Леонид Сидоров - Северный страж
— Ну ты силён! — восхищённо захохотал Василий Андреевич. — Сразу видно старого самогонщика!
Серафим Михайлович снисходительно махнул рукой.
— Какое там, всё элементарно. Я же говорю — школьная химия. Просто преподавали тогда иначе. Не вдалбливали, а старались объяснить… Ладно, это всё мелочи. Ну а ты, Алексей, божий человек, чего притих? Хочешь принять участие в тестировании?
Алексей улыбнулся. Поначалу показавшийся простачком деревенский отшельник нравился всё больше и больше. Особенно поразили научные термины в, казалось бы, в настолько элементарном процессе самогоноварения.
— Я в химии не очень силён.
— Ну а зачем нам теперь химия? С химией мы уже вроде как разобрались. Вопрос чисто по твоей медицинской части.
— По медицинской? Тогда давайте попробую…
— А и давайте, — Серафим Михайлович деловито засучил левый рукав выцветшей тельняшки. Вывернув локтем наружу, кивнул: — Что скажешь, эскулап?
Алексей заинтересованно наклонился. Покраснение, припухлость. Не так уж и сложно, если вопрос без подвоха. На практике в больничке в гнойном отделении ещё и не такое видел. В принципе диагноз почти ясен. Если не ушиб, осталось уточнить детали.
— Согните и разогните руку в локте.
Чуть поморщившись, Серафим Михайлович послушно согнул руку. Послышался лёгкий хруст.
— Артрит у вас, — вынес диагноз Алексей. — Возможно даже бурсит. Начальная стадия.
— Гляди-ка, верно, — уважительно глянул Серафим Михайлович. — Фельдшерица наша тоже так сказала.
— И давно это у вас?
— Лет пять уже. Может, больше.
— Лечите?
Серафим Михайлович бережно закатал рукав.
— Лечусь, конечно, по мере возможности… Надо же, есть, оказывается, у нас ещё порох в пороховницах, — оглянулся на Василия Андреевича. — Толковая молодёжь.
— Дык! А кто бы сомневался! Я ж тебе говорю — орлы, прямо сейчас в разведку!
— Ладно, бойцы, — Серафим Михайлович прихлопнул стол ладонью. — Так и быть. Переходим ко второй части марлезонского балета…
— К чему, к чему? — заинтересованно переспросил Сергей.
— К навыкам обращения с огнестрельным оружием. Надеюсь, что-нибудь серьёзнее рогатки в руках держали?
— Обижаешь, Михалыч, — вмешался Василий Андреевич. — Какая рогатка, они почитай каждый день в страйкбол гоняют.
— Это ещё что?
— Эх, дружище, отстал ты совсем от жизни в своей глуши. Короче, это такая игра, вроде нашей «Зарницы», только похлеще. Пуляют в друг друга почём зря. Маску на морду, пластиковые пульки. И лупят и лупят из кустов… На одну экипировку тыщи уходят…
— Пуляют, говоришь? Это хорошо. Тогда значит, какой-никакой навык есть.
Серафим Михайлович решительно поднялся.
— Вот что, соколики. Одевайтесь. Пойдёмте-ка за околицу чуток прогуляемся…
Опасливо обойдя злобно лающего пса, заинтригованная молодёжь выскочила за ворота Едва калитка захлопнулась, пёс словно поперхнулся и тоскливо завыл.
— Цыц, Полкан! Чего развылся? Сдурел что ль совсем на старости лет? — послышался раздражённый голос Серафима Михайловича.
— Видать, на охоту хочет, — предположил Василий Андреевич.
— Пенделя он хорошего хочет. А может, подружку опять учуял. Бегает тут у нас одна приблудная…
Что-то громко загремело.
— Да твою дивизию… Слушай, Михалыч, темно тут у тебя, как у негра в желудке!
— Сейчас поправим. — Раздался щелчок. — Да будет свет!
На столбе загорелся мощный прожектор, осветив заросшую просеку. Перешучиваясь, ветераны вышли за ворота с ружьями наперевес.
— Итак, бойцы, перед вами «иж пятьдесят восемь эм» образца тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, — продемонстрировал ствол Серафим Михайлович. — Ружьишко старое, но убойное. Так, держи, Алексей… Сергей… Ну-с, соколики, давайте посмотрим, как вы там пуляете, — вытащил из-за пазухи журнал с яркой обложкой и направился по просеке, отсчитывая шаги.
— Пятьдесят…
Выдрал пару страниц и наколол на верхушки молоденьких сосен.
— Эй, на корабле! Оттудова видно?
— Да! Нормально! — в один голос откликнулась молодёжь.
— Так, теперь погодь там!
Запыхавшись, Серафим Михайлович вернулся назад.
— Держи, — протянул Алексею патрон. — Надеюсь, как заряжать знаешь?
— А то…
Усмехнувшись, Алексей с натугой переломил ствол и вложил патрон. Вот мужик даёт! Ещё бы не знать, как заряжать. Да это, наверно, даже трёхлетний пацан знает. Видно, совсем за безнадёжных чайников держит.
— На позицию!
Алексей сделал шаг вперёд.
— Снимай с предохранителя. Товсь!
Перещёлкнув тугую кнопку, Алексей зажмурил левый глаз и поднёс приклад к плечу.
— Целься! Огонь!
Гулко бахнуло. Приклад больно долбанул в плечо. Журнальный листок разлетелся в клочья.
— Хм… А молоток, — удивлённо прокомментировал Серафим Михайлович. — Не ожидал.
Василий Андреевич снисходительно усмехнулся.
— А я тебе что говорю? Страйкболят они!
— Да, неплохо, неплохо, — согласился Серафим Михайлович. — Серёг, теперь давай ты покажись…
Алексей перещёлкнул предохранитель и отступил назад. Дело плёвое. Подумаешь, пятьдесят метров, дробь и неподвижная мишень. Да тут чтоб не попасть, совсем слепым надо быть. Или с перепоя, как некоторые…
Явно рисуясь, Сергей ловко вскинул ружьё и выстрелил почти не целясь. Лёгкий ветерок подхватил и понёс журнальные ошмётки.
— Ну что я говорил? — гордо повернулся Василий Андреевич. — Орлы!
— Орлы, — согласился Серафим Михайлович. — Ну что ж, братцы-кролики. Будем считать, краткий курс молодого бойца успешно пройден. А теперь давайте чуток попаримся и спать. Вставать завтра рано…
Ночью спалось плохо. Можно сказать, не спалось совсем. Богатырский храп ветеранов временами заглушало тоскливое тявканье и подвывание чёртова Полкана, безмерно скорбящего то ли о загулявшей подружке, то ли о своей беспросветной собачьей жизни вообще. На кухне который час упорно тарахтел дореволюционный холодильник, видимо, в целях наилучшей сохранности продуктов нагнетая в морозилке абсолютный ноль по Кельвину. В общем, тихая деревенская обстановка как никогда способствовала крепкому и здоровому сну. Наверно, Серафим Михайлович очень любит принимать гостей…
Мысленно чертыхнувшись, Алексей мрачно покосился на лунный квадрат окошка и вытащил смартфон. Четыре утра. Ужас. Такая рань. Впрочем, есть и положительные моменты. Несмотря на серьёзные опасения, с печки так и не упал.
Перед сном пришлось канаться с Серёгой, кто будет спать наверху, кто внизу на узком приступочке. Выпала высокая честь спать рядом с трубой. Не знаешь, что и лучше. Жарко и жёстко, как на кирпичах. Впрочем, так оно и есть. Кирпич, он и есть кирпич, хоть и через комковатый ватный матрас. Боже, как они здесь живут? Хорошо иметь домик в деревне. Эту жизнерадостную тётеньку из рекламы сюда бы на денёк. Сметанка, творожок, в случае чего даже и сортир есть во дворе. Совсем недалеко, метров двадцать. Зато какая выдержка тренируется по пути…
Перевернувшись очередной раз, Алексей тяжело вздохнул. Похоже, уснуть сегодня уже не судьба. Нечего над собой измываться. Не идёт сон в организм в суровых деревенских условиях.
Поёрзав по печи, окончательно убедился, что Интернет в принципе недоступен. Обречённо вздохнув, кликнул игрушку, отключил звук и целиком сосредоточился на воздушном бое. В принципе, быть филином осталось всего ничего. Часа два. После краткого обсуждения вчерашний вечерний совет в Филях высочайше утвердил подъём ровно в шесть.
Древний будильник загремел так, словно из пулемёта расстреляли огромное ржавое ведро. Алексей вздрогнул от неожиданности.
— Вот чёрт!
Храп оборвался. Заскрипели кровати. Сергей заворочался и что-то сонно пробормотал.
— Рота, подъём! — жизнерадостно гаркнул Серафим Михайлович. — Труту-туту!
Отбросив опостылевший бушлат, Алексей бодро свесил ноги с печи.
— Наконец-то…
Наскоро перекусив, начали перетаскивать вещи во двор. Несмотря на вчерашнее, ветераны держались очень даже бодрячком. Даже не шатались. Сразу видна суровая армейская закалка.
Заразительно позёвывая, Василий Андреевич остановился на пороге и растерянно похлопал по карманам.
— Твою дивизию… Слышь, Михалыч! Случайно не помнишь, куда я вчера ключи заховал?
— Так в подпол, в чугунок, когда за капустой лазил! Там же и права Ты ж сам вчера и заховал, от греха подальше. Забыл, что ли? Стоп, а ты что, на своей собрался? — искренне ужаснулся Серафим Михайлович. — Андреич, поверь мне, — прошлёпал к гаражу и с натугой отворил ворота. — Там такая сейчас грязюка, что и на тракторе не сунешься, а эта зверюга везде пройдёт, — ласково похлопал выцветший зеленоватый капот.
