Артем Каменистый - Радиус поражения
— Я и без ваших пояснений знал, что стрелять можно только прямой наводкой. Дело это рискованное, но вы, как я слышал, вообще готовы были на руках снаряд к институту тащить, так что прямая наводка гораздо более безопасный вариант.
— Антоша — а знаешь ли ты, почему прямая наводка называется прямой?
— Метод прямой наводки, это метод стрельбы в артиллерии, при котором наводчик видит цель и направляет орудие на нее с помощью прицела. На больших дистанциях наводчику также приходится вносить поправки. Я запомнил ваши лекции, и плакаты на стенах изучал, когда Чижову помогал. На память не жалуюсь.
— Вот! Ты все, оказывается, знаешь. Ты карту видел? Да что я спрашиваю — ты ж там бывал, и без карты все знаешь. Ну раз так, то видел — застройка в районе института достаточно плотная. Открытых широких пространств нет — обзору препятствуют здания и древесная растительность. Думаешь, нам не приходило в голову твоя идея? Да сразу пришла — не глупее тебя чай. Только вот одна беда — метров с трехсот бить придется, в лучшем случае. Дальше никак — снаряд сквозь преграды не сможет пролететь, а по параболе нам его уже не запустить — уже это обсудили. То, что при таком выстреле, нашему расчету каюк, полбеды. Главная беда — никто не пустит к институту желтый бульдозер с пушкой на буксире. Сил прорваться через их охрану у нас нет — уж себя-то они, как понимаешь, охраняют тщательно. Будь шанс попасть с трех-четырех километров, смысл пободаться еще был бы, но не получится…
Тоха, заговорщицки обведя взглядом собравшихся, выложил свой главный козырь:
— Допустим, я знаю место, от которого до института как раз километра три, или четыре. И с которого институт отлично просматривается. Сможем мы оттуда по нему попасть?
Лицо Егорыча мгновенно превратилось в мордочку лисички, почуявшей запах халявного сыра:
— Ты знаешь такое место?
Тоха, улыбнувшись, встал с пенька, потянулся, лениво предложил:
— А не пора ли нам съездить за бульдозером?
* * *Тоха, вытаращившись на притащенный Онищенко агрегат, на всякий случай уточнил:
— Вы, вообще-то, обещали приобщить меня к тайне стрельбы из винтовки, а не гранатомета.
Прапорщик, обдав Тоху облаком вонючего дыма от дешевой папиросы, флегматично пояснил:
— Так это и есть винтовка. Наш ответ штатовскому "Барретту"{45}
— Кто такой Барретт, и почему мы должны ему отвечать?
— Барретт это просто мужик американский. Говорят, он чуть ли не в сарае собрал первый образец своей крупнокалиберной винтовки. В этом деле он, если вдуматься, был не первопроходцем — еще во времена Второй Мировой прототипы были. Может в фильмах про войну видел противотанковые ружья? Вот это оно и есть… Винтовка Барретта больше чем снайперская винтовка — она не против солдат, а против техники. Бронетранспортеры, самоходные зенитные установки, грузовики, вездеходы, вертолеты, антенны связи и радиолокаторов — все что угодно может искалечить. У нас, конечно, тоже конструкторы не спали — много хороших задумок до ума довели. Но вот эту красотку у нас считают плагиатом — слишком много с Барретта слизано. Хотя это не грех — в этом деле все у всех всегда что-то воруют. Барретт, в сравнении с многими современными винтовками не идеал уже, но зато испытан временем и в самых разных условиях. Так что брать из него полезные идеи не зазорно. Антон: нас мало. Очень мало. Рощин просил тебя поднатаскать. Глаз у тебя снайперский, хотя хорошего стрелка за день, конечно, не сделать. Но снайперов у нас уже пара есть — Тарас с пацаном. Они к легким винтовкам привыкли, так что пусть с ними и остаются. А ты у нас будешь… гм… будешь снайпером крупного калибра. Танку, конечно, вреда особого не причинишь, но с техникой полегче эта угрюмая красавица расправится легко. Смотри сюда.
Прапорщик протянул Тохе патрон. Даже дилетанту было ясно — с этим патроном что-то не так. Здоровенную винтовочную пулю какой-то извращенец ухитрился приспособить к гильзе от пушечного снаряда:
— Запоминай маркировку: это пуля пробивает броневой лист приличной толщины — БТР ими обстреливать величайшее удовольствие. Заброневое действие низкое — крупных осколков не дает. Экипаж поражается, считай, только самой пулей. А вот эта уже поинтереснее — бронебойно-зажигательная. При таких скромных размерах может бед наделать немало — особенно эффективна против вертолетов. На этом с боеприпасами заканчиваем — других патронов у нас нет. Приступим к стрельбам.
Рядом взревел мощный двигатель — Лысый с Тарасом, наконец, завели огромный "Комацу"{46}. Тоха к этой технике не приближался, так как ничего в ней не соображал, а глупой работой его не загружали. Рощин слово держал — при первой же возможности выделил Онищенко, чтобы тот начал делать из Тохи человека.
Прапорщик, проследив, как огромный бульдозер сорвался с места, прикурил от бычка новую папиросу, пояснил:
— Сейчас они поедут за самоходкой, а я тебе покажу, как стрелять. И поясню азы. А ты потом уж сам тут потренируйся — полсотни патронов тебе на учебу оставлю. А сам за ними махну — помогать надо будет. Ты назад дорогу найдешь? Или посиди тут, подожди, когда я вернусь. Но это поздно будет — думаю, до потемок провозимся.
— Дойду как-нибудь, не переживайте, — ответил Тоха, сильно сожалея, что оставил мотоцикл в кустах у шлагбаума.
Ни на чем другом он ездить не умел.
Тоха винтовку боялся. Уж слишком страшно выглядит — будто противотанковое орудие попытались привести к минимальным габаритам. Даже непохоже на порядочную винтовку — фиг знает что. А уж какая у этого монстра отдача и подумать страшно.
Онищенко, установив винтовку на целую систему сошек и упоров, показал, как ее заряжать и пояснил:
— Я сам не снайпер, но доводилось из нее бить. Отдача очень сильная — упор вжимай в плечо со всей дури, или заработаешь синяк. А может и похуже что. При выстреле ее толкает строго назад, без сильных рывков вверх или в стороны. Если правильно будешь держать, успеешь через секунду, поймав цель, еще раз ее поразить — далеко не уходит. Но это, конечно, если бить будешь метров на двести-триста. Вообще дальность стрельбы до полутора тысяч метров, но в принципе можно до двух километров поражать цели. В человека уже вряд ли попадешь, а вот по автомашине запросто. На такой дистанции пуля убойную силу сохраняет все еще приличную. Но такой высший пилотаж пока не для тебя — дальше четырехсот метров даже не пытайся. Хотя может у тебя талант есть… не знаю…
— Я пробовал стрелять из пневматики — мазал сильно.
— Пневматика дорогая?
— Да нет — простенькая.
— Она и не предназначена для попаданий — не расстраивайся понапрасну. Перекрестье на четыреста метров сейчас смотрит — если цель ближе, наводи по черточке, что чуть ниже перекрестья. Прицел простой — не ошибешься. Целься не в объект, а в деталь объекта. Если, допустим, это будет бронетранспортер, то лови уголок люка, пятно облупившейся краски — мелочь ищи какую-нибудь. Если это человек, или свинка, то наводись на деталь одежды или амуниции. Карман, пуговица, пересечение ремней разгрузки — что угодно, лишь бы маленькое и хорошо заметное. Удерживая такую мелочь на прицеле, плавным, единым движением, тяни спусковой крючок. Не вздумай при этом останавливаться — тянуть надо аккуратно, ровно, но не по-черепашьи. Не разглядывай результат попадания — увидел, что цель поражена, берись за следующую, или меняй позицию. Помни — ты опасен, пока тебя не заметили. А заметят быстро. Вот смотри.
Онищенко припал к прицелу, вслед за этим винтовка содрогнулась, по ушам неприятно ударило — атомное орудие стреляло гораздо менее болезненно. А еще со звуком выстрела слился резкий металлический грохот — пуля ударила по рельсу на железнодорожной насыпи.
Прапорщик, указав вперед, пояснил:
— Видишь, сколько пыли поднялось? Как будто артиллерия пальнула. А в сумерках или темноте вспышку видно будет замечательно. Да и при свете. Так что позицию выбирай такую, где пыли поменьше. И чтобы выходы разные оттуда были. Ненавижу истории про снайперов на макушке водонапорной башни или заводской трубы. Выход оттуда лишь один, и зачастую он ведет на тот свет. Ладно, хватит теории: пошли, покажу результат.
Результат был красивый — в шейке рельса зияла сквозная дыра с изломанными краями.
— Видал? — ухмыльнулся прапорщик. — Это не просто винтовка — это само зло, если в умелых руках. Все — я поехал. Оставляю тебя одного. Расстреливать патроны не спеши — их у нас много, но восполнять запас негде: редкие. Обдумывай каждый выстрел и находи свои ошибки. У стрелка голова должна работать в первую очередь, а остальное приложится. Вечером расскажешь про успехи, может еще кое-чего покажу.
Проводив взглядом удаляющийся автокран с прапорщиком за рулем, Тоха вернулся к винтовке, присел, потрогал. Страшноватая штука — будто орудие, прирученное для использования обычными стрелками. Плохо, что так некрасиво сконструирована — неэстетично выглядит.
