Пол Брэдли - ОХОТНИКИ КРАСНОЙ ЛУНЫ
И Дэйн постепенно понял, что Райэнна права. Протозавры были слишком не похожи на них. Они были добродушны и жизнерадостны, как школьники, вернувшиеся с каникул, но через несколько минут после того, как Драваш проснулся, и когда все вместе собрались на совещание, мгновенно стало ясно, что каникулы закончились; пора приниматься за работу. Марш философски пожал плечами, подумав, что ведь и ему с Райэнной на некоторое время было предоставлено нечто вроде каникул.
– Очевидно, - сказал капитан в своей задумчивой манере, - так или иначе, нам предстоит разобраться с событиями, происходящими на той стороне Великого каньона. Легко сказать! Отсюда до Пешилора караваны регулярно не ходят, потому-то торговцы из Райфа такая редкость. Любой, кто слышал о наших приключениях, предполагает, что мы уже пересекали Великий каньон во время путешествия из Райфа, так что мы даже не можем нанять опытного проводника, не вызвав пересудов. Единственный способ пересечь Великий каньон - пешком, а большинство из людей просто неспособны на это; так что, вообще-то, нам хорошо бы примкнуть к каравану, идущему на юг, к Глазу Мира… - Дэйну вспомнился метеоритный кратер, который он наблюдал из космоса. -…Пересечь Махангу в районе устья, затем примкнуть к другому каравану, идущему на север, хотя, как правило, такие караваны не меняют маршрут и не заходят в Пешилор, несмотря на то, что и там может быть какая-то торговля. Но все же Пешилор не является крупным торговым центром, и нам придется придумать разумные объяснения тому, что мы отклонимся от обычного маршрута.
– А не проще ли будет, - спросил Аратак, - направиться прямиком по бездорожью через Великий каньон? Я плохо себя чувствую в горах. К тому же никто за нами и следить не будет; малыш Джода рассказывал мне, что люди полагают: Звездные Демоны обитают как раз в глухомани. И если слухи, которые слышал Дэйн на рынке, идут оттуда, то никто из путешественников не сунется в те дикие места. А мы пройдем незамеченными.
– Сколько времени у нас уйдет на это? - спросил Марш, глядя на карту Драваша. - Десять, двадцать дней? Надо считаться с тем, что времени уйдет много.
Капитан сказал:
– Такое поведение может привлечь к нам внимание. Оно не очень соответствует нашей роли богатых купцов из Райфа. И уж если мы пустимся по бездорожью, то на нас определенно обратят внимание. Но может быть, один или двое из нас смогли бы выскользнуть незамеченными…
– Мне частенько приходилось путешествовать в таких горах, - сказал Дэйн.
Драваш кивнул:
– Ну, значит, ты и я. - Он посмотрел на Аратака: он тоже происходил из болотного мира и, несмотря на жалобы, не стал бы отказываться от стычек в горах. - Аратак в перерывах между купаниями будет посещать рынок, а Райэнна продолжит обучение своего воспитанника. Дайте нам на это, - он задумался, сложив складки вокруг глаз, -…дней тридцать; если мы не вернемся, постарайтесь еще раз связаться с кораблем; если коммуникаторы не работают, на связь с вами выйдет Громкоголосый. Он, разумеется, будет знать, если с кем-нибудь из нас что-либо случится, вот почему я настаивал на установлении контактов до того, как мы спустились на эту планету. Когда пропали две экспедиции, связь с которыми осуществлялась только через коммуникаторы, я решил, что такая предосторожность не окажется лишней.
Райэнна скривилась, и Марш понял, что она думает о такой возможности: не хотелось бы еще раз вступать в контакт с Громкоголосым…
– А если мы не выйдем на связь ни тем способом, ни другим, возвращайтесь на базу Содружества, и будем надеяться, что какой-нибудь корабль заберет вас.
У ворот прозвенел гонг. Дэйн кисло сказал:
– Не отзывайтесь, а то вас опять уведут. А у нас нет времени ждать.
– Вряд ли, - успокаивающе сказал Драваш, но через минуту появился Джода, сопровождая двух гостей; одним из них оказался черный чешуйчатый ящер семи футов ростом, в белом плаще, указывающем на принадлежность к престижному ордену Целителей этого города; во втором Дэйн узнал того самого худощавого Копьеносца, с которым он по ошибке поздоровался на рынке. Теперь, со своими худыми волосатыми ногами и крючковатым носом, он производил впечатление еще более странное и пугающее.
– Благородный ящер, целитель Хайтийоаша, - представился ящер, а Копьеносец, склонив наконечник копья к полу в знак мирных намерений и уважения, коротко сказал:
– Притваи, Копьеносец ордена Анкаана. - Его черные глаза осматривали каждую стену помещения, пол и потолок, точно в поисках какой-либо опасности. Закончив эту процедуру, он внезапно улыбнулся, обнажив ослепительные зубы на фоне смуглого лица. Ящер же, подавленный размерами Аратака, приветственно склонил голову.
– Травааш, - сказал он, - и Ааратака, почтенный старец. Вы меня помните? Мы встречались в доме у леди Ооа-хасса.
– Встречались и прекрасно помним, - вежливо ответил Аратак, Драваш же лишь кивнул, не сводя с гостей внимательного взгляда и подрагивая складками возле глаз.
Официальная часть закончилась, и господин Притваи расслабился. Дэйн был готов держать пари, что Копьеносец чувствует все происходящее здесь. Его руки скользнули вниз по копью, и он удобно устроился на корточках на полу. Марш наблюдал за ним, внезапно ощутив неловкость и собственную чужеродность, как актер, играющий ирландца и вдруг оказавшийся в Дублине, или как чернокожий певец, исполняющий негритянские песни, очутившийся вне Гарлема. Наблюдая за тонкостями взаимоотношений между человеком и ящером, он понял, что Хайтийоаша и господин Притваи все-таки относятся к единой культуре, у них много общего, в то время как он, Дэйн, и Аратак - или даже он, Дэйн, и Райэнна - полным взаимопониманием похвастаться не могут.
– Надеюсь, у вас обоих все хорошо? - добродушно спросил Хайтийоаша. - Я не мог не заметить, Ааратака, - хотя, как обычно, была такая сумятица, - что у вас на шее ранение. - Он поднял лапу и указал на собственную шею. Дэйн, внезапно насторожившись, понял: это же жаберные щели Аратака! Ведь они же у обычных швефеджей отсутствуют! - Надеюсь, рана заживает хорошо? Может быть, я осмотрю ее, раз уж я здесь?
Выражение ужаса появилось на морде Аратака, но лишь на мгновение, тут же сменившись добродушной невинностью. Дэйн и Драваш встретились взглядами, и Маршу хотелось бы верить, что его лицо столь же непроницаемо, как и лицо их капитана.
– Такой необходимости нет, целитель, - спокойно сказал Аратак. - Рана заживает хорошо, не обращайте внимания.
– Тем не менее я хотел бы взглянуть на нее, - сказал Хайтийоаша, делая шаг вперед. - Дорога до Райфа долгая, и как бы изменения в климате не привели к осложнениям. И скажите мне, придется ли вам пересекать Борчан?
Вопрос был адресован Дравашу, и тот ответил:
– Да, я думаю, придется, хотя маршрут окончательно и не согласован.
Целитель коснулся шеи Аратака и замер, пораженный. Дэйн увидел, как улыбка исчезла с лица господина Притваи, а темные глаза наполнились тревогой.
Целитель уставился на свою руку. Осторожно сведя когти вместе, он поднял глаза.
– Я не был в границах Борчана уже много периодов кладки яиц, - задумчиво сказал он. - А скажите, все ли хорошо в доме старого Оффесавея?
Взгляд господина Притваи быстро обежал комнату, и, хотя ни один мускул его не дрогнул, Дэйн по напряжению его рук понял, что в вопросе скрыта ловушка. Драваш дернул складками вокруг глаз. Аратак помедлил, пожалуй, на секунду больше, чем нужно, понимая, что срочно необходимо хоть что-нибудь сказать, и побыстрее, и, избегая ловушки, холодно проговорил:
– Я не имел чести лично быть представленным ему, целитель.
Дэйн, наблюдая за лицом господина Притваи, вдруг подумал: «Ответ неверен! Этот человек или мертв, или просто не существовал никогда!» Наконечник копья продолжал оставаться в покое у ног господина Притваи, но Марш, памятуя о действиях господина Ромды, знал, что копье может быть приведено в боевую готовность в течение крошечно малой доли секунды!
Такой старый фокус - Аратак на него попался!
Ящер же, пытаясь выкрутиться, ледяным тоном заметил:
– Ну а откровенно говоря, я даже не знаю о существовании такой персоны, целитель. Ты уверен, что не перепутал город Борчан с… - он помешкал, подыскивая слово, -…с другим?
Левая рука Дэйна мгновенно скользнула к верхней части ножен, пальцы правой руки напряглись в готовности схватиться за эфес, мышцы плеча готовы были обеспечить резкий взмах… но при этом он понимал, что от глаз господина Копьеносца ничто не укрылось. И он заставил пальцы расслабиться, хотя пульс застучал, как колеса курьерского поезда.
Целитель с непроницаемым лицом медленно сказал:
– Ну, раз вы не нуждаетесь в наших услугах, почтенный старец, мы откланиваемся. - Он кивнул Притваи. Худая фигура Копьеносца медленно выпрямилась с угрожающей грацией, руки скользнули вверх по древку копья, и все это - с осмотрительностью человека, не умеющего делать лишних движений. Когда же он отточенным маневром перевернул копье и со стуком опустил тупой конец на пол, сердце Марша подпрыгнуло, а рука на ножнах напряглась.
