Андрей Круз - Земля лишних. За други своя
— А заработок компании в чём? — снова уточнил я. — В несоответствии стоимости оплаты работников и заработков местного белого населения?
— Верно, — подтвердила она. — Для местных жителей заплатить за день чьей-то работы совсем не трудно, поэтому их труд востребован. А с работниками рассчитываются по совсем другим расценкам, почти дагомейским, но всё же повыше. Нам со Светой постоянная горничная обходится примерно в полторы тысячи экю в месяц, что для нашего совокупного заработка ничто, а она получает на свой счёт, наверное, не меньше пятисот, и за пять-семь лет её работы у неё скопится тысяч двадцать, а то и тридцать. Еда здесь очень дешёвая, а у них — в особенности. Если поедет к себе в Дагомею, то будет там богатой дамой.
— Значит, работорговля южнее Залива — штука выгодная.
— Естественно! — воскликнула Катя. — С ней можно бороться, судить работорговцев, её можно осуждать, можно спасать людей из рабства и тем самым обеспечить себе великолепный источник дохода. Сплошные плюсы, экономические и политические.
— А где они все живут?
— В служебной зоне, только слева от дороги. Там есть несколько посёлков. Есть посёлки для тех, кто работает за кредит, причём отнюдь не казармы, а очень приличные. И есть посёлки, где живут те, кто работает на себя. Эти посёлки совсем нормальные, ничуть не хуже обычных на севере от Залива. У них там своё африканское общество, свои лавки и кабаки, всё своё. Даже въезд к ним ограничен, чтобы там они себя чувствовали как дома. Даже полиция своя. Так и называют здесь это место — Бантустан. Работников оттуда возят сменами на автобусах, а те, кто работает на себя, могут покупать мотороллеры или даже машины, но машины для них почти под запретом.
— Почему?
— А где они учились водить? — усмехнулась Катя. — В большинстве своём они что здесь, в Дагомее, что в Старом Свете — машины видели всё больше издалека, так что после нескольких инцидентов местная власть решила, что с них достаточно мотороллеров. Им хоть задавить кого-то сложнее, чем машиной. Чтобы чёрный мог купить себе машину, ему надо предъявить сертификат о сдаче экзамена по вождению здесь, на Нью-Хэвене. Обычно они есть только у таксистов.
— Хотите посмотреть посёлок для чёрных? — неожиданно влезла в разговор Джулия.
— Не знаю… — обернулся я к ней. — А что там интересного?
— Просто так, для общего развития, — пожала она плечами. — Я завтра после работы туда поеду.
— Зачем?
Инициативу вновь забрала Катя:
— Многие люди не держат постоянной прислуги в целях экономии, а просто едут в посёлок и предлагают временную работу кому-то свободному от основной работы сейчас. Нанимают себе, скажем, уборщицу, а взамен отсылают «Новой жизни» чек с указанием её персонального номера. Когда компания получает чек, она засчитывает какую-то сумму работнику. Многие этим пользуются. Мужички иногда берут уборщиц посимпатичней, платят не за день, а за два или три, скажем, а те и этим дополнительным дням отработки рады.
— Понятно, — кивнул я. — Всем удобно, всё очень мило.
— Вот и я завтра хочу кого-нибудь нанять, чтобы у меня в квартире порядок навели и по хозяйству помогли, — объяснила Джулия и спросила опять: — Поедете?
— Давайте попробуем. Интересно глянуть.
— Вы будете в Отделе?
— Наверное.
— Тогда я вас там найду.
Ну вот, одна из местных загадок разрешена. Что-то такое я и предполагал. Умная такая и элегантная потогонная система, примерно как проекция экономического глобализма на отсталые страны. Впрочем, если и здесь, как и в Старом Свете, Дагомея не смогла создать ничего, кроме нищеты и анархии на своей территории, то что им ещё остаётся? Наверное, причины такого тотального и вечного их неуспеха не только в чьей-то политике, но и в личных качествах.
А вот причины нежных чувств Джулии, которые прямо на глазах усиливаются, они естественны или обусловлены чем-то иным? Чёрт, с этими моими подружками из Отдела настоящую паранойю запросто можно получить. С них вполне станется кого-то мне подослать, чтобы получить свидетельство адюльтера, чтобы при случае… и так далее. Дружба у нас с ними крепкая, конечно, но всё больше держащаяся на соучастии в преступных деяниях. Поэтому от взаимного подсиживания не оберегает. Ладно, неважно, я тоже не подросток в разгаре пубертатного периода — всё же к сорока годам научился контролировать свои сексуальные позывы. Поэтому посмотрим.
Территория Ордена, о. Нью-Хэвен
22 год, 19 число 10 месяца, вторник, 01:00
Банкет развивался по всем законам жанра. А это значит, что на исходе шестого часа веселья некоторые из гостей уже лыка не вязали, а все остальные были изрядно навеселе. Впрочем, ввиду отсутствия какой-либо дорожной полиции и штрафов за вождение в пьяном виде это никого не беспокоило. Светлана с Катей занимались всеми гостями, а у меня на руке плотно повисла бруклинская итальянка Джулия, с каждой минутой всё плотнее вжимая мой локоть в свой бюст. Похоже, девушка решила довести свою атаку до логического завершения.
Около часу ночи банкет начал самопроизвольно заканчиваться. Светлана подошла ко мне и предложила, после того, как она попрощается со всеми гостями, продолжить праздник в узком кругу, посетив бар за углом. Я согласился. Как выяснилось, «узкий круг» включал в себя саму Светлану с Катей, Джулию, программиста Майло с подошедшей позже девушкой по имени Рона с кольцами в носу, брови и губе, и рыжую Джолин с Демпси, которые, как и подобает истинным детям страны Святого Патрика, уже изрядно набрались. Впрочем, и виновница торжества, и Катя, и Джулия, и Майло с Роной — все были пьяны. Бар «за углом» бесхитростно назывался «Томмиз» и представлял собой нечто вроде аквариума с голубоватым светом, танцполом и ди-джеем за своим пультом, который гонял безжалостно громкую хаус-музыку. Однако заполнен бар был отнюдь не подростками, а всё больше людьми за тридцать. Впрочем, по моему наблюдению, те же американцы до самой смерти из подросткового возраста не выходят.
Дамы с Майло ринулись в пляс, а мы с Демпси зависли у стойки, вооружившись кружками с пивом. Два или три раза я был атакован Джулией, пытавшейся утащить меня танцевать, но я настолько плотно прилип к стойке и отяжелел от пива, что танцевать не давался.
Чуть позже в бар вошли усатый Сэмьюэл с томным Джозефом, и они со всем пылом присоединились к танцующим, чем на некоторое время уберегли нас с Демпси от повторных атак. Демпси в прошлом работал полицейским в Ирландии, потом переехал жить в Америку, где устроился работать в частное агентство безопасности, откуда его и рекрутировали для работы в Ордене два года назад. А теперь его перевели в Отдел, где он должен заниматься контрразведкой. Ещё я узнал, что его отдел будет теперь осуществлять регулярный контроль вылета с острова и прилёта на него, и если даже сам Отдел тащит кого-то или что-то мимо контроля, то это должен будет подтвердить дежурный сотрудник Отдела в пассажирском терминале. Это интересно и полезно знать. А сам Демпси сейчас был, с его же слов, уже «фукинг друнк»[23], но всё же продолжал лить в себя разливной ирландский «Мёрфиз», который он называл «Мурфиз». Чуть позже к нему пришла рыжая Джолин, затребовала в баре белого вина, и Демпси отвлёкся на неё.
