Варвара Еналь - Мы можем жить среди людей
5.
Все есть. Все! И несколько шампуней на выбор, и несколько гелей для душа. Тут же стиральная машина, и не надо уже тереть собственные носки и трусы. Да, и трусы Мартин принес нормальные. Девичьи, одни в смешной горошек и пару штук в полоску. Даже прокладки — ежедневки приволок, хотя Таис его и не просила.
Федор, глянув на коробки, удивленно спросил:
— А это что за ернуда?
— Не твое дело, — с улыбкой ответила ему Таис, достала одну прокладку и понюхала, — это цивилизованная жизнь, вот что это. Вещи, с которыми можно чувствовать себя человеком.
— Видимо, я то‑то не догоняю, — Федор улыбнулся и потянул через трубочку сок из стакана.
— Да что тут догонять. Жить без ежедневок и нормальных трусов конечно можно, но это не нормальная жизнь.
Таис долго стояла в душе, после с наслаждением выкинула свою одежду и натянула все новое. Хорошо, что она невысокого роста, и хорошо, что худенькая. Трикотажные спортивные штаны с кулиской на талии сидели просто отлично. И футболка. Полосатая футболка с длинными рукавом. Не вытянутся, не застиранная. Новенькая, пахнущая складом и этими вот каютами.
Распустив волосы, Таис вышла из ванной. Зачем‑то встала перед зеркалом в коридорчике и долго рассматривала сама себя. Вроде нормально она выглядит. Сейчас, в новых вещах и без этих глупых косичек она похожа на взрослую девушку. Худенькую, глазастую. Какую‑то немного напряженную, будто внутри у этой девушки сжатая пружина, готовая вот — вот выстрелить. И чем она понравилась Федору? Непонятно. Вот Эммка — та красивая. Просто картинка, а не девчонка. Даже движения у нее особенные. Мягкие, плавные, царственные.
А она, Таис, вся резкая, быстрая. И злая. Вот, самое точно определение для нее. Злая.
— Все проверяешь, не стала ли фриком? — спросил за спиной Федор.
Теперь он направлялся в душ. Стянул с себя футболку и стоял в одних коротких и нелепых джинсах и улыбался.
— Нет, просто смотрю на себя и думаю, как же хорошо выглядеть как человек, а не как "ребенок поздемелья".
— А, так ты все тряпкам радуешься? Тай, я страшно рад, что ты рада.
— Не смейся. Хочу жить тут, и чтобы без фриков. И чтобы Мартин меня слушался. И чтобы я делала все, что захочу.
— Хорошие желания, — Федор кивнул, — выйду из душа, и вместе посмотрим, как устроена голова у пятнадцатых.
— Так мы же уже знаем, вроде? Мы же смотрели.
— Теперь посмотрим, можно ли там все перестроить.
Федор дернул Таис за кончики мокрых волос и совсем тихо прошептал:
— Ты красивая в этих новых тряпках. Но я тебя люблю даже когда ты в старых штанах.
Таис кивнула и вдруг поняла, что чуть не сказала ему: " Я тебя тоже…"
Что это? За компанию хотела отшутиться? Или она действительно немного любит Федьку?
После душа Федор сделал какао для себя и для Таис. Сделал сам, по привычке. Принес шоколад, и оба устроились на диване. Успокаивающе тикали часы, где‑то за окном шумели дети. Совсем скоро будет отбой, выключат верхний свет, закроют двери кают. За стенами внутреннего круга по — прежнему отвратительно выли фрики. Сегодня они остались без добычи, и придется им с этим смириться.
Таис отломила ломтик шоколадки, засунула за щеку и улеглась на подушки за спиной Федьки. Пусть сам копается в пятнадцатом, ей все равно в этом не разобраться. Махать мечом она умеет, гонять на доске умеет. А вот разбирать программы для роботов не очень. Программы для нее— темный лес. Поговорка есть такая про темный лес. Таис леса только в фильмах видела, да на уроках учила. Потому можно сказать — темные коридоры, так будет точнее.
А хорошо бы остаться на Втором Уровне. Победить всех фриков и вернуть себе права хозяев станции. Заказывать новую одежду, принимать крейсеры на Верхнем Уровне, играть со здешней малышней. Отличная бы была жизнь, Федьке бы точно понравилось. Он бы писал программы для роботов, следил за производством и был бы главным. Хотя — нет. Главным бы был Валёк, тот любит, чтобы последнее слово всегда оставалось за ним.
Ну, и что? Пусть Валёк. Все равно жизнь бы у них была классной и интересной. Каждый вечер они с Федькой пили бы какао тут, в этой каюте, каждый вечер она бы принимала душ и кидала одежду в стиральную машину. И уже не надо было бы бояться, что поймают роботы, или закончиться еда. И фриков не надо было бы бояться. Только бы самим не превратится во фриков…
Таис не заметила, как уснула. Свернулась калачиком за спиной Федора, накрылась клетчатым мягким пледом, и теплый уютный сон затянул, закутал, закрыл. Ей снилась погоня на магнитных досках, только убегала она почему‑то от Эммы и Колючего. Петляла по коридорам, доска опасно кренилась, а сзади догоняли двое. Молчали, и в этом молчании было что‑то пугающее и неприятное…
Разбудил ее Федор. Пихнул в бок, требовательно потряс.
— Да посмотри, что я сделал. Тайка!
— Ну, что? — пробормотала она, убирая с лица пряди растрепавшихся волос.
— Я загрузил в пятнадцатого установочные программы от двенадцатого. Теперь андроид будет считать себя двенадцатым, представляешь? Только добавлю сюда парочку новых программ для владения оружием для того, чтобы он мог убивать фриков. Придется еще повозиться немного. Но зато у нас будет свой пятнадцатый! Здорово, да?
— Так ведь это…
Таис хлопнула ресницами, почесала шею и не совсем в тему сказала:
— Хочу еще какао. Ты молодец, если эта штука будет еще и стрелять по фрикам, то это вообще здорово. Расскажи Мартину, он удивиться…
— Тайка! Мы уведем отсюда фриков! А кто не захочет уходить — тех перестреляет пятнадцатый…
— Только если они сами его не слопают. Небось так оголодают за ночь, что накинуться на все, что движется, не разбирая — железо это или нет.
— Ну, с этой игрушкой они так просто не сладят. Это им не учителя — Доны. Тут робот, созданный для боя.
— Так у него же мозги двенадцатого. Будет дуплить и думать — можно убивать или нет.
— Не будет. Не должен. Сейчас пойдем и испытаем, пока детвора в каютах, и никто не мешает.
Таис поморщилась, прошла на кухню и уже оттуда прокричала:
— Может, ну его? Завтра уже будем думать?
— Робота надо приготовить сейчас. Завтра не будет времени.
Пришлось идти вместе с Федором на Зеленую магистраль. Смотреть, как, подчиняясь новым программам, пятнадцатый входит под управление Моага. Расчет Федьки оказался верным, андроид действительно считал себя двенадцатым. Испробовали его способность стрелять по фрикам — робот сделал пару выстрелов через решетку.
— Хорошая работа, — сказал Мартин, — ты, Федор, очень похож на отца. Тот тоже горазд был на разные выдумки.
— Пятнадцатый прикроет нас. Сейчас выключим его, потому что источник питания пятнадцатых находится на Третьем Уровне, и заряжать мы его не сможем, пока. А там видно будет. Завтра попробуем увести отсюда стаю и закрыть ее внизу. А пока что мне надо спуститься вниз, проверить наших и заодно осмотреть замки на тех самых дверях, за которыми были фрики. Можно ли эти двери снова закрыть, или придется устанавливать новые замки.
— Возьми на всякий случай запасные платы, поменяешь, если замки пришли в негодность. Я отключен от Нижнего Уровня, потому помочь тебе ничем не смогу, — сказал Мартин.
— Я так и сделаю, — согласился Федор.
— Ты же собирался отдохнуть? — хмуро напомнила Таис.
Дети почти все спали. Из ребят Второго Уровня были только Егор и Жанка. Восхищались немного пятнадцатым, жевали фруктовые конфеты и тихо переговаривались в сторонке. Небось, их грела мысль, что все отправились по каютам, а они теперь достаточно взрослые, чтобы не спать и участвовать в серьезных обсуждениях.
— Прямо сейчас отправишься вниз? — встрепенулся Егор.
— Да. Там и переночую. Нечего время тянуть.
— А как ты пройдешь мимо фриков? — Жанка удивленно хлопнула ресницами и перестала жевать конфету.
— Через Верхний Уровень. Там есть проход к мусорке.
Таис вздохнула и спросила:
— Что, вообще никак нельзя подождать? Куда спешить‑то? Фрики отсюда никуда не денутся, так и будут выть и слюнявть магистраль. Внизу наши наверняка закрылись на базе, трескают печенье, пьют кофе и рубятся в игры. Что спешить?
— Они считают нас погибшими, Тай. Наверняка считают. И ничего не знают о том, что происходит со станцией. Вдруг кто‑то из наших заболел.
— Если кто и заболел, то это Эмма. Она точно никого, кроме себя, не любит, — уверенно хмыкнула Таис, — и вообще, любовь к себе — это считается за любовь, или нет?
Федор усмехнулся, но не очень весело.
— Эмма вряд ли заболела, — рассудительно сказала Жанна, — она очень умная и всегда знает, как надо поступать. Она — лучшая из нас.
— Ого, какой авторитет у Эммы, — Таис дернула плечом, — только большие знания все равно не уберегут от превращения в монстра. Все плохое и гадостное в человеке становится настолько сильным, что вирус, видимо, живет за счет этих эмоций. И спасти может только умение любить. Эмма умеет любить?
