Иван Тропов - Крысолов
Света еще хватает, чтобы различить пируэты Лобастого, держа прицел вплотную к нему, чуть ли не приставив дуло к мохнатому лбу. Но на большее… Ничего не видно впереди!
– Вашу мать…
Похоже, приплыли…
Стоп.
Не паниковать. Есть выход. Кажется.
Стас присел.
– Лобастый!
В призраке оранжевого света соткалась тень – морда Лобастого. В глазах-бисеринках по крошечному отражению прицела. И кажется, даже эти отражения – внимательные.
Это хорошо. Сообразительность сейчас не помешает…
Шаг, второй, удар по ноге. Шаг, второй, удар по ноге. Шаг, второй, удар по ноге…
Время замедлилось, загустело, как кисель. Янтарь. В котором застыли допотопные мотыльки и вместе с ними весь мир…
Погоня, кажется, отстала.
Два раза шум позади затихал, но потом опять нагоняли. Теперь, кажется, отстали совсем. Уже часа два как не слышно.
Остались только темнота, плеск шагов, стук капель с потолка – и эхо, эхо, эхо-хо-хо-хо…
А время куда-то пропало.
И только удары по ноге, как метроном. Шаг, второй, удар по ноге. Шаг, второй, удар по ноге.
Не болезненный, но ощутимый. У пятикилограммовых модифицированных крыс хвост в полметра длинной. И куда гибче и сильнее, чем у такой же кошки или собаки. Военное ведомство делало все ж таки.
Каждый удар сам по себе терпимый, но когда четыре крысы, семеня одна за другой, молотят по ноге уже часов шесть…
От щиколотки до колена нога словно онемела.
Шаг, второй, удар по ноге. Шаг, второй…
– Скалолазка, бога твоего крысиного в душу! – взмолился Стас. – Да перейди же на другую сторону, а?
Скалолазка пискнула. То ли подтвердила приказ, то ли рассмеялась по-своему. Не понять. Но на другую сторону перешла…
Скрючившись в три погибели, Стас брел по низкому туннелю. Скалолазка бежала теперь справа и через каждые два шага стегала хвостом по ноге. Этакий крыса-поводырь.
Но уж лучше пусть молотит хвостом, контролируя движение, чем споткнуться обо что-то или налететь на поворот.
Сами крысы, набегавшие в этих туннелях в кромешной тьме сотни суток, научились ориентироваться по эху от собственных шажков. Без всякого зрения чувствуют пространство метров на десять впереди себя. И стены туннеля, и повороты, и приближающиеся препятствия…
Только что-то не так.
Этот бег длится уже часа четыре. Даже с учетом всех петляний Садовое кольцо должно было остаться где-то позади.
Должны были начаться патрули цивильных крыс – выдрессированных “друзьями” Арни. Но их нет. Ни одного. А вот…
Удар хвостом вне ритма и тут же еще один удар. “Стоп”.
Стас остановился. Включил прицел “хека”, нашел мордочку Лобастого.
– Что такое?
Пируэты… “Тридцать”. “Поворот”. “Двадцать пять”. “Люк”. “Свет”. “Люди”.
– Опять?.. Черт бы их драл!
Уже не спеша, стараясь ступать по лужам тише, Стас прошел тридцать метров.
Точно, поворот. Не простой, какой-то двойной, этакой загогулиной. Похоже, строители вели два туннеля с разных сторон. И свели, блин…
Впереди на стенах забрезжили отсветы. Стас прошел загогулину и выглянул за угол.
Впереди висел поток света. Люк снят, и в потоке света свисают ноги. Солдат сидел прямо на краю дыры, для устойчивости одна подошва уперлась в поперечную перекладину лестницы.
– … и вот входит эта врачиха в палату, а…
Слушатели заранее заржали, предвкушая.
Стас шагнул обратно.
Дьявол их защекочи… Что происходит?!
По всем расчетам, несмотря на все петляния, наверху уже должен был быть центр города. За Садовым кольцом. Та территория, которую контролировали “друзья” Арни. Эту территорию они не отдавали ни в одном штурме. И не отдадут. Иначе им конец…
Но там наверху ребята. Свесили ноги вниз и травят байки.
И это не первый такой люк. Уже часа два все водостоки, люки и просто колодцы, ведущие на поверхность, – любые пути наверх – открыты и ярко освещены. И голоса, солдаты, грохот гусениц…
Где “друзья” Арни?!
В любом случае надо опять отступать, искагь какой-то лаз, ведущий на юг и не проходящий под открытым люком…
Может быть, из-за этих постоянных петляний давно сбились с курса? И идем совсем не на юг, а куда-то по касательной к Садовому кольцу? Давно оставили его в стороне, и теперь впереди лишь край города, бывшие спальные районы, которые солдаты все-таки очистили от диких крыс?
Оттого и солдаты сидят беззаботно, а “друзей” Арни нет и следа?..
С другой стороны, посты все чаще и чаще, и обходить их все труднее и труднее…
Значит, все же идем в центр?
Но тогда где крысы? Куда подевались все цивильные крысы?!
Иногда попадались крупные туннели – те, что ведут в бывшее метро. Можно бы, наконец, заглянуть в один из таких. Узнать название станции. Сразу все станет ясно.
Но только опасно это. Бывшие станции метро просторные. Наверняка там сейчас штурмовые группы…
Опасно.
Стас выбрался из прохода-загогулины назад.
– Лобастый…
Тихий писк.
Стас включил прицел, нашел светом тельце Лобастого.
– Курс? Пируэт: “Юг”.
– Точно?
Пируэт: “Точно”.
Стас вздохнул.
Человек мог бы ошибиться. Но не модифицированные крысы. Их поворотами не запутаешь. Все откладывается в памяти. Каждый поворот. Причем откладывается точно-точно, с точностью не то что до градусов – до минут и терций. Любой профессиональный астроном обзавидуется такой точности калькуляции углов.
И если крысы уверены, что курс на юг – значит, курс действительно на юг.
Но тогда уже должен быть центр города. За Садовым кольцо. С “друзьями” Арни.
Если только…
Нет, не может быть. Стас помотал головой. Этого не может быть, потому что не может быть никогда!
Лобастый опять закружился. Вопросительный паттерн.
– Все, ребята, привал. Похоже, пора баиньки. Что-то я уже ничего не соображаю… Возвращаемся на поворот, там был сухой пол.
Стас выключил прицел. Об ногу кто-то потерся.
– Пошли, – согласился Стас.
Привычно следуя за контролирующими ударами хвоста по ноге, зашагал назад. Когда хвост застучал часто-часто, остановился. Нащупал руками стену туннеля, угол…
Пискнуло.
– Да знаю, знаю, что тут порожек…
Стас нашел ногами плохо подогнанные плиты, шагнул. Под ногами стало сухо. Еще пара шагов. Теперь можно и присесть.
– Все, приехали. Стоп машина. – Стас стянул с себя плащ, постелил его на боковое закругление трубы и присел, потом осторожно привалился к стене. – Будем ждать ночи. Потом попробуем выйти на поверхность.
Ночью солдаты должны уйти. Если не от страха перед крысами, то хотя бы потому, что ночью солдатам полагается спать. Останутся лишь клюющие носом часовые.
– Дежурство по очереди. Лобастый! Когда стемнеет, разбудить.
Стас закрыл глаза и расслабился. Отяжелевшие от бега ноги поехали куда-то прочь, словно перрон от отъезжающего поезда, куда-то далеко, вниз, прочь…
Стас зевнул, поежился. Запахнул плащ – холодновато стало, однако! – и опять пригнулся, опять скрючился в три погибели. Зашагал дальше.
Еще один час пути, а крыс нет даже и следа…
Ни цивильных, ни диких. Не видно и не слышно. Ну цивильные ладно… Если все же прошли мимо центра и сейчас в спальных районах, то цивильных крыс тут может и не быть. Но дикие-то куда делись?! Не могли же их всех-всех-всех перебить, до последнего крысенка?..
Стас усмехнулся. Кое-кто ведь собирался еще поторговаться, когда достанет секвенсор.
Выяснить, зачем это он понадобился “друзьям” Арни, не хотят ли они сотворить таких уродцев, по сравнению с которыми модифицированные крысы будут не страшнее полевок?
Нет, конечно… Почти наверняка нет.
По всему выходит, что им нужно лишь одно – чтобы их оставили в покое. Просто оставили в покое. Забыли про ярлычок “генетическое оружие” и перестали искоренять…
Но поторговаться все равно можно было бы. Да и кто они, эти друзья? Хотя бы одного, хоть одним глазком… Лучше всего, конечно, этого 1-С.
Да, неплохо бы… Только где теперь те сладкие грезы? Теперь их бы просто найти, этих друзей! И вытащить Арни. Без всякого торга. И убраться подальше. Черт с ними, с легкими деньгами, холеными дамочками из Пригорода, охочими до приключений, и сладкой тишиной и безлюдьем в мире, где вообще-то едва можно протолкнуться и где чтобы один вдохнул, другой должен выдохнуть…
Лишь бы вытащить оттуда Арни. А потом… Да мало ли в Поднебесной зоопарков? И Серого с собой забрать.
Интересно, что с ним. Если военные наткнулись на секвенсор, ему одна дорожка: в клетки спецпитомника. Но хотя бы накормили, наверно.
А если не накормили, то голодный. Брошенный. Ходит по ларьку, сосет палец и ищет, у кого бы ывы-ывы потребовать. Дальше ларька его не пустят. Ротный тот не дурак, так что…
Где-то впереди простучало по воде – быстро-быстро.
И – резкий писк-крик, крысиный боевой вопль. Рыжик!
