Сергей Тармашев - Ареал. Заражение
Ферзь отдал короткую команду, и пара бойцов, укрывшихся прямо за поленницей, забросили в чердачное окно несколько шашек с «Черёмухой». После этого они остались там же, приведя Ивана в недоумение — ведь если из окна выбросят гранату, оба бойца неминуемо попадают под осколки. Однако Ферзь не стал их отводить. К тому же он немедленно достал портативный мегафон и объявил скрывавшимся в доме преступникам, что они окружены со всех сторон, что бежать им некуда, после чего предложил сдаться. Подобная неграмотность Ферзя никак не вязалась с его репутацией, и Берёзов не понял, зачем предложение о сдаче было объявлено так рано. Ведь если бандиты, предположительно, спали, то теперь они точно проснулись. Вместо того чтобы во сне нахвататься «Черёмухи» и инстинктивно повыскакивать в окно, забыв о противогазах и вообще обо всём на свете, они смогут надеть средства защиты прежде, чем слезоточивый газ заполнит дырявый чердак в нужной концентрации.
Судя по всему, так оно и вышло. Минут двадцать бандиты не отвечали, и из окна никто не появлялся. Внезапно оттуда вылетел какой-то свёрток.
— Граната! — крикнул Ферзь, заставляя людей вжиматься в землю.
Но взрыва не последовало. Вместо этого свёрток упал на землю и с негромким хлопком лопнул, окутываясь клубами густого сизого дыма. Ещё один хлопок донёсся с крыши, которую тут же стало затягивать дымом. Как и предполагал Берёзов, бандиты ставили завесу, пытаясь вырваться из ловушки. Маловероятно, что они окажутся столь глупы, чтобы организовать схрон в месте, не имеющем путей отступления. Кто же станет запирать в западню самого себя? Со стороны соседнего дома, возле которого на дереве должен был засесть Ветер, прозвучала автоматная очередь, затем ещё одна, и совершенно неожиданно на крыше бандитского дома громыхнул разрыв ручной гранаты.
— Двое пытались уйти по крыше, — раздался в эфире голос Ветра, — цели уничтожены. Больше контролировать крышу не могу, сильное задымление, ничего не видно.
— Принял тебя, — ответил Ферзь и вновь поднял портативный мегафон.
— Сталкеры! Это последнее предупреждение! — заявил он. — Сдавайтесь или будете уничтожены!
Даю две минуты! — И, отложив мегафон, тут же кивнул одному из притаившихся у поленницы бойцов: — Светозвуковую!
Боец достал светозвуковую гранату и забросил её в чердачное окно. Сверкнула ослепительная вспышка, и тяжело ухнул звуковой удар, гулко проходя через герметичную сферу «Мембраны». Из щелей прогнивших стен и крыши во все стороны брызнули клубы трухи, пыли и куски сине-жёлтого мха. Берёзов непонимающе переводил взгляд с Ферзя на остальных бойцов группы. Странное какое-то задержание. Со стрельбой на поражение и метанием гранат без предоставления окружённым даже малейшей возможности сдаться добровольно ещё до попытки штурма. Кстати, о штурме. Чего ждёт Ферзь? Вот сейчас, пока бандиты ослеплены и оглушены, самое время взобраться на крышу, перекрыть пути отхода и, в случае благоприятной ситуации, после броска второй гранаты войти внутрь.
— Ферзь, я — Туман, — он вышел в эфир, — момент удобный, могу выйти на крышу, пока дым не рассеялся и…
— Нет, — оборвал его Салмацкий, — слишком рискованно. Этим терять нечего, нарвёшься на пулю. По нашей информации бандиты вооружены «Дыроколами»! — И сделал короткий жест засевшим у поленницы: — Ещё одну!
Вторая светозвуковая граната влетела в чердачное окно, и снова грянул грохот со вспышкой. Ничего не понимаю, подумал Иван, если так дело пойдёт и дальше, задерживать будет некого, там мозги у всех полопаются… Дым начал рассеиваться, и он заметил слабое шевеление в чердачном окне.
— Движение! — бросил он в эфир. — В окне! Возможно, выхо…
Треск сразу нескольких автоматных очередей заглушил его слова. Пули ударили в окно, разнося трухлявый проём в щепу, раздался короткий крик, шевеление прекратилось, и из разодранного окна безжизненно свесилась залитая кровью рука. Иван лишь покачал головой. Что вообще тут происходит? Или бойцы спецотряда настолько злы на бандитов из-за того боя у развалин? Он вполне мог это понять — спецотряд тогда понёс потери, несколько человек получили ранения, один из них до сих пор проходит лечение, но если сейчас перебить всех, то единственная нить, ведущая к шпионской лаборатории, будет потеряна. Оперативники возлагают на это задержание большие надежды, а тут творится чёрт знает что, прямо вендетта корсиканская…
Однако судя по реакции окружающих, никого, кроме Берёзова, это не волновало. В сложившейся ситуации стоило проявить инициативу, и он, привычно пригибаясь, быстрой перебежкой подошёл к сидящему за покосившейся деревянной изгородью Ферзю. Тот встретил его вопросительным взглядом.
— Там остался всего один, — Иван кивнул в сторону чердака, — надо брать его живым, иначе провалим операцию! Если уже не провалили, — добавил он, — мёртвые показаний не дают, как будем шпионскую лабораторию искать?
— Все они отморозки, — зло ответил Ферзь, — убить человека для них всё равно, что Синьку прихлопнуть! Я уже потерял достаточно людей и больше не собираюсь рисковать никем.
— Я сам его возьму, риск будет минимальным, — возразил Берёзов, — нужно только снайперское прикрытие, пусть последят за окном. Я заякорю альпинистскую кошку с верёвкой и влезу на крышу, это быстро. Найду там лаз, через который перебитые Ветром бандиты выходили. А вы сымитируете штурм и бросите светозвуковую в окно. Сразу после взрыва я зайду внутрь и приму оставшегося, если он ещё жив.
— Подставишься под пулю — мне отвечать, — поморщился Ферзь, — и без того потерь достаточно. Этот гад там наверняка уши уже чем-нибудь заткнул и светофильтры на противогаз накрутил. Он сдаваться не собирается.
— Я справлюсь, — настаивал Берёзов, — не в первый раз.
В этот момент эфир ожил.
— Слышу движение в окне! — доложил наблюдатель.
— Отдайте приказ не стрелять! — потребовал Берёзов. — Иначе месяцы работы оперативников пойдут псу под хвост!
— Я сдаюсь! — донёсся из окна слабый голос с армянским акцентом. — Не стреляйте! Я сдаюсь!
Берёзов смотрел на Ферзя в упор. Тот пожал плечами и произнёс:
— Не стрелять! Брать живым! — И тут же добавил: — Соблюдать осторожность! Это может быть ловушкой!
Но всё оказалось много проще. Ашот Хромой сопротивляться не хотел. Он оказался ранен в ногу осколками гранаты и даже лестницу в оконный проем вытолкал с трудом. Лезть по ней ему было тяжело, и он практически скатился в руки группы захвата. С него сорвали противогаз и оттащили в сторону. Сталкером занялся санинструктор, и Ферзь объявил окончание операции.
