Перелом (СИ) - Львов Вадим "Клещ"
— Почему, Юрген?
— Потому, что наша оборона была прорвана сходу. Они уже ушли далеко и успели занять выгодные позиции. Нам теперь придется ломится вперед, любой ценой при минимальной поддержке…
— Черт… почему…
— Потому что дивизионная артиллерия на голодном пайке…Лотар. Если ты обратил внимание, за ночь и за утро — не подошло ни одной колонны снабжения…
— Ты хочешь сказать, прорыв, уже слишком глубокий? Мы отрезаны…?
— Тише ты! Прошипел Флотов. Судя по количеству дезертиров пойманных сегодня утром, ротой фельджандармерии, русские в двух десятках километров на северо-запад…
Лотар замолчал, переваривая информацию, полученную от старшего комрада.
— Двадцать километров…Мать вашу, «иваны» уже в тылу всего корпуса…
Юрген кивнул.
— Теперь ты понял? Наш полк и вся дивизия — прыгает словно в омут. Разведка –самая поверхностная, ПВО русских не останавливается, молотит, все время, сбивая все что летает…Нас должна была поддержать 16 панцер-гранадерская дивизия Шверина, но она увязла в боях с сибирской пехотой…
— Здесь еще и сибиряки…⁈
— Нет, восточнее. Лезут как тараканы. Похоже русские ввели в бой свежую гренадерскую дивизию(1). Кто знает, что у них еще в резерве. Целый механизированный корпус, мы уже проспали на южном фланге…
— Но Буг…
— Забудь, комрад. Южного Буга, как и Умани, нам — уже не видать. Унести бы ноги из котла, который формируется… У нас один шанс…Лотар. Сбить русский заслон и заткнуть прорыв своими «леопардами». Второй попытки, «иваны»,нам не дадут.
Немецкая контратака, началась с весьма жиденького обстрела, причем исключительно из ствольной артиллерии,куда делись многоствольные реактивные установки –было непонятно, но капитан ободряюще гаркнул в эфир,что снаряды для LARS «Небельвефер», скорее всего уже кончились.
— Это как-то легче. Авторитетно поведал башнер Суханов по кличке «Ноздря». А то как эти «небельвеферы» жучить начинают, у меня прям поджилки трясутся.
— Не говори. Еще бы авиация их не появилась, вообще было б прекрасно. Заметил мехвод Горелкин подтягивая к себе банку с тушенкой из вожделенного сухпая.
— Банку взад положь, ефрейтор. Не открывая глаз, процедил Фокин. Командир взвода, дремал, набираясь сил перед наступающим боем.
— Ну Савва. Немец не раньше, чем через час вперед полезет. Порубать успеем…
— Я сказал, положь. Проглот….Повысил голос Савелий. Только утро началось, ты уже клешни к консервам тянешь.
Молчавшая радиостанция ожила, зашипела и сообщила о обнаруженной группе воздушных целей.
— Накаркал, Горелый! Накаркал, мать твою…Вон, фрицевские птички прилетели…
Однако Фокин, уже возбужденный предстоящим боем, зря грыз своего прожорливого механика-водителя… Десятка три штурмовиков «мессершмидт» и бомбардировщиков «арадо», были встречены ураганным огнем русского ПВО. Зенитные ракеты, стартовали так часто и так густо, что казалось, кто-то в шутку, расчертил синее украинское небо десятками белых полос. Следом в небе раздался треск и голубое небесное одеяло покрыли черные оспины дистанционных подрывов. Потом еще и еще…
— Горит стерва, горит, сука!!! Завопил вылезший на башню своего «ящера» Щербицкий и потряс кулаком… Действительно вскинув бинокль, Савелий увидел кувыркающийся в небе самолет с оторванным как у птицы, крылом, валящемся с небес по спиралеобразной траектории под радостный вой танкистов. Следом, из облаков, вывалился пылающим метеором, кувыркающийся штурмовик, оставляя за собой дымный хвост…
— Смотри командир, парашюты!!! Во гниды, с парашютами прыгают…Оскалившись, унтер Щербицкий, припал к своему «долбиле», разворачивая ствол пулемета в сторону спасающих летчиков люфтваффе.
— Остынь, Щербицкий…Не свети расположение. Пусть ими пехота займется…
Тут снова ожила радиостанция и в микрофоне раздался хорошо знакомый голос «Исхода» -штаба бригады…
— Всем внимание! Противник обнаружен и начал выдвижение в сторону Яланец. Всем действовать по утвержденному плану…
Тут же в эфир ворвался командир эскадрона, гвардии подполковник Черкасов с позывными «Горец»
— Всем ротам. Это «Горец». Выдвигаемся на юго-восток в маршевых колоннах.
Стальной клин, из 10 и 16 танковых полков панцер-дивизии «Альвенслебен» при поддержке 28 броне-гренадерского полка неожиданно легко сбили русский заслон и вышли на окраину крупного села Яловец, только вчера занятого кавказскими стрелками.
При попытке прорваться в село, в «леопарды» густо полетели, разматывая мотки тонкого провода легкие бронебойные управляемые снаряды «Малюта» и более мощные, БУРСы «Флегонт», предназначенные для поражения основных боевых танков. Следующая слева от танковой роты, обер-лейтенанта Флотова, рота гауптмана Зелле напоролась на управляемые реактивные снаряды «иванов» и потеряв три «леопарда»,включая сгоревший танк самого гауптмана. Идущие следом панцер-гренадеры попытались зацепится за околицу Яловца, но ураганный огнь русских стрелков прижал их к посеченному гусеницами,чернозему.
— Плевать на Яланец! Обходим с севера и выходим на Пятковку и Жабокричку. Еще пятнадцать километров, по степи и мы, закроем прорыв…
Гремел в наушниках голос командира полка, оберстлейтенанта Зиберга.
— Опасайтесь русских «пфейферов»!. Они могут появится откуда угодно! Вертите головой во все стороны. Держите связь с разведкой!
Внимание Лотара Бирхоффа приковала к себе дубрава, тянущаяся с правого фланга, хоть и основательно побитая артиллерией и бомбежкой, но несмотря на это, все еще тенистая и густая.
Прежде, чем тренированный глаз, заметил, движение, между стволами деревьев. Пятидюймовый оперенный подкалиберный снаряд, выпущенный со скоростью более тысяча семьсот метров в секунду из орудия «ящера» Савелия Фокина, укрытого маскировочной сетью, навылет пробил боковую броню идущего следом за танком Лотара — «леопарда», заодно взорвав боекомплект. Избыточное давление внутри танка, разорвало корпус, и «леопард» вспыхнул словно промасленная ветошь.
— «Пфайферы» на три часа! На три часа…Назад, назад…Дымовую завесу ставить!
Обер-лейтенант Юрген Флотов, воевал с октября пятого года и все время на Восточном фронте и считал себя опытным и знающим командиром тактического звена. Когда он услышал в наушниках визг своего товарища и подчиненного Бирхоффа, о появлении на правом фланге БТ-80, противника, то повинуясь чутью повернул голову не на три часа, а сначала на девять, пытаясь разглядеть что-то в пыли и дыму. И он…увидел…
Завывая газовыми турбинами, ломаным строем на их левый фланг, выскакивая из развалин стертой с земли деревушки Пятковка, где они прятались среди почерневших стен и обгорелых печных труб,зловещие с уродливыми сплющенными башнями, быстроходные русские «восьмидесятки»,неизвестной Юргену модификации. Но даже их внешний вид, был весьма угрожающим.
— Ахтунг! «Пфайферы» с фронта! Не меньше эскадрона! Ударил по ушам хрип командира полка, Зиберта и сердце Юргена, уколола тоскливая безысходность…
— Дымы! Повернуть башню на девять… Огонь по выявленным целям, беглый…!!! Успел отдать приказ Флотов, ныряя в башню и закрывая за собой люк, но бронебойный оперенный снаряд, похожий на стрелу, пробил башню из крупповской стали, срезал ему голову, словно гигантским ножом.
— Руби в пёси, круши в хузары!
Надрывалась радиостанция, старинным гусарским кличем и постоянный грохот танковых орудий слился в тяжёлый, надсадный гул. Эскадрон «Горца», Черкасова выскочил из дубравы, открыв прицельный огонь с правого фланга, в то время как два остальных эскадрона бригады усиленных танковыми ротами механизированных батальонов, вцепились в стальной клин 8 панцер-дивизии генерала Фёрлиха с фронта и левого фланга.
Механизмы заряжания, работали как заведенные, с лязгом досылая в раскалённые стволы орудий бронебойные снаряды и метательные заряды, вентиляторы, уже не успевали вытягивать скопившуюся пороховую гарь и все люки «восьмидесятых»,в нарушение уставов были распахнуты настежь. Бронированный клин, панцер-дивизии простреливаемый насквозь, светлячками оперенных снарядов, стал распадаться, расползаться, ломая построение и принимая бой, будучи атакованным одновременно с трех сторон. Небольшое численное превосходство, оставалось на стороне дивизии «Альвенслебен», но разница в десяток машин, вряд ли имеет значение, когда ты попал под перекрестный огонь противника.
