Уильям Форсчен - Реванш императора
– Все снова так же, как было, - прошептал император.
Повинуясь внезапному импульсу, он повернул коня и галопом поскакал через поле к голове гвардейской колонны. Ярослав с тревогой посмотрел ему вслед, схватился на поводья и кое-как ухитрился заставить свою кобылку двинуться в том же направлении. Басак, взмахнув над головой топором, испустил кровожадный клич и большими прыжками понесся рядом с историком.
– Гвардейцы! Сегодня ваш император будет сражаться бок о бок с вами! - вскричал Наполеон, срывая треуголку и размахивая ею в воздухе. Он перешел на рысь и ехал чуть в стороне параллельно колонне, так что его могли одновременно видеть и слышать тысячи бойцов.
Леденящий душу рев вырвался из множества глоток. Одни потрясали мушкетами, другие умоляли его не рисковать и отойти в тыл, третьи скандировали его имя. Подъехав к голове колонны, император сделал драматический жест: выхватил из рук знаменосца покрытый множеством шрамов гвардейский штандарт и поднял его высоко над головой. Восторженный победный клич прокатился подрядам гвардейцев.
– Ради одного этого я готов умереть прямо сейчас! - воскликнул Наполеон, обратив блестящее от слез лицо к подоспевшему Ярославу. - Машина подарила мне счастье вновь пережить это мгновение, и больше мне ничего не нужно в жизни!
–Умереть никогда не поздно, - философски заметил Ярослав. - Тем более еще ничего не решено. Кстати, вам не кажется, что ваше место действительно в тылу, на командном пункте?
–Сейчас решающий момент. Если мы не прорвем оборону и не разгромим «Веллингтона» до двух часов дня, у нас не будет сил и времени, чтобы развернуться и достойно встретить Блюхера. Сейчас или никогда!
Он приподнялся на стременах и снова закричал во весь голос:
– Я иду в бой вместе с моей верной гвардией! Да здравствует победа!
Ярослав понял, что ему уже никак не отвертеться. Если он даже найдет благовидный предлог, чтобы убраться в тыл, тем самым он навеки потеряет лицо не только в глазах императора, но и в своих собственных. Вдобавок он только сейчас сообразил, что ему почему-то совсем не хочется никуда прятаться. Эх, была не была! Если он погибнет, будет о нем кто-нибудь вспоминать?
Гвардейцы продолжали наступление ускоренным шагом, ни разу не сбившись с ритма и делая сто пятьдесят шагов в минуту в точности по уставу. Ярослав улучил момент, чтобы окинуть взглядом центральную часть долины. Корпус д'Эрлона практически перестал существовать. От него осталось несколько полков, продолжавших удерживать неприятельские позиции на правом фланге. Местность начала повышаться, и вскоре впереди показались схваченные огненным кольцом строения фермы Гэ-Сент. Под стенами фермы сосредоточились гвардейские батареи, которые вели ожесточенный обстрел. В воздух то и дело взлетали выбитые ядрами кирпичи и курки штукатурки.
Слева от колонны вторая большая батарея методично разрушала замок Угумон, но несколько британских орудий, сосредоточенных в недоступном для обстрела секторе, вели беглый огонь по флангу наступавшей колонны, и в рядах гвардейцев появились кровавые борозды. Впереди творился настоящий кошмар. Поле битвы густо устилали тела убитых и раненых, трупы лошадей с развороченными внутренностями, брошенные снарядные повозки и разбитые полевые пушки. Еще недавно здесь колосились высокие хлеба, но сейчас почти все колосья были смяты и втоптаны в густую, липкую грязь. Гвардейская конница порядком опередила пехоту. Передовые отряды кирасир обрушились на английские позиции на гребне холма и заставили замолчать часть неприятельских батарей, в результате чего артобстрел резко ослаб.
Наполеон передал штандарт капитану-знаменосцу и отдал приказ перейти на быстрый шаг. До цели оставалось еще несколько сот метров, но Ярослав уже усвоил, что главное- точно рассчитать время. А время сейчас играло на руку противнику: дым над полем немного рассеялся, и продвижение войска Наполеона не могло дольше оставаться незамеченным. Барабанщики ускорили темп, и колонна стала стремительно наползать на неприятельский склон под раскатистые звуки сигнала к атаке.
Передовые цепи легковооруженных стрелков перешли на бег и устремились к ферме под прикрытие полевых батарей. Их встретил беспорядочный мушкетный залп, и мгновение спустя от противоположного конца фермы стали откатываться защищавшие ее стрелки в красных мундирах. Наперерез отступающим ринулся эскадрон кирасир из дивизии Келлермана.
Ярослав только теперь осознал, что видит в действии классическую комбинацию массированного наступления по трем направлениям. При этом каждая из атакующих колонн прикрывает и поддерживает соседа. Справа от гвардейцев все еще продолжали сопротивляться на гребне холма остатки первой колонны под началом д'Эрлона. На них наседали переброшенные к месту прорыва английские и голландские полки. Гвардейские батареи прекратили обстрел покинутой англичанами фермы и возобновили продвижение вперед. Передовые части гвардейцев-пехотинцев достигли артиллерийских позиций через считанные мгновения после того, как с них снялись полевые батареи на конной тяге. Продуманность и точный расчет этого маневра так поразили Ярослава, что он повернулся к Наполеону и восторженно всплеснул руками.
– Не пора ли нам уйти с линии атаки? - крикнул он.- Как только мы доберемся до вершины, там станет необыкновенно жарко.
Наполеон не соизволил даже ответить.
Ярославу не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним, проклиная в душе этого корсиканского упрямца. Басак, высоко подняв топор, задрал морду к небу и заревел предсмертную песнь клана берсеркеров.
Все сгрудилась вокруг носовых иллюминаторов и мониторов, на которые изображение поступало с внешних голокамер крупным планом. Кто бы там к ним ни приближался, до появления непрошеных гостей оставалось не меньше пяти часов, а внизу разворачивались такие события, что никого и за уши не удалось бы оттащить от столь захватывающего зрелища. Элдин очень надеялся, что за пять часов ситуация на поле битвы все же успеет окончательно определиться.
На левом фланге гренадеры Камброна подошли вплотную к британским позициям. Передовые части рассыпались цепью - для того, чтобы увеличить собственную огневую мощь и избежать чрезмерных потерь от кинжального артиллерийского огня. На правом фланге сражение достигло своего пика. Шестой корпус Лобо перевалил через гребень и обрушился на двадцать тысяч британских пехотинцев. Туда же подтягивались с разных сторон еще несколько колонн союзных войск. Правда, одна из этих колонн вдруг прекратила продвижение и начала разворачиваться в сторону наступающих гвардейцев. С этой дивизией творилось что-то неладное. Авангард ускоренным шагом еще двигался навстречу Лобо, арьергард устремился на перехват гвардейцев Камброна, а в центре началось столпотворение. Одни полки выстраивались в каре, чтобы отразить натиск французской тяжелой кавалерии, а другие стремились сохранить строй в походном порядке, чтобы поскорей добраться до пехоты.
Атака французской конницы на правом фланге имела успех. Обойдя неприятеля по правому краю, кавалеристы зашли в тыл позиций союзников, вынудив последних к поспешному отступлению, больше напоминавшему паническое бегство. Наибольшие опасения Элдин испытывал по поводу центра. Д'Эрлону никак не удавалось навести порядок в своих разрозненных частях, а тут еще одна из камер показала крупным планом мертвое тело убитого в неразберихе маршала.
Несколько английских бригад планомерно теснили остатки французов в направлении большой батареи, чьи орудия прекратили стрельбу, опасаясь поразить своих. Элдину удалось даже увидеть на поле боя самого «Веллингтона». «Железный герцог» лично возглавил несколько стянутых к центру полков и летел в метре над землей. Зрелище было абсурдное: машина Древних Странников среди толпы всадников в раззолоченных мундирах девятнадцатого столетия. Для полноты картины «Веллингтону» недоставало только треуголки на макушке.
Но самая большая угроза создавалась отнюдь не в центре. Всего в нескольких милях от кавалерийской дивизии Келлермана через Парижский лес следовали походным маршем прусские колонны под командованием Блюхера. Передовые конные разъезды пруссаков уже показались на опушке. Часа через два следовало ожидать прибытия основных сил.
–У меня такое впечатление, что они движутся гораздо быстрее, чем это было на самом деле, - выразил вслух свои сомнения Зергх.
–Значит, «Веллингтон» снова решил смошенничать, - задумчиво пробормотал Элдин. Он все время напоминал себе, что стал свидетелем не более чем блестяще поставленного спектакля, усложненной разновидности шахматной партии, но где-то внутри сидел настырный червь сомнения и упрямо твердил, что все происходившее на поле битвы намного важнее и серьезнее, чем кто-либо из них может вообразить. А тут еще этот таинственный корабль неизвестно с кем на борту! Интересно, какого чёрта им здесь надо?
