не пулю в бестолковку твою рыжую загонят, а за ногу где-нибудь в Зоне подвесят на ночь. У них правосудие жёсткое, ты сам видел.
— Да мне по одному месту на всё ваше правосудие, — сквозь зубы прошипел Ересь. — Мне вообще всё по фигу! И ты, и «Долг», и сталкеры эти все к чёрту пошли со своей Зоной. Чихать я… на всё… хотел…
Придётся от него избавляться. Взял, блин, на поруки и сам же пристрелил… это, в общем, не возбраняется по местным законам, но… паршиво. Действительно, сволочь, верно «долговец» подметил.
— Ружьё отдай, — спокойно сказал я, и Ересь подчинился. Он как-то странно кивнул, побледнел и медленно подошёл, протягивая мне двустволку, после чего отвернулся. Даже глаза закрыл… вот придурок, а…
Осталось дело за малым. Поднять дробовик и высадить заряд картечи в рыжий затылок. Всего лишь. А потом просто уйти, забыв этот глупый случай, единственно, «долговцам» сообщив, что, мол, так и так, парень гнидой полной оказался, вынужден был. Соберись, Фреон, пока злость свежа ещё, пока не выветрился из души страх, этот урод опасен, сам видишь. На свою голову нашёл себе напарничка. Или, точнее, отмычку. На фиг он такой нужен. Давай стреляй, не впервой ведь тебе…
Дуплет сочно раскатился по Золотой роще. Я «переломил» дробовик, выбросил тёплые, дымящиеся гильзы. Перезарядил.
— Давай собирайся, нечего рассиживаться. Ружьё я проверил, нормальное, рабочее. Забирай обратно. И… не глуми больше.
Место для ночёвки здесь, конечно, не самое безопасное, но выбора нам Зона не предоставила. Небольшой, в пять домов, хутор когда-то был крепким хозяйством: дома кирпичные, просторные, большой сад, заросший непроходимым бурьяном, остатки сараев, два глубоких погреба. Но из погребов несло едкой, кислой вонью, в чёрных провалах дверных проёмов слегка курился сизый дымок, а кирпич надстроек был покрыт напластованиями яркой, изумрудной зелени. Значит, держаться от этих ям подальше. Три из пяти домов тоже, мягко говоря, не внушали доверия — один обрушился, просто сложился внутрь, и кирпичи, шифер, раздавленные брёвна утрамбовало, разровняло невидимым катком, вбило в землю, а посреди бывшего дома словно вылили ртуть — большая зеркальная лужа отражала серое небо. Два других внешне как будто и не пострадали совсем, даже краска на верандах не выцвела, не сгнили доски крыльца, силикатный кирпич не разбух, не позеленел в постоянной сырости. Нормальные, новые дома, обычные такие, если не считать пулевых метин на стенах да выбитых окон. Но и туда нельзя, даже подходить близко к таким домам рискованно. Вон, третий год уж сидят около летней кухни четыре сталкера — Ёрш со своей командой, отсюда хорошо видно. Высохли до желтизны, волосы выбелило, а такое чувство, что до сих пор сидят и болтают возле погасшего костра, костляво улыбаясь удачной шутке соседа, а у одного в руках даже кружка видна, доверху дождевой водой налитая. Говорили ведь сталкерам — держитесь подальше в Зоне от «новых» домов и машин, оно, может, девять раз и пронесёт, а на десятый точно там останетесь, но, как видно, не всем идёт впрок наука.
