Василий Головачев - Война с джиннами
Триер пронзил окно стартового створа в куполе поселка и поднялся над ощутимо выпуклым, растрескавшимся, в шрамах, кратерах и метеоритных оспинах, ледяным полем Энцелада. Стали видны два искристых бело-голубых фонтана пара неподалеку от поселка – вулканы маленькой планетки, наглядно говорящие о довольно высокой температуре ее ядра. Поговаривали, что в подледном океане Энцелада толщиной от восьми до пятнадцати километров имеется жизнь, хотя и не столь богатая, как в океанах Европы – спутника Юпитера.
Внезапно какая-то тень мелькнула над идущим с небольшой скоростью триером. Пассажиры аппарата почувствовали леденящий душу взгляд, облились потом, переглянулись, не понимая причин столь негативных ощущений.
– Мамма миа... – начал Игнасио. – Это еще что... вот он, смотри!
Но Павел и сам увидел переливчатое, почти прозрачное облако в форме медузы, уплывающее назад, резко развернул триер, собираясь догнать необычный объект, но передумал. Взгляд, которым их одарила «медуза», немного ослабел, однако продолжал давить на психику как некое предостережение, и Куличенко внял голосу интуиции, шепнувшей ему словечко «погоди».
«Медуза» достигла купола поселка дайвингеров – триер успел отдалиться от него всего на три километра, – зависла над ним и вдруг стрелой метнулась вниз.
Купол, выдерживающий удар крупного метеорита, разлетелся на мелкие куски.
Напарник Куличенко вскрикнул. Да и сам Павел открыл рот в изумлении, не веря глазам.
На один миг «медуза» сформировалась в подобие человеческой фигуры и снова растеклась по территории агонизирующего поселка студенисто-прозрачной массой, перестала быть видимой. Зато площадка под куполом с полусотней строений и разного рода антенн вдруг расплылась разноцветными слоями дыма, коттеджи поселка в течение нескольких секунд потеряли четкую форму, превратились в языки алмазного сверкающего дыма и застыли причудливыми фестонами, подобиями снежно-ледяных сосулек удивительных спиралевидных форм.
Затем над жутко изменившимся поселком охотников за бриллиантидами вновь встала прозрачная гигантская человеческая фигура.
– Оскар! – прошептал Куличенко.
– К-какой Оскар?! – не понял Игнасио.
– Файнберг... больше некому... я чую...
– Но он же погиб... далеко отсюда!
– Это он!
– Тогда надо уходить! – опомнился напарник.
– Не надо, – остановил его Павел. – На ловца и зверь, как говорится... мне нужно поговорить с ним... установить контакт.
– Ты с ума сошел! Он же нас – как их...
Павел приказал инк-пилоту триера подлететь к поселку поближе, и тот повиновался. Аппарат скользнул к удивительному конгломерату странных конструкций, в который превратился поселок дайвингеров. То пропадающая, то появляющаяся гигантская человеческая фигура заметила аппарат, протянула к нему руку.
Игнасио закричал...
* * *Игнат Ромашин, советник-официал службы безопасности УАСС, получил сообщение о происшествии на Энцеладе спустя полчаса после его завершения. Имея личную кабину тайм-фага, или, как недавно стали называть сеть мгновенного «струнного» транспорта – метро, он через несколько минут перенесся из дома под Волоколамском в Управление в Брянске и успел застать комиссара СБ в его рабочем модуле.
– Ты понимаешь, в чем дело? – спросил Ромашина озабоченный Витольд Сосновский, начинавший стажером службы еще в те времена, когда Игнат был оперативным работником.
– Пока нет, – ответил Ромашин. – Но не сомневаюсь, что исчезновение Оскара Файнберга и уничтожение поселка дайвингеров – звенья одной цепи.
– Почему ты так думаешь?
– Боюсь, мы снова столкнулись с «джиннами». Нет сомнений, что бриллиантиды – след нашего Спящего Демона, за которым мы с тобой гонялись полсотни лет назад. Мало того, наши эксперты утверждают, что бриллиантиды, по сути, являются «алмазоподобными хромосомами», то есть генетическими структурами. Понимаешь, о чем речь?
– По-твоему, бриллиантиды являются зародышами Демонов?!
– Скорее всего да.
– Почему же ты мне об этом раньше не доложил?!
– Этим делом занимается особый отдел, спроси у Калаева. Контрразведка тоже пытается что-то делать, но ей мешают, и ты знаешь – кто и зачем.
Сосновский поморщился.
– Джадд метит в председатели Правительства и не брезгует никакими средствами. Для того он и забросил Зо Ли на Полюс Недоступности. И, к сожалению, у него есть мощная поддержка в лице этой вздорной бабы...
– Делануа? Директрисы СЭКОНа?
– А также других лиц, которых лучше не упоминать всуе. Впрочем, об этом потом. Что произошло на Энцеладе, по-твоему?
– Ты туда собрался?
– Жду представителя СЭКОНа.
– Сам доберется, не маленький. Полетели.
Они вышли из кабинета и направились к залу метро Управления, не обращая внимания на двух появившихся словно из-под земли молодых людей. Один из них был живым телохранителем комиссара, второй витсом[11]. По штату Сосновскому полагалось иметь четверых телохранителей, но он довольствовался двумя, справедливо полагая, что если кто-то серьезно захочет его устранить, он сделает это, несмотря на все усилия охраны.
Путь от кабинета комиссара до базы на Мимасе занял всего четверть часа. Затем Сосновский и Ромашин сели на когг пограничников и полчаса добирались до Энцелада, пространство над которым уже было заблокировано кораблями погранфлота во главе с флагманом флота спейсером «Гепард».
Когг, ведомый молчаливым драйвером погранслужбы, завис над поселком дайвингеров на высоте трехсот метров, и прибывшие официальные лица увидели, что осталось от километрового в диаметре купола поселка.
Сосновский сжал зубы так, что заходили желваки, раздул ноздри.
Ромашин помрачнел, хмуря брови.
Поселка, по сути, не существовало. На месте купола красовались невообразимые заросли полупрозрачных спиралевидных сталагмитов, сосулек, языков, лент, перепонок, стрел и башен, часть из которых достигала стометровой высоты. Больше всего этот дикий невероятный пейзаж напоминал гипертрофированно увеличенный кусок мха, покрытый изморозью.
Молчание в рубке когга длилось несколько минут.
Потом Сосновский придвинул к губам усик рации:
– Я ЭС-первый, кто взял зону?
– Я П-первый, – ответил командор погранслужбы.
– Здравствуй, Федор. Каким ветром тебя занесло к Сатурну?
– Случайно проводил инспекционный рейд по Системе, и тут эта беда.
– Нашли живых?
Короткая пауза.
– Только двоих, Игнасио Родригеса и Павла Куличенко. Их триер обнаружили в трехстах метрах от поселка. Оба без сознания, но живы.
Сосновский и Ромашин переглянулись.
– Остальные?
Снова короткое молчание.
– Ни одного. Людей можно опознать с превеликим трудом, но все они...
– Понятно. Сколько всего?
– По предварительным данным, не менее шестидесяти человек.
Сосновский пошевелил губами, собираясь выругаться, но посмотрел на спутника и опомнился.
– Закройте зону наглухо! Сейчас сюда ринутся родственники погибших, начнется неразбериха, паника. Этого допустить нельзя! Я послал следственную группу...
– Она уже работает с моими парнями.
– Объяви тревогу степени «А»! Необходимо усилить контроль за пространством вокруг Сатурна. Особое внимание обратить на кольца.
– Я уже отдал распоряжение. Но ведь степень «А» – это боевая тревога...
– Боюсь, Федор, нам скоро придется воевать.
– С кем?!
– Объяснимся позже.
Пауза.
– Для объявления степени «А» необходим квалитет ответственности.
– Сейчас сюда примчится инспектор СЭКОНа по особым делам, он составит «третий угол» квалитета.
– Хорошо, жду.
Командор отключился.
Сосновский отодвинул микрофон, сгорбился, проговорил глухо, разглядывая под аппаратом ледяной ландшафт Энцелада с гигантским «куском заиндевевшего мха»:
– Ты прав, это дело рук Демона. Все признаки налицо. Что будем делать?
– Прежде всего надо проинформировать председателя Правительства. Будет лучше, если это сделаешь ты. И надо делать свое дело – искать Демона.
– Надо негласно перекрыть каналы метро из зоны Сатурна на Землю и на планеты внутреннего пояса, усилить охрану станций...
– Это детали. Решай глобальные задачи.
Сосновский дернул уголком губ.
– Я уже работаю, советник, и отдал все необходимые распоряжения. Жаль, что в системе нет твоего внука, я бы скинул это дело на него.
Ромашин отвел взгляд, с усилием сохраняя бесстрастный вид. Артем, посланный на Полюс Недоступности, не выходил на связь уже третьи сутки.
– Вернется, я его заберу у пограничников, не возражаешь? – продолжал комиссар.
– Не возражаю, – шевельнул каменными губами Игнат. – Надо срочно допросить Куличенко.
– Кого? – не сразу сообразил Сосновский.
– Начальника службы безопасности Джадда. Он засветился в этом деле дважды: когда летал с Оскаром Файнбергом во время пропажи гонщика и теперь. Это отнюдь не случайно.
