Юрий Бахорин - Соломон Хук. Дилогия
Алекс говорил спокойно, тщательно подбирая слова. Он, по сути, лишь подошел к главному — к цифрам, фактам, конкретным сделкам! Именно они интересовали сейчас Соломона, но, еще не услышав об их сути, он уже знал, что не ошибся. Хук почувствовал, как сильней заколотилось сердце. Он еще не услышал ни одного подтверждающего догадку факта, а подсознание уже шепнуло на ухо: «Вот оно!» Аксель не стал торопить друга, он почти смаковал оставшиеся мгновения ожидания.
— Я даже специально поднял архивы, чтобы убедиться, что прежде такого не бывало! — От волнения Аксель и сам не заметил, как стал повторять произнесенные ранее фразы.— Да что там не бывало — быть не могло! Буря, ураган, тайфун, торнадо, а биржевая публика словно заснула в самом Оке Бури и понятия не имеет о происходящем вокруг! Говорю тебе: люди словно ослепли и оглохли! — Лицо Алекса сияло, словно он сам являлся демоном бури, словно его воле подчинялись ее всплески и затишья.— Происходящее сейчас, не бум даже — взрыв активности! И никто не видит взрыва, а те немногие, что заметили его, понятия не имеют о том, что взорвалось!
Аксель изнемогал от нетерпения. Он безошибочно чувствовал, что стоит на пороге тайны, которую ему через мгновение предстоит узнать. Тайны, в которой найдется место для всего, что он до сих пор безуспешно пытался собрать воедино и скрепить между собой зыбкою цепью человеческой логики: странную жестокость противников, неподдающуюся осмыслению логику их действий, их огромные финансовые ресурсы. В следующий миг пол под ногами неожиданно дрогнул. Голоизображение замерцало и заколебалось, точно отчаявшийся обмануть человека мираж, но через несколько секунд восстановилось. Хук увидел встревоженное лицо друга и успел услышать его голос:
— Что происходит?!
Аксель услышал вопрос и только после этого понял, что Алекс кричит, а такое случалось с ним совсем нечасто. В следующее мгновение отдаленный расстоянием и стенами отеля глухой хлопок взрыва докатился до него вместе с осознанием простой мысли: Лори! Имя взорвалось в его голове, мгновенно вернув к действительности. Все стихло, и в этой тишине особенно дико звучал крик всегда сдержанного друга.
— Что там у тебя?! — уже не кричал, орал Алекс, тщетно вглядываясь в искрящееся изображение, пытаясь по выражению внезапно покрасневшего лица Акселя уяснить смысл происходящего. Словно не видя и не слыша его голоса, Хук рванулся было наружу, но в последний миг остановился.
— Ты можешь немедленно приехать сюда? — рявкнул он в голополе.
— Да! — мгновенно откликнулся Блэкфилд, на лице которого явственно обозначилось облегчение, из-за которого Соломон готов был прибить старого дружка.
— Вместе с документами! — вскрикнул он.
— Да! — лаконично ответил Алекс.
— Приезжай! — гаркнул Соломон напоследок.— Если возникнут проблемы со входом, сошлись на меня или директора Службы Безопасности Лиги Мтомбу!
Алекс изумленно присвистнул — похоже, увидев, что друг в порядке, он успел полностью прийти в себя,— всем своим видом выражая удивление, но Хук его уже не видел и не слышал. Он рванулся к лифту, едва не высадив на старте дверь кабины. В холле суетились люди, беспорядочно натыкаясь друг на друга, больше мешая, нежели помогая. Аксель стремительно лавировал в людском потоке, хватая за грудки тех, на кого натыкался, и пытался выяснить у них, что случилось, но почти сразу понял, что они не имеют понятия не только о происходящем, но даже о причинах собственной суеты. Лишь от невзрачного, облаченного в фирменную ливрею служителя отеля, он сумел добиться бессвязной информации о том, что вызваны пожарные, медики и полиция, но большего не знал и тот.
Чтобы не закричать от ярости, Аксель стиснул зубы — слабоумные черви! — и теперь уже, нещадно раскидывая попадавшихся навстречу людей, вновь рванулся к лифту, но тот оказался обесточенным — где-то в недрах гигантского здания сработала система противопожарной безопасности. Дьявольщина! До чего же не вовремя! Глухо зарычав и проклиная все на свете, Аксель рванулся вверх по лестнице. Забыв о боли, он скакал горным козлом, перепрыгивая через две ступени и моля Бога, чтобы опасения его не сбылись, хотя внутренне уже не сомневался — случилось худшее. Подъем казался нескончаемым, но, не снижая темпа, Хук упрямо преодолевал пролет за пролетом. Никогда еще Сол не бегал с такой скоростью. На конечном отрезке пути он почувствовал, что если не стиснет зубы, сердце через рот выпрыгнет на пол. Когда он ворвался в коридор, дыхание вырывалось хрипом, травмированная грудь горела, словно в огне. Пропитанный дымом и кисловатым запахом взрывчатки воздух заставил Акселя закашляться. Напуганные постояльцы попрятались, явно не торопясь проявлять гражданскую активность. Вызванная этой мыслью злость лишь мимолетно коснулась сознания Акселя и тут же испарилась, словно ветром унесенная, при виде лежащего на полу тела девушки.
— Лори!
Аксель кинулся перед ней на колени, поднял голову, гладил волосы. Нигде он не увидел ни кровинки, и сгоряча это показалось ему хорошим признаком, но черные как ночь глаза безучастно смотрели мимо. Сол целовал их, гладил девушку по щеке, просил ответить ему — безрезультатно. И тогда он поднял ее почти невесомое тело на руки и унес в искореженные недра своего временного обиталища.
* * *
Когда Мтомба вошел в номер, Хук так и сидел перед диваном, на котором покоилось мертвое тело Лори Марти, лицо его было безжизненным, словно гранитный блок. Развернувшись с неспешной монотонностью поврежденного робота, он поймал устремленный на себя взгляд директора. Мтомба отметил про себя, что проживи он хоть сотню лет, никогда не видеть ему тех изумления и боли, что прочел он в этот миг в глазах друга. В следующий момент ярость затопила светлый ум Соломона. Ярость и злоба на неизвестных, одного за другим убивающих дорогих ему людей.
— Но почему, Мтомба?! — с горечью произнес он.— Почему это происходит именно со мной?!
— Не только с тобой,— мрачно откликнулся тот, и, посмотрев на друга, Аксель понял, что тот прав. И хотя правоту Мтомбы принял разум Соломона, но упрямо отказывалось учитывать сердце; осознание этого факта несколько умерило ярость, но усилила горечь. Он почувствовал настоятельную необходимость излить ее, выговориться.
— Аксель, с тобой ничего не случилось? — Еще один человек появился в дверном проеме, и Хук узнал Алекса. Впрочем, Мтомба тоже узнал бывшего сокурсника, и хотя желанная в иных условиях встреча не сулила радости, они обнялись.— Что с ней? — Стремительно обежав гостиную, взгляд Блэкфилда остановился на лежащей на диване Лори.
— Мертва,— деревянным голосом отозвался Аксель,— а ведь это я должен был открыть дверь,— он посмотрел на друга отсутствующим взглядом,— твой звонок задержал меня в холле.— Аксель сложил ладони и крепко, с усилием растер лицо, словно надеялся смыть с него наложенную отчаянием деревянную маску.
— Если бы ты открыл дверь,— мрачно возразил африканец,— то сейчас бы лежал на диване, а она убивалась от горя, сидя перед твоим бездыханным телом. А, скорее всего, оба вы лежали бы рядышком в коридоре.
— Брось! — огрызнулся Аксель.— Мой череп копытом не прошибить! — В глубине души он понимал, что друг прав, а сам он только что высказал вопиющую глупость, но испытывал искреннюю благодарность за эту возможность излить горечь в ничего уже не значащем споре.— Вы оба не понимаете,— тихо произнес Аксель, перевел взгляд с Оварунги на Блэкфилда и сокрушенно покачал головой,— ведь она предупреждала…— он задохнулся от накрывшего чувства вины.— Она предупреждала, что меня не оставят в покое, что стоит на время укрыться…— Хук скользнул взглядом по телу бездыханной Лори, и лицо его болезненно дрогнуло.— Я же повел себя как мальчишка и вместо того, чтобы последовать совету, доказал ей…— он вяло всплеснул руками, силясь что-то изобразить,— доказал ей буквально на пальцах, что опасаться нечего. Что все ею сказанное — не более чем женские страхи. Я ее убедил, понимаете?! Убедил, чтобы убить! Я — соучастник!!!
— Крепко сказано.— Мтомба недовольно поморщился.— Но ты не соучастник, ты дурак, если забыл о нашем вчерашнем разговоре! Во всех газетах появились твои некрологи! Никто не знал, что ты жив! — гаркнул африканец.— И не думай, что ты один страдаешь — я тоже несу свою долю ответственности за случившееся, а Лори, несмотря ни на что, была мне ближе, чем тебе!
— Кто-то все-таки знал,— угрюмо выдавил из себя Аксель.
— Судьбу не обманешь, друг мой,— поддержал африканца до сих пор не вступавший в разговор Алекс. Сейчас же, уяснив его суть, он мог позволить себе вмешательство на правах старого друга.— Многие пробовали…— Он покачал головой.— Она тебя обманет, а ты ее — нет.
