Василий Горъ - Понять пророка
– Так точно! Никак нет! – зарапортовался Миня. – Все будет, господин генерал!
– Пошел вон…
Дождавшись, пока за сорвавшимся с места Миней закроется дверь, Кормухин повернулся к ожидающему продолжения разговора профессору и довольно осклабился:
– Ну ты меня порадовал, старый хрыч… Пожалуй, заслужил мою благодарность… Если координаты хотя бы одного места в Европе совпадут с моими разведданными, то я, пожалуй, разрешу тебе увидеть дочку… На… сутки… Ты рад?
– Аааа можно…
– Ты торгуешься? – взбеленился генерал при первом же звуке голоса профессора.
– Нет, как вы могли подумать? – дико перепугавшись, что Савелий Иванович передумает, тут же залепетал профессор. – Я хотел сделать предложение но повышению КПД своей работы! Если быстренько собрать небольшой прибор, который я практически закончил рассчитывать, и доставить его на десяток-другой спутников, то за месяц-полтора мы будем иметь подробную карту всех возможных мест пробоя…
– Спутник, говоришь… – задумался Кормухин. – Ты приборчик склепай… Вернее, дай ребятам чертежи… А я прикину, сможем ли мы, как вы там выражаетесь, «заюзать» ваш «девайс»… Идея мне понятна. Молодец… Если я не забуду, то распоряжусь, и вечерком тебе подгонят пару телок помоложе… Заслужил, старче… Ладно, не строй из себя целку… Сказал – телку, значит телку… И смотри у меня тут… Не сачкуй…
– Я не сачкую… – буркнул Григорий Михайлович и тут же заткнулся, испугавшись собственной наглости.
Однако генерал, погруженный в собственные мысли, не обратил внимания на его дерзость.
– Шесть мест… И еще хрен знает сколько ненайденных… Бля… Где взять столько бабла?
– Извините, господин генерал! – тихонько вякнул профессор. – Аномалий не может быть много… Две из шести обладают немного отличающимися характеристиками, и вероятность того, что они могут быть использованы «врагом», как мне кажется, меньше двадцати процентов… Кроме того, если наложить все шесть найденных мною мест на карту мира, а потом с помощью небольшой программки попробовать предсказать места вероятного нахождения остальных, то у меня находится всего лишь еще четыре точки. Одна из которых – на дне Тихого океана, на глубине двух километров, и еще одна – недалеко от Южного полюса…
– Блин, что ты мне по ушам ездишь? Значит, не шесть, а десять! – разозлился генерал.
– Я просто уверен в шести, а еще четыре – это лишь вероятность…
– Плевать! Пусть так! Но следующего пробоя я пропускать не намерен… Я поймаю эту суку и выбью из него и мои камешки, и все то, что он сможет приволочь из своего блядского Зазеркалья… – Кормухин, стукнув по столу кулаком, отчего монитор чуть не рухнул на пол, вдруг посмотрел на профессора сузившимися от бешенства глазами, потом встал, одернул китель и, покровительственно похлопав Григория Михайловича по плечу, быстрым шагом направился к двери.
– Господин генерал! Можно еще пару слов?
– Ну что там у тебя? – Недовольно поморщившись, Кормухин остановился и повернул к профессору коротко постриженную голову.
– Я тут думал о постройке бункеров в местах этих самых аномалий, и у меня появилось несколько идей по реализации планов захвата появляющейся из них живой силы и техники предполагаемого врага. Я тут набросал несколько схем, позволяющих оперативно доставить нашу живую силу к пробою и…
– Не напрягайся, Михалыч. Все, что ты набросал, мои спецы уже давно изучили… И кое-что взяли на вооружение… Кстати, если бы ты мне про это не сказал, хрен бы ты дочку увидел… А так я, пожалуй, дам вам двое суток… Ничего, это время мои яйцеголовые и без тебя как-нибудь перебьются… Кстати, с катапультой и пандусом ты здорово придумал… Я прикинул, как они охренеют, когда наши ребятишки окажутся прямо у них перед носом… Ладно, мне некогда, фантазер… Дерзай дальше… Все в твоих руках…
Глава 54
Оливия
Смотреть на черное ночное небо, усыпанное россыпью огромных, сияющих звезд, было немного грустно: то и дело в голову приходили мысли о Глазе Ночи, на котором еще оставались недобитые локкры, о наших потерях в недавней стычке и о развалинах Академии, в которых не хотелось даже ночевать. Несмотря на убаюкивающий шорох накатывающихся на прибрежный песок волн и пальцы Эрика, легонько теребящие мои волосы, спать не хотелось совершенно, и я, прислушиваясь к ноющим от тренировки мышцам, с интересом поглядывала на Мериона и Ольгерда, сидящих у самой воды и что-то оживленно обсуждающих. Дед, восседающий на огромном камне, выглядел настолько величественно, что я в какой-то момент даже почувствовала неловкость оттого, что лежу в его присутствии. Впрочем, ощущение прошло довольно быстро – правитель Аниора, закончив беседу с любимым учеником, отвесил ему легкий подзатыльник, от которого Коррин и не подумал уворачиваться, а потом, встав на ноги, начал раздеваться, и я невольно залюбовалась его фигурой. До знакомства с ним я никогда не могла себе представить, что у мужчины в его возрасте может быть такое пышущее молодостью и здоровьем тело – великолепно развитые мышцы, полное отсутствие жира и никакого намека на дряблость. Глядя, как он входит в воду, я вспомнила вечернюю тренировку, которую проводил Длинные Руки, и выражение лица Джо, в первый раз увидевшего, как двигается Наставник в бою, и заулыбалась. Основатель Академии, считавший, что о боевых искусствах знает все или почти все, стоял с отвалившейся челюстью и хлопал ресницами, как невинная девушка после поцелуя подкравшегося к ней хулигана. А после получасового боя между Ольгердом, Мерионом, Беатой, Арти и Угги по правилам «каждый за себя» – бить можно было кого угодно и как угодно, в свою очередь получая удары от всех остальных, – долго выяснял, где и как можно было освоить и объединить в одно целое такую кучу стилей. Ответа Наставника я не слышала – билась с освободившейся Беатой, – но, судя по ошарашенному выражению лица Джо, он этого так и не понял…
Вообще Джо было жалко – потеряв почти всех своих товарищей и большую часть лучших воспитанников Академии, он разом постарел и осунулся. Стараясь отвлечься от грустных мыслей, он с раннего утра и до поздней ночи загружал себя работой. Разбирался с корветом локкров, подстраивая его управление под себя, демонтировал оборудование в развалинах здания и отвозил на материк высказавших желание покинуть Академию ее бывших воспитанников. Дебора, в свою очередь, терзала пилота локкров, выбивая из до предела деморализованного мужчины интересующую ее информацию, занималась здоровьем оставшихся на острове людей, кормила и поила всех нас, усиленно делая вид, что чувствует себя нормально…
