Сергей Сацук - Спецподразделение Чистки
Плотной группой, держась друг друга и присматривая друг за другом, мы вышли из звездолета. Но не успели наши ноги коснуться нежной мягкой травы, как перед нами прямо из ниоткуда появился бун. Представитель местной высокоразвитой цивилизации…
Я забежал немного вперед и сказал, как зовутся аборигены планеты… Я сделал это намеренно, для того, чтобы понятнее было.
…Бун возник перед нами в облике человека, в обмундировании солдата Чистки, только без средств защиты. Я говорю «в облике человека», так как нам хватило буквально секунды, чтобы понять — человеком здесь даже и не пахло. Он напоминал призрака из старых фильмов, которые я видел еще в лагере, — такой же бестелесный и невозмутимый. И у него не было лица. Вернее, оно было, только непонятно какое, словно в одном слились сотни или даже тысячи.
Ребята среагировали мгновенно. Они открыли стрельбу из всего имеющегося в наличии оружия. Но аборигена, казалось, ничто не задевало. И ударная волна «смерча», и ультразвук, и лучи наших «ИО-35» проходили сквозь него, не причиняя никакого вреда. Бун был совсем один, но мы ничего не могли с ним сделать.
Абориген продолжал не спеша приближаться, а мы такой же плотной группой пятиться от него к правому звездолету и стрелять. Стреляли все, но только не я.
Что-то в дезинфекторе заклинило. Я отдавал мысленную команду, я хотел выстрелить, но оружие бездействовало.
— Майор, стреляйте! — закричал лейтенант Верон. — Стреляйте же!
— Не работает! — зло выкрикнул в ответ я. — Чертова железка!
Я тряс дезинфектор, бил его о колено, но ничего не помогало. Шквал огня и звука продолжал обрушиваться на буна. Ребята стреляли все яростней и яростней.
Трава скручивалась под ногами аборигена, дымилась. Потом она, не возгораясь, превращалась в пепел. Но сам бун по-прежнему оставался цел и невредим. И сквозь застлавший все вокруг дым он также оставался отчетливо видимым. Лично у меня спина покрылась холодным потом. Эта молчаливая и неторопливая атака буна, его неуязвимость… Мы ничего не могли этому противопоставить. Теперь я знал, как ощущали себя скеши, когда мы так же молча атаковали их.
Прямо над нашими головами один за другим пронеслись челноки.
— Селий, что там у вас происходит? — услышал я голос Волата. — Почему вы так долго не отвечали на мои вызовы и где остальные солдаты?
— Ситуация критическая — нас атакуют! Мы уже потеряли пятерых!
— Вас атакуют?.. — удивился Волат. — Но, Селий, вы стреляете в пустоту!
Никого же нет возле вас!
— Черт! — выругался я, поняв, что происходит нечто необъяснимое, с чем мы не можем справиться. — Впервые чувствую себя таким беспомощным. Пора уносить отсюда ноги! Подберешь нас за правым звездолетом!
Я повернулся к ребятам, чтобы дать команду на быстрый отход, но вдруг произошло нечто из ряда вон выходящее. Мой дезинфектор выстрелил…
Ощущение было таким, будто мне досталось по лбу от своей собственной руки!
Я был больше чем просто ошеломлен.
…Волна серого воздуха молниеносно вылетела из ствола дезинфектора и, как я уже не раз видел, заключила ребят в некий кокон. И в следующее мгновение этот кокон беззвучно взорвался. В один миг ребята вместе со всем своим оружием и амуницией превратились в миллиарды мельчайших алых частиц, которые, словно некий туман, зависли в воздухе на десятки метров вокруг.
Когда из алого тумана разорванной человеческой плоти вышел бун — он почему-то двигался уже с противоположного направления, — первое, что я сделал, — это вытер со своего лица остатки погибших двадцати солдат и тихо спросил:
— Почему вы не убили и меня тоже?
Странно, но, оставшись в живых, я впервые чувствовал себя как-то не так.
Наверное, потому, что ребят уничтожили дезинфектором, то есть почти мною.
Бун ничего не ответил на мой вопрос, а медленно продолжал приближаться.
Его одежда оставалась по-прежнему чистой, не измазанной кровью моих ребят, а лицо таким же многоликим. Я хотел использовать против него дезинфектор, но он опять не работал. Не останавливаясь, бун прошел сквозь мое тело и исчез. Но за тот неимоверно краткий промежуток времени, что он был во мне, я успел задать ему десятки вопросов, а он — дать столько же ответов. Не знаю, как описать этот разговор. Я словно бы находился в себе самом и одновременно в чем-то еще. И было абсолютно ясно, что можно и нужно задавать вопросы. Я их задавал и получал правдивые точные ответы. И прошло всего не больше двух секунд. А когда контакт закончился, я понял все…
— Кто ты? — спросил я.
— Мы, буны, — древнейшая астральная цивилизация этой планеты.
Бун был здесь — в этой непонятной субстанции, — но в то же время его здесь не было. Я не слышал и не говорил, но задавал вопросы и получал ответы…
— Мы?.. — не понял я.
— То, что ты видел, не имеет значения. Мы принимаем любой облик. Нас может быть миллион в одном и один в миллионах. Это трудно понять для неразвитых.
— Почему вы не убили и меня, как всех остальных? Почему разговариваете со мной?
— Мы никогда никого не убиваем. Мы всех принимаем к себе. Убиваете вы. У нас не существует понятия «смерть».
— Но я же собственными глазами видел, как вы уничтожили двадцать человек моей команды. А наши предшественники… Кто же их убил?
— Мы не убиваем, — вновь повторил бун. — Мы лишь ликвидируем физические оболочки. Сами люди уже среди нас. Они стали бунами.
— Могу я поговорить с ними?
— Нет, процесс их адаптации продлится, по вашим меркам, около ста лет.
— Но зачем мы вам? Вас что, слишком мало?
— Нас много, бесконечно много. Если все люди присоединятся к нам — они не добавят и капли в море. Мы в вас не нуждаемся. Но мы принимаем к себе всех, кто подходит нам по образу мышления и у кого есть оружие для уничтожения оболочки.
Буны и люди очень схожи. Вы почти идеальная промежуточная субстанция для нас.
Ваш переход будет легким…
— Но…
— Астральная жизнь самая перспективная во Вселенной — она бессмертна. Но пока только бунам под силу освободить сознание от оболочки. К нам уже присоединились тысячи других цивилизаций, кому посчастливилось найти нашу планету. Каары среди них. Вы тоже должны присоединиться.
— Но если мы не хотим?
— Вы еще слишком глупы, и ваши желания не играют существенной роли. Ваша форма жизни бесперспективна. Вы и представить себе не можете, чем обладаем мы.
Ваше сознание ограничено, оно сдавлено физической оболочкой. Вы рабы ее. Мы же свободны и можем на время занимать любую оболочку. Мы можем войти в ваше мертвое тело и регенерировать поврежденные ткани. Мы вольны стать цветком, деревом, морем или даже планетой. Нам доступна власть над всем этим. Мы можем легко управлять любым видом энергии. Мы сами чистая, ничем не ограниченная энергия. Люди достигнут того же, когда мы их освободим.
— Тогда почему же вы не освободили и меня?
— Не сейчас. Если уничтожить оболочку, твое сознание не сможет перейти к нам, так как оно спарено с дезинфектором. Ты просто погибнешь. К тому же мы хотим, чтобы ты стал нашим посланником к людям. Мы испытали тебя, и ты лучше всех подходишь для этого. Мы освободим часть твоего сознания, и ты получишь большой дар убеждения. Люди должны узнать о нас и присоединиться.
— Значит, сами вы не в состоянии покинуть пределы своей планеты? — спросил я.
— У каждой планеты свой энергетический ритм. Только человек способен привести на Землю наш корабль. Ты должен понять — это нужно вам, а не нам. Вы принялись осваивать просторы Вселенной, не познав всех тайн планеты. Вы не в состоянии даже понять, что любая планета сама по себе целая Вселенная.
Вы наивно полагали, что хорошо знаете свою Землю, но ваше невежество и варварство погубили ее. Но ты видел нашу планету. Разница есть. Когда люди узнают о нас, они поймут, насколько примитивны. И тогда они присоединятся к нам. Ты должен стать нашим посланником к людям…
…Я ПОНЯЛ ВСЁ…
Бун исчез. Алый туман из человеческой плоти еще висел вокруг меня.
Несколько секунд назад это были мои ребята… Пусть буны говорят, что взяли их к себе, для меня они все равно погибли. У меня было не больше минуты для принятия решения. Челноки уже, наверное, сели за звездолетом, ожидая мою команду — команду, которой уже нет.
Не обращая внимания на липнущую к моему лицу кровь, я двинулся сквозь этот алый туман в сторону правого звездолета. Не знаю, видел ли кто из находящихся там ребят, что произошло, но в любом случае они должны были сесть. И о том, что я собирался сделать, мне не хотелось думать…
Глава 10
Когда я обогнул с правой стороны металлическую громадину звездолета, челноки уже сели. Волат в нетерпении расхаживал возле одного из них и в беспокойстве поглядывал по сторонам. Меня он заметил почти сразу. Да я и не скрывался. Хотя мой с ног до головы окровавленный вид мог повергнуть в шок кого угодно.
