Алексей Калугин - Мертвоград
– Загрузил – это не совсем то слово. – Могвай улыбнулся и двумя сложенными вместе пальцами погладил висок. – В принципе, все, что вы говорите, – вполне очевидные вещи. Вот только выдаете вы их в очень компактной, сжатой форме. Как многотомный архив – куча информации в одном файле. И пока я вижу только названия на корешках.
– Преимущество и одновременно уязвимость вашего поколения в том, что вы способны воспринимать информацию в таком виде. Вы мгновенно улавливаете и легко усваиваете любое скрытое послание. Зачастую вам достаточно лишь намека, чтобы все понять. Но именно это делает вас особо уязвимыми для медиавирусов. Их легко подсунуть вам в любой упаковке. А вы проглотите и не поморщитесь.
– Я должен обидеться?
– С чего бы вдруг?
– Не знаю.
– Ты хочешь меня о чем-то спросить?
Могвай задумался. Странное дело, двадцать минут назад он понятия не имел, зачем пришел сюда. Просто так. Потому что в комнате, где готовились к камланию, ему вдруг стало смертельно скучно. Хотя, пожалуй, нет. Не так. Скучно стало не ему, а Альпачино. Это Альпачино уговаривал его уйти, а он хотел остаться. А потом подошла Берта, сказала, что ее отец хочет с ним поговорить, и он с готовностью последовал в указанном направления. Понятия не имея, с кем и о чем ему предстоит говорить. Это было совершенно на него не похоже. Выходит, им манипулировали?
– В какой-то степени, – ответил на еще не заданный вопрос Исмаил. – Иначе бы ты не принял приглашение.
Как бы там ни было, сейчас у Могвая было множество вопросов, которые он хотел задать Исмаилу. Но начать он решил не с главного. Потому что сначала хотел прозондировать почву.
– Как Мертвой Овер-Голове удалось выйти в эфир на центральном канале?
– На всех каналах сразу! – Указательный палец Исмаила взлетел вверх.
– Верно, – согласился Могвай. – Так как же?
– Технически все очень просто. Сначала нужно найти план прокладки кабеля. Затем отыскать тихое, укромное место и вырыть кабель из земли. После этого остается только подсоединить к кабелю плеер с заранее записанным обращением – и весь район слушает и смотрит телепрограмму Пиратской Сети Мертвой Овер-Головы. К сожалению, продолжительность вещания Пиратской Сети невелика. Возмущенные граждане начинают звонить в диспетчерскую, аварийная бригада быстро находит место незаконного подсоединения и восстанавливает порядок. Поначалу диспетчерская реагировала медленнее. Но сейчас в нашем распоряжении, как правило, пятнадцать-двадцать минут. Не больше. Приходится настолько сильно сжимать используемые мемплексы, что некоторые их даже не воспринимают.
– Так вы и есть Мертвая Овер-Голова!
– Нет. Я лишь один из тех крошечных пикселей, на которые рассыпалось ее изображение.
– Пиратское телевещание – не единственное лекарство от распространяемых Гильдией медиавирусов?
– Разве я упоминал Гильдию?
– А разве не ее вы имели в виду?
– Я могу иметь в виду все, что угодно. Но вслух название Гильдии чистильщиков я ни разу не произносил.
Голос Исмаила был холоден, сух и странно отстранен. Как будто он вдруг перестал узнавать человека, который сидел по другую сторону стола и разговаривал с ним вот уже без малого полчаса. Могвай понял, что сказал что-то не то.
– О чем мы тогда вообще говорим?
Помимо желания в голосе у него прозвучала обида. Он только-только начал входить во вкус, а его вдруг – хлоп! – и осадили.
– Это ты мне скажи.
Руки Исмаила соскользнули со стола и скрылись в темноте. Ничего не осталось от человека.
– Да, к дребеням вашу Мертвую Овер-Голову и Гильдию в придачу! – Могвай рывком поднялся со стула. – Какого тюна вы меня сюда позвали? Чтобы вворачивать мне в мозги свои гнилые мемвирусы? Не выйдет! – Могвай выгреб из кармана пригоршню улыбающихся таблеток и сунул ладонь под лампу. – Видали? – Он взял розовую таблетку и кинул в рот. За ней – зеленую. – Надо будет – все проглочу! – Синяя таблетка. – И попробуйте тогда достаньте меня! – Желтая. – Мне что Гильдия, что ваша Овер-Голова – все фиолетово-сине! – Черная…
– Довольно.
Могвай усмехнулся, перевернул ладонь, и все таблетки рассыпались, раскатились по столу.
– Пока.
Он пошел к выходу, с каждым шагом ожидая, что вот сейчас его окликнут, остановят, попросят вернуться. Но сзади была тишина. Тогда он сам остановился и обернулся.
Свет от лампы, стоявшей на письменном столе, как будто обрел объем. Он расплывался жирным амебообразным сгустком, медленно, плавно меняя расцветку и форму. Две руки, появившиеся из темноты, провели по его краям. Они как будто ощупывали психоделическое световое пятно, стремясь лучше почувствовать его фактуру и плотность, чтобы затем уже придать требуемую форму.
– Зачем вы меня позвали?
Ладони вошли внутрь живого пятна света и соединились кончиками пальцев.
– Нужно решить, что с тобой делать.
Голос Исмаила дрожал, звенел и рассыпался эхом в голове у Могвая.
– В каком смысле?
– Тебе нельзя возвращаться домой.
– Почему это?
– Там уже поработали оперативники Гильдии чистильщиков.
Могвай растерялся всего на секунду. Затем выдал с полной определенностью:
– Вранье!
– Зачем мне тебя обманывать?
Могвай саркастически усмехнулся:
– Это вы мне скажите.
Исмаил рассмеялся. И смех его рассыпался пригоршнями по углам.
– Ты быстро все схватываешь.
– Я вообще способный.
– Если бы я в самом начале нашего разговора сказал, что дома тебя ждут оперативники, это ничего бы не изменило. Кроме твоего настроения. А мне хотелось получше тебя узнать.
– Они пришли за мной?
– Как я погляжу, тебя это почти не удивляет.
– А моя сестра? Что с ней?
– Твоя сестра в безопасности.
– Где она?
– О ней позаботятся.
– Я хочу знать!..
– Замолчи. Ты все узнаешь в свое время. Может быть.
Сказано это было таким тоном, что Могвай понял, он может закатить здесь истерику, может начать резать себе вены и биться головой о стол или кинуться с ножом на Исмаила – это ничего не изменит. Да и не было у него ножа.
– Что им нужно?
– Сам не догадываешься?
– Я сегодня сбежал от санитаров-чистильщиков.
– Верно.
– И только из-за этого чистильщики устроили на меня облаву?
– Не только.
– Еще я сегодня видел гаста.
– Гаст здесь ни при чем. Вернее, он выполнил свою миссию. Но тебя ищут не из-за него. Ты был свидетелем только двух необычных происшествий. Но на самом деле их сегодня было больше. Намного больше. Можно сказать, что по всем городу творилось черт знает что. – Могваю показалось, что он услышал, как Исмаил довольно усмехнулся. Или только хмыкнул. – Или, как вы нынче говорите, полный пентакль. – Он пошевелил кончиками пальцев, сложил их вместе и повторил. – Полный пентакль! – Со вкусом повторил: – Да! Именно так! Полный пентакль! – Выражение ему определенно нравилось. А может, и само звучание ласкало слух. – Все это было затеяно с тем, чтобы отвлечь внимание чистильщиков от главного события сегодняшней ночи.
– Камлания во славу Ктулху?
Могвай задал вопрос на полном серьезе. Глупо, конечно, но он просто не мог представить, что еще значительного могло произойти нынче ночью. Ночь как ночь. Не самая темная. И, надо полагать, не последняя ночь на Земле.
Могвай посмотрел на погруженные в полумрак книжные полки. Казалось, что по книжным корешкам бегают сотни, тысячи светящихся муравьев. Причем свет каждого из них был совершенно особенным, неповторимым и несравнимым ни с чем. Разве что с тем, как сияют звезды на небе, если смотришь на них, находясь вдали от города, в совершенно безлюдной местности. Такое зрелище действует умиротворяюще и одновременно будоражит воображение. Ты вдруг понимаешь, насколько ты ничтожен и мал по сравнению со Вселенной, и в то же время осознаешь свою приобщенность ко всему, что в ней творится. Ведь для того, чтобы быть включенным в бесконечный круговорот рождений и смертей, совсем необязательно знать, почему и как это происходит.
– Я крепко влип? – спросил Могвай.
– Полагаю, что если все пойдет, как должно, завтра чистильщикам будет уже не до тебя. Но сегодня тебе лучше с ними не встречаться. Иначе тебя могут сделать козлом отпущения.
– Ну, в общем, я и сам не горю желанием…
– У тебя есть место, где можно отсидеться?
– Наверное, найду.
– Если хочешь, можешь остаться.
– Что, прямо здесь?
– У нас большая квартира. Правда, после сегодняшней вечеринки предстоит серьезная уборка. Придется помочь.
– Ладно, я подумаю.
– Если все же решишь уйти, будь добр, поставь меня в известность.
– Договорились, Исмаил.
Могвай улыбнулся – он впервые назвал своего незримого собеседника по имени. Пусть даже это имя было вымышленным. Но, вопреки опасениям, прозвучало оно вполне естественно.
– А что теперь?
– Можешь присоединиться к камланию. Или у тебя есть еще вопросы?
