Алескандр Зайцев - Ход конем.
Так, у меня пять минут. И где растить Древо? Может в Страге? Нет, не то. Надо это делать в городе. Прямо здесь, на площади перед замком. Точно!
Быстрым шагом, не слыша ничьих слов, иду в выбранное мной место. Как тени за мной следуют Элирас и дед. Замерев в центре городской площади, оглядываюсь, что бы увидеть тысячи восхищенных взглядов. Откуда то все эльфы вокруг знают, что я собираюсь делать. Когда счетчик отсчитывающий секунды до начала проращивания, начал отмерять последнюю минуту, поворачиваюсь к Элирасу ло Рю
— Обращаюсь к вам, как к главе Совета Древа. Я буду отсутствовать две недели, не дайте в обиду мои земли и моих эльфов.
— Обещаю. — Такими словами не разбрасываются эльфы подобные ему.
— Спасибо. — Склоняю голову в знак благодарности.
Под моими ногами расступается камень. Ступни плавно погружаются в брусчатку городской площади. Когда ноги уходят вниз по колено, от окружающего мира меня отделяет матово-черный купол, скрывая небо, дома, эльфов, я остаюсь один. Один, по шею погруженный в землю, лишенный возможности, пошевелить даже пальцем.
Первые три дня, не чувствую ничего кроме всеобъемлющий скуки. Не потеряться во времени, мне позволяет только таймер, отсчитывающий часы до завершения эвента. Для меня закрыты все системные действия, кроме активации экстренного выхода из игры. Скука…
На четвертый день у меня начинает чесаться живот, странно так, изнутри чешется.
На пятый, зачесалась печень. Как такое возможно вообще? А кто его знает, чешется и все.
На шестой, чешется уже все тело.
На седьмом дне, чесотка захватывает ноги.
На восьмом — руки.
На девятом у меня чешется даже мозг!
Когда-то в детстве я подхватил чесотку, приятного в этом было мало, но сейчас все хуже, в разы хуже. Мне не пошевелиться! А даже если бы и мог, то как я бы почесал свои внутренности?!!
На десятый день я уже кричал, не в силах сдерживаться.
На одиннадцатый уже выл, полностью посадив голос. Чесотка была настолько невыносимой, что на двенадцатом дне я взмолился: «Пусть лучше боль, чем ЭТА пытка!!». Только ослиное упорство не позволяет мне нажать кнопку выхода.
На тринадцатые сутки из моего рта показался росток Древа. А моё сознание на полном ходу, как локомотив без тормозов, неслось под откос к спасительному безумию. «Молю, всех Богов, дайте мне боль, только уберите эту чесотку! Уберите её!!!».
И на дне четырнадцатом боль приходит. Боль резкая, всеобъемлющая. Раздирающая все моё существо. Рвущая на части, как если бы мне оперировали сразу все нервы на теле без наркоза. Глаза заливает красная поволока, настолько плотная, что не разглядеть даже команды «Выход». Если в аду и правда грешников купают в кипящем масле, то то что происходит со мной во много раз хуже. Секунды длятся как часы, минуты как годы. Я кричу, кричу так как никогда в жизни. В голове нет ни одной мысли, ни единой. Я не человек сейчас, я зверь попавший в чудовищную ловушку. Зверь у которого не осталось никаких чувств кроме БОЛИ! Невыносимой, невозможной БОЛИ! Разум спрятался и забился в самый дальний уголок. Я реву и стенаю, кричу и плачу, то что срывается с моих губ, это никто не назовет членораздельной речью. И так длится и длится, зверь в ловушке, которым был когда-то я, он неразумен, он не понимает, что от этой боли можно убежать. Легко её прекратить, всего-лишь активировав функцию выхода. Он чувствует только боль, рычит и орет, орет и рычит. Пытка длится тысячи лет, но даже тысячелетия когда то кончаются. И меня скрывает всепрощающая темнота, имя которой — бездна болевого шока. То, что осталось от моего сознания гаснет, в этой спасительной темноте…
Меня не стало. Не знаю на сколько, но точно помню, я перестал существовать. Не было меня… Очень долго не было…
Пока, однажды, темноту не прогнал легкий, приятный, теплый свет и я открыл глаза. Открыл, чтобы увидеть над собой белоснежный потолок больничной палаты. Тело не слушалось по причине моей крайней слабости.
— Рад вашему возвращению. — Доносится голос справа от меня.
С неимоверным трудом наклоняю голову в бок, что бы увидеть незнакомого человека в белом халате.
— Меня зовут Самуэль Веласкес. — Представляется незнакомец, но я не вижу в нем ни одной черты присущей южанам, ему больше бы подошло назваться Иваном Ивановым. — Не волнуйтесь. Все позади, вы идете на поправку, вашему здоровью, больше ничего не угрожает.
— Сколько?.. — Мой голос настолько тих, что я сам едва себя слышу.
— Сколько вы были в коме? — Он пальцем листает страницы на планшете. — Триста девяносто четыре дня. — Я даже не в силах удивляться. — Но все прошло, мы вас вытащили!
— Почему… Почему… Мне… Стало… Больно…
— О! Мы поняли механизм, который позволял вашему мозгу отключать боль. И нет, мы это поняли только тогда, когда болевые ощущения к вам вернулись, то есть не мы активировали вашу боль, это сделали вы сами…
— Но… Как?..
— Природа вашей аномалии, оказывается заключалась в невероятном по глубине самовнушении. Ни один специалист не мог даже вообразить, что человеческий разум, способен на такое! Настолько полное самовнушение, что смогло держаться даже в виртуальности два точка ноль, которая напоминает сон! Видимо в момент той аварии, вы запретили себе чувствовать боль. Такое и раньше встречалось в мире, но с такой глубиной и силой самовнушения, никто ранее не сталкивался. Ваш мозг буквально затирал болевые импульсы в самом начале их образования. Феноменально! Вы даже не представляете, как это открытие буквально перевернуло все наши представлении о сознании человека! В тот момент когда вы почувствовали боль, наши приборы зафиксировали изменения в вашем мозгу. И теперь мы можем генерировать импульсы и подавлять боль у любого человека. Теперь нет нужды во вредной анестезии, операции можно проводить, просто облучая мозг определенными по частоте и мощности, совершенно безвредными, гармониками! Опыты показали, что это работает так же и на около световых скоростях! Вы открыли человечеству звезды! Звезды и путь в виртуальность, где время ускорено в три раза. Уже сейчас вселенная Небесного Трона разрослась до двадцати миров и общее число её подписчиков составляет два миллиарда человек! И в этих мирах нет боли, нет благодаря вам! А в новый проект Виртуальная Земля, который вот вот будет запущен, уже записалось четыре миллиарда желающих! Сейчас ассамблея ООН планирует вам поставить памятник, на центральной площади Цюриха.
— Это… Не… Важно… Что… в… Та на Ру?..
— Меня предупредили, что вы можете спросить. — Человек к халате, опять что-то смотрит в планшетнике. — Ага, вот. Гражданская война завершилась два года назад, по игровому времени. Правит в королевстве некто лорд Элирас ло Рю и первым советником у него леди Софаласи ло Ра.
— Спасибо. — С каждой минутой мой голос крепнет. Прошу воды и отпив спрашиваю главный вопрос. — Меня не было больше года. Вы знаете, что с Натальей?
— Тут вопрос сложный… — Прячет глаза назвавшийся Веласкесом.
— Она мертва? — Холод пробирает меня до самых пяток.
— Не совсем… Три месяца назад, она впала в кому… Но когда её замораживали, её мозг еще жил.
— Замораживали? — Моё сознание от этой новости пытается сбежать в темноту, но что-то вливается мне в вены из капельницы и оставляет меня в этом, теперь бесконечно пустом и чуждом мире.
— Да. Мы её поместили в криокапсулу. Юридически она жива. Но фактически, мы не знаем как её лечить и не можем вывести из заморозки.
— Оставьте меня. Уйдите. Пожалуйста. Мне надо побыть одному… — Какой здесь этаж? Надеюсь что как можно более высокий, а стекло разобьется если я на него брошусь всем своим весом.
— Постойте, в мире случилось много разного!
— Не важно. — Отворачиваюсь от него.
— Мы получили ответ на главный вопрос! Мы нашли путь к бессмертию! К бессмертию, через перенос сознания в специально выращенных клонов. Конечно, мы еще только в начале разработок, но уже сейчас ясно, мы на верном пути. Лет двадцать, самое больше двадцать пять и человечество победит смерть! Как только мы получим достоверные положительные результаты, то вырастим для Натальи клона и перенесем в него её сознание. И она будет жива.
— Я не верю. — Он смог меня заинтересовать и пробудить во мне желание жить. — Не верю, что вы всех сделаете бессмертными. Это слишком накладно, да и планета не выдержит.
— Конечно, первое время, первые лет сто наверное, доступ к бессмертию будет сильно ограничен. Пока мы не покорим звезды!
— И что же мне надо сделать, что бы Наталью включили в список Избранных на бессмертие?
— Я читал, что вы очень умны. — Его улыбка, так улыбалась Софаласи, когда рассуждала о муравьях и пешках. — Вы только что это подтвердили. Кончено вы правы, ничто не дается даром, особенно такой приз как вечная жизнь. Его нужно заработать.
