Андрей Быстров - Лезвие вечности
– Молчите? – Полковник истолковал растерянность девушки по-своему. – Ладно, идем вниз.
Он схватил ее за руку и потащил в подвал, но втолкнул в другую камеру, более просторную. Там стояло нечто вроде металлического кресла, за ним виднелась вторая дверь.
Полковник усадил девушку на жесткое сиденье, пристегнул ее руки к подлокотникам резиновыми ремнями. Затем он открыл небольшой люк в стене, выдвинул оттуда странную поблескивающую конструкцию на сложном шарнире и поместил перед лицом Ольги.
– Вглядитесь хорошенько в это устройство, – сказал полковник. – Я хочу, чтобы вы усвоили принцип действия.
Аппарат состоял из плоской никелированной дуги диаметром сантиметров в сорок с просверленными на концах отверстиями, в которых торчали заостренные стальные стержни, обращенные внутрь полукруга. Эти стержни, очевидно, приводились в движение червячной передачей, соединенной через систему шестерней с пружиной часового механизма.
– Просто, но убедительно, – тоном инквизитора произнес Свиридов. – Сюда помещается ваша голова. Стержни прижимаются к вискам слева и справа. Я завожу пружину, запускаю часовой механизм – медленно или быстро, по моему желанию. Стержни начинают двигаться, вдавливаться в виски. А вот здесь – видите, колечко? Оно освобождает червячную передачу. Если я вытяну его, ничто более не удержит стержни. Пружина развернется, и они с огромной силой пробуравят ваш мозг, сомкнутся внутри черепа… Довольно скоро вы станете мечтать об этом акте милосердия, но тщетно.
Свиридов надел дугу на голову девушки, закрепил затылок фиксатором, подкрутил стержни так, чтобы они едва касались висков, завел пружину.
– Я включаю самый медленный режим, – проговорил он. – Полсантиметра в час. У вас будет время подумать… А надумаете, позовите меня. Вот кнопка на подлокотнике.
Послышалось тиканье часового механизма и жужжание червячной передачи. Свиридов вышел. Девушка безутешно заплакала. Ей представилась яхта «Аманда Линн», робкий поцелуй под закатным солнцем и под каскадами брызг… Ее картины… Не будет больше картин.
Свиридов поднялся на второй этаж, где громилы играли в карты. Здесь окна были занавешены плотными шторами, не пропускавшими ни единого лучика света.
Вальтер обеспокоенно покосился на дверь.
– Господин полковник, а внизу-то лампочка горит. И занавесок там нету.
– Эх ты, голова. – Свиридов снисходительно похлопал его по плечу. – Конечно, нет их там. Если сюда кто сунется, куда пойдет? На свет. И дверь входная не заперта. Там их встретит расстрельная машина… – Полковник погладил набалдашник рычага, такого же как и внизу.
– А могут сунуться? – с тревогой спросил Медведь.
– Да нет, вряд ли…
– А ну как ребятишки местные просто так забредут? Их тоже кончать будем?
– Свидетелей? Да, в первую очередь. От такого даже махрового убийцу покоробило. Полковник опустился на стул, а «независимые оперативники» возобновили прерванную игру. Свиридов наблюдал за ними, лениво развалясь на сиденье. Сейчас Иллерецкая даст сигнал… Потом надо проверить ее показания и убрать всех троих… Могилы готовы… Свиридов станет самым могущественным человеком на Земле. И плевать ему на англичан и на всех тех, кто что-то знает, о чем-то догадывается. Он не повторит ошибок предшественников… Полковник принялся обдумывать детали практического воплощения проекта «Коршун-2».
29
Сквозь пыльное оконное стекло Борис увидел комнату со столом и двумя стульями, где никого не было. Он потянулся к ручке двери, но Кондратьев отстранил его, увел за собой к деревьям.
Вернулись разведчики. По их словам выходило, что с трех других сторон дома – лишь темные окна. Но если на первом этаже компенсирующие очки позволяли разглядеть безлюдные комнаты, то на втором – одна чернота.
– А стало быть, – вполголоса сказал Кондратьев, – они там и прячутся, за шторами. Где же еще?
– Может быть, тут есть подвал, – предположил Игорь.
– Станут они сидеть в подвале, как в ловушке…
– Почему они? – вмешался Стае. – Наверное, он там один, не считая девушки.
– Лучше переоценить противника, чем наоборот, – наставительно произнес Олег.
– Кстати, о ловушках, – проговорил Владимир. – Зачем внизу свет? Просто забыли? А если…
– Что «если»? – Олег пожал плечами. – Минировать сами себя они не будут…
– Наша задача – разведка, – напомнил Стае. – А мы ничего не знаем. Сколько их? Где девушка?
– А попусту болтая, ничего и не узнаем, – сказал Кондратьев. – Так… Берете дом на прицел с четырех сторон. А я попытаюсь потихоньку проникнуть в дверь и пробраться на второй этаж. Посмотрю, послушаю…
На сей раз фасад достался Стасу. Игорю – восточная сторона, западная – Владимиру, а северная – Борису и Олегу.
Кондратьев подошел к двери и взялся за ручку. Приготовленная отмычка не понадобилась – дверь отворилась.
На втором этаже мелодично прозвенел звонок.
– Ах черт! – воскликнул Свиридов и перекинул рычаг.
Гориллы схватились за автоматы.
Панель повернулась. Стволы тяжелых пулеметов приняли горизонтальное положение, с грохотом извергли огонь.
Первая же пуля врезалась прямо в грудь Кондратьева, туда, где его защищала самая толстая пластина бронежилета. Удар был настолько силен, что Кондратьева выбросило назад в дверь, и он потерял сознание. Стоявший под прикрытием деревьев Стас получил две пули в правую руку, другие пули разнесли лазерный прицел его «беретты» и заклинили затвор. Лежа на траве, Стас левой рукой выхватил пистолет. Но судя по интенсивности огня, в доме засело человека четыре с пулеметами… Стае метнул в окно две гранаты, и от невыносимой боли в раненой руке у него потемнело в глазах. Он упал ничком. Громыхнули взрывы, и расстрельная машина замолкла.
Тактика Свиридова сработала. В самом начале боя противник лишился двух активных единиц. Полковник выскочил на лестницу, поливая наугад из «Калашникова».
Снизу Владимир открыл огонь по окнам второго этажа. Подбежавший Борис рывком опустил ствол его «беретты».
– Что ты делаешь?! А если Оля там?! Гориллы Свиридова скатились по лестнице вслед за полковником. Медведь и Вальтер вырвались из дома с беспорядочной пальбой. Полковнику это не удалось, потому что Игорь всаживал в дверь пулю за пулей, отрезая Свиридова от его армии.
Пуля, посланная Медведем, пронеслась так близко от лица Владимира, что сорвала с него очки. Ругаясь, Владимир сменил магазин «беретты» на тот, что был в подсумке, и принялся лупить зажигательно-трассирующими, видными в темноте. Угол дома загорелся. Пламя жадно вгрызалось в сухое дерево, и Свиридов ничего не мог с этим поделать. Оставалось только бежать в подвал, там есть другой выход наружу.
Под прикрытием огня Олега Борис бросился в дом, его выстрелы вышибли автомат из рук Свиридова. Преследуя полковника по пятам, Борис ворвался в подвал, Олег за ним.
В мрачном коридоре они остановились. За которой из дверей исчез противник? Вон та, кажется, неплотно закрыта…
Борис распахнул дверь. Свиридов возился со средневековым устройством, охватывающим голову Иллерецкой. Он не хотел терять источник информации, надеялся удрать вместе с девушкой, но не успел.
Градов прицелился. Красное пятнышко лазерного луча засветилось на лбу Свиридова.
– Стой! – заорал полковник, выдергивая какое-то кольцо из часового механизма. – Не стреляй! Вот пружина! Если я отпущу рычаг, эти чертовы гвозди пробьют ей башку!
– Он не лжет, Борис, – прошептала девушка, вся в слезах, бледная от боли. – Ты пришел слишком поздно…
Компенсирующие очки на глазах Бориса давали возможность рассмотреть смертоносный механизм очень подробно. Борис видел, что угроза противника – не пустой звук. Убив врага, Градов не сумеет перехватить рычаг. Вот если бы подобраться поближе…
Он сделал шаг.
– Стоять! – скомандовал полковник, скорчив гримасу.
Наверху шла ожесточенная схватка. Раненный в ногу Владимир прикончил Медведя гранатой, но не смог подключиться к Игорю в погоне за Вальтером.
Еще секунда, и Вальтер уйдет, затеряется в зарослях… Игорь дважды выстрелил одиночными. Вальтер упал, но он не был ранен. Он отползал за будку с бревенчатым накатом, напоминающую вход в блиндаж. Эта будка – неплохое укрытие и огневая точка, а Игорь ярко освещен пламенем пожара.
Вальтер водил стволом «Калашникова». За его спиной мелькнула тень – это был Кондратьев, вышедший из состояния шока. «Беретта» коротко и зло исполнила барабанный реквием. Вальтер уткнулся лицом в землю. Больше он не шевелился.
– Где Борис и Олег? – крикнул Кондратьев.
– Там, в доме. – Игорь подбежал к будке. – Уже не пройти, все горит…
– А это? – Кондратьев кивнул на бревенчатое сооружение. – Зачем тут эта конура, если там нет хода в подвал дома?
