Виктор Точинов - Новая Зона. Все сокровища мира
Ну вот, теперь можно и пообщаться с гостями, оккупировавшими первый этаж.
Спуститься и исполнить роль гостеприимного хозяина я не успел. Гости поднялись сами…
В гостиной послышался негромкий хлопок. И тут же – короткий крик, я узнал голос Ильзы.
Я выскочил в гостиную. Увидел двух чужаков: серый городской камуфляж, балаклавы с прорезями. В руках нечто странное: подобия укороченных донельзя базук – стволы короткие, но очень широкие.
Лишь увидев Ильзу, я сообразил, что это за оружие, – Ильза билась как рыба, угодившая в сеть. Потому что действительно была со всех сторон опутана сетью.
Портативный метатель сети… Кто бы к нам ни пожаловал, хозяин и гости нужны были им живыми и невредимыми.
Один метатель был разряжен, и его владелец, переломив свое оружие, запихивал в него новый патрон, размерами и формой напоминавший пивную банку. Второй же широченный ствол без промедления уставился на меня.
Два выстрела слились в один, и грохот «Бекаса» без труда перекрыл хлопок метателя. Стрелял я на ходу, в прыжке, – и развернувшаяся сеть осталась без добычи.
Моему визави повезло меньше. Из «Бекаса» вырвался сноп пропитанного свинцом пламени, ударил его в живот и отшвырнул к стене. Бронежилет он не носил, а патрон оказался дробовым – и серая камуфлированная ткань превратилась в дуршлаг, в решето, быстро намокавшее красным.
Он был уже не жилец, такая рана – неразрешимая загадка для хирургов, все внутренние органы разорваны, пробиты, кровоточат… а еще это больно, очень больно. Но парень упрямо тянулся к поясной кобуре. Пришлось истратить на него еще один патрон и еще одно мгновение.
«Бекас» вновь рявкнул. В этом патроне оказалась крупная картечь – головы, обтянутой балаклавой, не стало: огрызок шеи, несколько клочков окровавленной ткани вокруг – и огромная мерзкая клякса на стене, пятно из крови, частиц кости и мозга…
Я вновь метнулся в сторону, поворачивая ствол ко второму противнику и чувствуя, что не успеваю, что он успел отбросить свою дурацкую хлопушку и вытащить боевой ствол.
Но оказалось, что я рано списал со счетов Ильзу. Да, она билась, как рыба в сети. Но на поверку оказалась рыбкой весьма зубастой, натуральной пираньей.
Две извилистые синии молнии соединили балаклаву второго с «шокером» Ильзы. Негромкий треск, резкий запах озона. В отличие от «чечевицы» незваный гость не взорвался – тело его начало изгибаться, изгибаться назад, словно он в этот неподходящий момент решил заняться гимнастикой и изобразить для начала «мостик».
Я промедлил с выстрелом. Для проявления любопытства момент не самый подходящий… Но все же я не мог не посмотреть, что сделает с человеком штуковина, способная уничтожить неуничтожимый кристалл.
Балаклава слетела с головы, словно сдернутая невидимой рукой. Стало видно лицо – искаженное, изломанное. Наэлектризованные волосы торчали во все стороны, как иголки, и с них срывались голубые искры. Появилась кровь – из носа, изо рта, из ушей – сначала капли, затем струи.
Ни крика, ни стона бедолага не издал – и сквозь треск разряда был отлично слышен сырой чмокающий звук, с которым глазные яблоки выскочили из глазниц.
Треск смолк. Запах озона мешался с вонью горелой плоти. Обмякшее тело окончательно завалилось назад и буквально расползлось по полу, лишь ноги оставались согнутыми в коленях, словно подошвы приплавились к паркету. А может быть, действительно приплавились.
Где-то в доме – я не понял, на первом этаже или на втором, – коротко взвыл «Скорпион», затем еще раз. Чеширский проявил себя… Надеюсь, его появление стало для незваных гостей таким же сюрпризом, как и для меня – давеча, на лужайке.
Я подскочил к Ильзе, контролируя дверь и готовый хлестнуть свинцовой струей по любому, кто в нее сунется. Сунул бывшей в руку нож сквозь ячейки сети, пусть сама освобождается. Сетки для метателей зачастую армируют суперпрочными металлизированными нитями – не порвать, да и сталь только тупится… Но клинок моего ножа керамический, с мономолекулярной режущей кромкой, должен легко вспороть сеть.
Сам поспешил к двери. Снаружи что-то происходило: еще пару раз взвыл «Скорпион», ему ответили несколько одиночных выстрелов. Похоже, гости передумали брать нас живьем. Или же наплевали на приказ, когда речь зашла об их драгоценной шкуре.
А вот мне хоть один из визитеров нужен живым и невредимым… Чтобы побеседовать с ним и разобраться, кто нагрянул и зачем. Не люблю, когда вокруг взрывы и пальба непонятного происхождения… Раздражает.
За дверью на П-образной галерее неподвижно лежали двое, у одного все тот же метатель сети, у второго пистолет с длинным глушителем. Увы, к беседе оба уже не пригодны, даже при срочно оказанной медицинской помощи… Не поможет даже реанимация, не то что моя домашняя аптечка.
Скорострельный «Скорпион» и его аналоги – оружие весьма специфическое. Пульки у этих пистолетов-пулеметов крохотные, калибр менее полутора миллиметров – фактически стреловидные поражающие элементы. Но скоростью обладают огромной и, попав в тело, движутся в нем по крайне поганой траектории – могут зацепить, разорвать сразу несколько внутренних органов.
У двоих, валявшихся у стены, виднелись ровненькие – словно швейная машинка прострочила – цепочки отверстий: у одного очередь прошлась наискось через грудь, у второго зацепила еще и живот. Аккуратная работа, не сравнить с «Бекасом», напрочь изгадившим мне гостиную. Но медицина и там, и там бессильна… Внутри у этих столь эстетично выглядящих ребят – кровавый фарш.
Разглядывая мертвецов, я не забывал о ведущей к нам лестнице, направив туда ствол «Бекаса». Но никто подняться по ней не пытался. В боевых действиях наступила передышка.
Подниматься по насквозь простреливаемой лестнице дураков не находилось. Но и спускаться по ней сейчас верх глупости. Ситуация патовая, но противники наверняка что-то придумают, судя по тому, как лихо вынесли взрывом дверь.
Я решил позаимствовать у мертвеца пистолет, все равно ему не нужный. Из дробовика трудно выстрелить филигранно, выведя из строя, но не убив. А я не расставался с мыслью захватить «языка».
Едва коснулся рукояти, услышал тихий-тихий свист. Поднял голову и увидел Чеширского – то, что можно было увидеть: глаза да «Скорпион».
Славик таился на противоположном крыле галереи, отделенный от меня ведущим вниз проемом – на то крыло выходили двери двух гостевых спален. Что-то он пытался мне растолковать, без слов, жестикулируя «Скорпионом», но я не сообразил что.
Едва ли просил пистолет, боеприпасы у него должны оставаться: штатный магазин «Скорпиона» – двести восемьдесят пуль-стрелок, но у Чеширского была специальная модификация, еще более емкая.
Тем временем наши приятели, засевшие внизу, придумали новую пакость – и немедленно претворили в жизнь.
Снизу по красивой параболе взлетел небольшой яйцевидный предмет, завис на долю мгновения в верхней точке траектории и начал падать за балюстраду, туда, где притаился Чеширский.
Однако не упал. Траектория резко изменилась, граната полетела вниз. И взорвалась, не успев коснуться пола.
Кинул к нам подарочек человек хладнокровный и грамотный – метнул с паузой, дав частично прогореть замедлителю запала, чтобы не осталось времени подхватить упавшую гранату и швырнуть обратно. Но Чеширский тоже оказался не валенком сделан: он попросту не позволил гранате упасть, отбил ладонью в воздухе.
Звук взрыва ударил по моим барабанным перепонкам, и без того пострадавшим от «Бекаса» – дробовик двенадцатого калибра в замкнутых помещениях стреляет просто оглушительно, и это не фигура речи.
Короче говоря, я немного оглох, хотелось надеяться, что ненадолго… И появление на галерее Ильзы пропустил, не услышал, обнаружил ее, только когда оказалась рядом. В кобуре у бывшей благоверной, как выяснилось, обитал «Ассасин», а сейчас покинул кобуру и по виду казался боевым. Но гораздо больше надежд внушал ее «шокер»… что она говорила про дальнодействие, тридцать метров? Попрошу ее разобраться через окно с «Комбатами» и с теми, кто мог в них остаться…
Потом мы с Чеширским разделимся и возьмем в клещи тех, кто засел на первом этаже. Надо использовать преимущество: все-таки свой собственный дом я знаю гораздо лучше чужаков, те едва ли догадываются, что есть и другой путь, ведущий вниз.
Даже начать исполнять свой план я не успел… Сквозь фантомный грохот, стоявший в ушах, донеслась стрельба. Стреляли внизу и не по нам – длинными очередями, не жалея патронов.
Грохнул подствольник. Раздался дикий истошный вопль, частично заглушаемый выстрелами. Я понял, что в игру вмешалась третья сила. Вмешалась и не церемонилась, попросту выметая огнем первый этаж. Вернулся назад, к окну гостиной: транспорта у коттеджа прибавилось, и на машинах и микроавтобусах красовались хорошо заметные эмвэдэшные эмблемы. А вот два «Комбата» исчезли, словно и не было.
