Дмитрий Манасыпов - Район-55 (авторская версия)
Наёмник заметно бледнел, и дышал всё тяжелее. Видно, он и в самом деле переоценил себя. А, может, дело было в болевом шоке. Не знаю. Мне-то сразу было ясно, что до вечера он не дотянет. Максимум час-полтора ещё, и всё, прими Господи душу раба твоего, Александра Волкова… Блефовал я, конечно, намеренно, но как ещё-то было поступать?
— Слышь, Пикассо… — Волк уже начинал сипеть. — Мне-то теперь по барабану… За вами ещё наверняка кто-то идёт… Чую я, что так и есть… Слишком уж куратор серьёзный был…
Да уж, спасибо тебе, Саша… Хоть и перед смертью, а поступил как хороший человек…
Он не успел ничего понять, когда я воткнул иглу уже давно готового инъектора ему в шею. П-ш-ш-ш… «Блаженная смерть» — средство безотказное. Оно проверено временем и боевым опытом….
Наёмник Саша Волков, родившийся в Новосибирске и бывший когда-то самым любимым мальчиком для своей мамы, улыбнулся, задрожал всем телом, и, вытянувшись, уснул навсегда. Спи спокойно, «пёс войны». Надеюсь, ты простишь меня, понимая, что я только защищал себя и друзей. Придёт мой срок — встретимся…
Алексей, к тому времени, как я подошёл, уже умер. Настя успокоилась и сидела рядом с ним, положив его голову к себе на колени. Я не знаю, насколько хорошо они друг друга знали и были ли близки… Но сейчас мне было искренне жаль и её, эту хорошую и славную девушку, и её напарника. И пускай они пытались нас обмануть… Какая разница? Да никакой. Просто ещё одним хорошим человеком стало меньше.
Мы закопали его в зарослях бурьяна, под молодой берёзкой, прикрепив к её стволу небольшую картонку, на которой написали имя и фамилию. Никто не гарантирует того, что в скором времени её кто-нибудь не сорвёт, но, тем не менее…
Из найденных на телах наёмников гранат я устроил несколько растяжек. Небольшой сюрприз для мародёров и местного зверья, если кто-нибудь из них решит порыться в его последнем пристанище.
«Диких гусей», пришедших по наши головы в Район, мы дотащили до ближайшей конфорки, куда их и покидали. Вспыхнув факелами, они быстро вознеслись на небеса, подобно древним язычникам здешних мест. Dust to dust, как говорится…
Пора было двигаться дальше, несмотря на то, что Большой был ранен. Ладно, хоть, что обработанная гемоклеем и перетянутая ИПП рана не мешала ему двигаться в хорошем темпе.
Топь — не самое гостеприимное место в Районе. Здесь хватает таких тварей, что перед ними может поблекнуть весь зоопарк самого Радостного. А уж сколько из них встречается чуть ли не в единичном экземпляре — это вообще не известно. Но от своего ярко выраженного индивидуализма они явно не становились менее опасными. Так что идти нам приходилось быстро, но очень и очень осторожно, постоянно оглядываясь по сторонам.
Тем временем жизнь вокруг кипела и била ключом. И хорошо, что не ключом на «тридцать два» и по нашим головам.
Топь, как ни странно, регенерировала более-менее нормальную природу куда как раньше остальных областей Района. Во всяком случае, даже из птиц здесь были не только вороны, как в других местах. Пару раз мимо с кряканьем пронеслось несколько уток. Хотя, конечно, охотиться на них я бы точно не стал. Мало ли….
Идти теперь стало сложнее. Хотя Большой и расстрелял две из своих трёх коробок с лентами, груза у нас не убавилось. Пришлось взять с собой «Хеклер» погибшего Алексея, чтобы как-нибудь уравнять наши потери в боеприпасах. Захватить все подходящие патроны из снаряжения наёмников. Вторую винтовку Скопы пришлось нести мне, так как наш богатырь после кровопотери явно стал уставать.
Поворачивать назад мы не рискнули. Возможно, что Волк и врал, возможно, что и нет. Проверять не хотелось. Идя вперёд, мы могли наткнуться на кого-то из наших ребят, и тогда будет проще. В голове уже давно появилась твёрдая убеждённость в том, что до Радостного я пойду в любом случае. Даже если останусь один.
Я ни хрена не спаситель мира. Не верю в то, что меня, за моё участие, ожидает что-то грандиозное. Но если за нами посылают несколько групп наёмников — значит, дело серьёзное, и довести до конца его нужно из принципа. Да, вот такой я дурень. И плевать мне, что и кто про меня подумает. Тупо пойду вперёд, насколько хватит сил и везения, дотяну, и, стиснув зубы, закончу начатое дело.
Датчик ловушек тихо щёлкал, выявляя новые опасности. Идти было не тяжело. Здесь, на Топи, серьёзные ловушки увидеть можно издалека. А мелкие здесь и не попадаются. Такой вот парадокс.
Тропинка заметно сужалась, углубляясь в высокий, в человеческий рост, камыш. Эх, хорошо, что здесь змеи почему-то не водятся. Терпеть не могу этих гадин. Любых, включая ужей. И это не значит, что я не умею их готовить, как кошек из «бородатого» анекдота. Как раз таки готовить и умею. И есть тоже, если придётся. Что, вполне возможно, совсем не за горами. Хоть и расходуем мы еду аккуратно, она у нас не бесконечная. А артефакта типа «скатерть-самобранка» ещё никто не находил. И хорошо, что у каждого из наших врагов-наёмников при себе оказалось по нетронутому армейскому сухпаю.
Мы шли вперёд, хлюпая подошвами ботинок по влажной и глинистой земле. Вот что-что, а почвы в районе Топи гадостные до невозможности. Помнится, как-то раз пришлось шляться здесь в самом начале рейдерской карьеры. У нас со Сдобным были тогда абсолютно одинаковые «берцы» российского производства. Стандартные, унифицированные. Мне-то повезло, а вот ему — не очень. В какой-то момент до него дошло, что правая подошва отсутствует. Оторвало полностью. Засосало в тягучую жижу и вырывало вместе с гвоздями. Приколотив её прикладом, мы повернули назад. Как раз после того случая серьёзно занялись экипировкой. Вышли на «грековскую» Лабораторию, в которой заказали своё первое дорогое снаряжение.
Скопа, как обычно, шла впереди. Вот только теперь ей не приходилось удаляться дальше, чем на пять метров. Нужды в этом не было, так как мы всё более превращались из группы, способной выдержать любое нападение, в группу санитаров и раненых. Большой, которого я заставил идти в середине нашей четвёрки, всё сильнее сопел и покряхтывал, не давая нам ускоряться. Настя, пришедшая в себя и всё более уверенно ворочавшая по сторонам головой, сгибалась под тяжестью дополнительного груза. Позволить себе помочь ей и тащить вес, который помешал бы мне нормально следить за обстановкой, я не мог. Наше положение и так уже напоминало трагифарс. Нужно было найти нормальное место для отдыха и разобраться в дальнейших действиях.
Подходящее место попалось достаточно нескоро. К тому времени Большой захромал ещё сильнее. Ну, а Настю начало всё больше и больше гнуть к земле.
Камыш стал заметно реже. В одном из просветов Скопа усмотрела небольшую поляну, со всех сторон окружённую ивами и густым кустарником. Туда, после оперативного сканирования и поверхностного визуального осмотра, мы и направились.
— Ф-у-у-х, — Настя скинула рюкзак и шлёпнулась на задницу, блаженно вытягивая ноги перед собой. — Сейчас бы ботинки снять. И в душ, или в ванну… Э-э-э-х, мечты, мечты.
— Да уж, мечтать не вредно, эт точно. — Большой, поморщившись, опустился рядом с «журналисткой». — Чёрт, ребята, а ведь меня не на шутку колбасит…
Скопа, поднявшаяся на небольшой взгорок в зарослях кустарника, торопливо метнула в меня озабоченный взгляд. Ситуация принимала нехороший оборот. Абсолютно непохоже на Большого прозвучало то, что он сказал, совсем непохоже. Видно, всё же укатали нашего мустанга-иноходца крутые горки. Нашлась и на старуху проруха.
— Плохо… — Настя немного отодвинулась от Большого. — Сильно болит?
— Да болит уж. — Тот поморщился. — Мешает. Пикассо, а ведь я вам тоже мешаю, а? Нельзя мне с вами дальше-то тащиться. Давай, я здесь где-нибудь останусь, а?
— Вот давай, чудище лесное, ты не будешь хрень тут всякую пороть, а? — Зло и отрывисто бросила Скопа. — И, может, нам стоило прямо там тебя добить? Ну, чтобы вообще не переживать. Не находишь?
— Это уж совсем кардинально как-то, — Большой усмехнулся. — Хотя… Кто знает?
Гхмм… Это уже я поперхнулся и воззрился на нашего здоровяка с явно читаемым в глазах вопросом: «А всё ли у тебя с головой в порядке»?!!
— Хорош пургу-то гнать, Большой! — Такого ему говорить мне ещё не приходилось. — Ты чего? О чём говоришь-то?!! И не стыдно ведь… Значит, так. Сейчас выходим на открытую волну, узнаём, есть ли кто-нибудь из наших рядом. Потом, Настя, ты объясняешь нам со Скопой, куда и зачем нам идти. Что делать на месте. А ты сама остаёшься с Большим. Если, конечно, нас и правда команда мальчишей-плохишей не догонит.
— Я не останусь! — Девушка встала на ноги. — Свою задачу на вас не переложу. Ясно, Пикассо?! Я офицер ФСБ, иду с конкретным приказом и целью. Указывать мне ты не имеешь права. Всё ясно?
Угу. Действительно, она же офиц-е-е-е-р ФСБ. Ну, надо же, и как я забыл? Всё вроде верно, но… Ведь она не просто боится нарушить приказ, а ещё и перепугана тем, что может остаться с Большим. Хватит, наверное, тянуть с разговором, о котором думал совсем недавно.
