Василий Баранов - Начало пути
Они сидели на кухне, Подкрепляли силы.
— Отличный борщ, — похвалил Слава. — У меня мама так готовит. Твоя то же хорошо приготовила.
Максим улыбнулся.
— Думаю, ты ошибся. Даня не всем говорит, но чаще он готовит. Ты варил, сознайся?
— Я. Маме некогда было. Вчера приготовил.
— Отличный борщ, — Славка подносил очередную ложку ко рту. — Ты мастер.
Перешли в комнату Даньки.
— Здорово мы сегодня прыгали, — после сытного обеда Славик был в благодушном настроении. Спуск с колеса обозрения ему виделся, как забавное приключение. — Мы тарзанку сделали.
— Тарзанка на резинке, а вы два тупых бурундука по колесу бегали. Видели б себя со стороны. Щеки надули и перебирают лапками, а колесо не двигается. Врезать бы вам!
— Не бранись. Так вышло, — пробовал Дэн остудить друга.
— Так вышло, — передразнил Макс, скорчил рожу, — Молите бога, что б никто не узнал про вашу тарзанку. За такое могут и в полицию пригласить. За хулиганство.
Дэн спасал ситуацию. Надо отвлечь Макса, что б не ворчал.
— Макс, помнишь, я тебе кинжал подарил?
— Да.
— А Славику у меня подарка не было. Я все исправил, привез ему подарочек. — Магическое слово "подарок". Верить рекламе, так все магазины думают, чем одарить обывателя. Все знают, обман, но с детства любимое слово "подарок" манит и зовет.
— Какой? — Славка завертел головой, глаза заблестели. — Где?
— Погоди, — Данька пошел к шкафу. Извлек оттуда саквояж и большую книгу. — Смотри, доктор. Саквояж, правда, потертый. Я его у старого доктора купил. Но вещь подлинная. Таких инструментов не делают у нас. Доктор, тот на Тортуге, себе новые заказал, эти уступил. Там с медициной проблемы. Надо привозить издалека.
Славка открыл саквояж. Инструменты. Он перебирал, рассматривал их. Издавал звуки больше похожие на писк. Полный восторг. Максим и Данька смотрели на "доктора" и посмеивались. Радовались за него. А тот не мог оторваться от сокровищ.
— Еще он мне анатомический атлас уступил. То же не новый, но доктор человек аккуратный. Отличное состояние.
Славка пытался не выпустить из рук инструменты, уцепиться за атлас. Не получилось. Пришлось отложить саквояж, заняться атласом. Дар речи вернулся к Славке не сразу.
— Медицинские инструменты прошлых времен. Это мне? Такие только в музее можно найти. Это вещь. Такое руками не трогать. Беречь под стеклом, пыль сдувать. Приставляете, какая это ценность. Все врачи завидовать будут. Атлас! Редчайшая вещь! Клево! Все мне?!
Славик говорил словно в бреду. Тяжелый день у парня. Спуск с колеса обозрения. А теперь тяжкие испытания: чудесные дары. Так день "доктор" может закончить в палате с другими психами.
— Кому еще. Ты у нас врач, значит тебе. Мы с Максом в этом не смыслим.
— Данька, это чудо! Родители увидят — с ума сойдут.
— Сходить не надо. Покажи родителям. Только как объяснить откуда? Макс, а может, мы скажем, что твой отец по случаю на аукционе купил, а потом понял, что ему это не к чему. Думал, хорошее вложение денег. Но разочаровался. Вот и отдал. Родители Славки не пойдут к нему. Как легенда?
— Не самая удачная, но как версия сойдет. Родители у Славки не сыщики и в аукционах, думаю, не разбираются. Потянет.
Так и решили. Данька припомнил: Геббельс был дрянью, но не дураком. Он сказал, ложь должна быть чудовищной, тогда в нее поверят. Нормальным людям не понять, как можно врать без меры. Они для того слишком честные. Родители Славика поверят.
Вечером ребята проводили Славку до дома. Охраняли доктора и ценности при нем. Славик прокрался в свою комнату и до поры до времени убрал подарки Даньки. Вышел в комнату, где родители сидели возле телевизора.
— Слава, присядь. Сейчас в новостях нашу клинику должны показывать. У нас журналисты были на днях. Обещали дать репортаж в эфир в выходные. Наш новый диагностический центр увидишь, — предложил отец.
Клинику показали. Родители сетовали:
— Мало они рассказали. Вырезали часть материала. Там столько любопытного, — они не могли понять, что многое из того, что рассказали журналистам интересно профессионалам, а не обывателю.
Лидия Павловна и Кирилл Федорович еще обсуждали репортаж, когда началась рубрика: наш мобильный репортер.
— Наш мобильный репортер прислал кадры с места события. — Вещал диктор. — Наш парк культуры и отдыха. Любители экстремального отдыха сегодня устроил там свое шоу. Не пытайтесь повторить их трюк. Они работали без страховки.
На экране появилось колесо обозрения. Славка сжался на стуле. Вот они на колесе, на самом верху. Вот, сцепившись ремнями, летят из кабинки. Виснут на перекладине. Славка видит все со стоны. Данька ищет ногой опору. Удержался. Прыгают дальше. Даня орет песню. Славке со стороны смотреть еще страшнее, чем там в воздухе. Они на земле. Разъединяют ремни. Камера показывает лица крупным планом. Подбегает Максим. Они убегают.
— Слава!
— Славка! — дружно кричат родители. — Что вы там натворили?!
— Ничего, мама. — Славка сам не верит, что в репортаже показали его.
Тут вмешался отец:
— Ты что, паршивец, хотел оказаться на моем операционном столе? Вы могли разбиться!
— Это была обычная тарзанка. На резиночке, — оправдывался Слава.
— Какая тарзанка! Где резиночка! Я тебя не резинкой, а ремнем опояшу. Где страховка?
— Мы с Даней всегда без страховки, — ляпнул с перепугу Славка.
— Всегда? Так вы постоянно так?! — Отец грозовой тучей навис над сыном.
— Нет. Мы первый раз. Даня не подведет. Я уверен. Никакого риска. — Голос парня дрожал. Гнев отца перепугал его больше недавнего свободного полета.
Гроза еще долго бушевала над головой юного "экстремала". Гнев родителей стал стихать. Славик решил, момент походящий. Гневным божествам пора принести дары.
— У меня там есть… — начал он.
— Еще сюрпризы? Ты нас в гроб загонишь! — Кирилл Федорович выдохся.
— Это хороший сюрприз, — парень выбежал в свою комнату и вернулся с саквояжем и атласом.
Данькины подарки оценили все. Вечер закончился спокойно. Позже отец спросил:
— Слава, а тебе не было страшно?
— Нет, папа. Я был с другом. Данька не ошибается, не рискует бездумно. Я верю в него.
— Хорошо. Но больше не надо такого спорта. Как?
— Мы больше не будем.
Не давайте пустых обещаний. Слава, пройдет время, ты станешь взрослее. Об этом разговоре ты забудешь. И снова не испугаешься риска. Рядом с тобой друзья.
Часть 21
Еще затемно все матросы были на корабле. С первыми лучами солнца флот капитана Свена поднял паруса. Корабли покидали порт. Данька любовался этим зрелищем. Всякий раз он находил новое очарование в таинстве выхода в открытое море. Ему казалось, такие минуты всегда будут его волновать. Впереди "Скиталец", а следом другие корабли. Внушительный ударный кулак выдвинулся, что бы взять чужой город. Данька верил в победу, в успех их предприятия, но какая-то грусть жила в душе. Что принесут они в тот порт, в чужой город? Смерть и разрушение? Что ждет их там? Что в будущем? Скрипят корабельные снасти. Многие лета, тем, кто лежит на дне, все части света могут гореть в огне, все континенты могут гореть в огне, только все это не по мне. Если дверные кому-то скрипят, кому-то поют. Кто вы такие? Вас здесь не ждут. Но парус, порвали парус. Каюсь. Каюсь. Дэн, возможно, тоже каялся. Там чья-то земля. Чья-то родина. А есть ли у него, у Дэна родина в этом мире? Есть, конечно, есть. Эта родина качается сейчас на волнах под его ногами и над ней развевается парус. "Скиталец" — его родина. Другие матросы — его братья, его народ. И он пойдет с ними, пойдет до конца. За что люди умирают? За что убивают друг друга? Ради кусочков золота, сверкающих камней или за идею, за любовь? Есть ли разница? Разве нужно убивать и умирать? Может умирать стоит только во имя жизни. Аллилуйя, аллилуйя. Славе тебе боже. И жизнь вечная. Смертью смерть поправ. Смертью отвергнуть смерть.
Данька подошел к борту. Он смотрел на воду, там внизу. Не только на пламя можно смотреть бесконечно, но и на эту стихию в вечном движении. Море. Нет повода грустить. Дэн почувствовал, что кто-то стоит рядом с ним. Брайан. Плечо друга рядом. Братство вольных пиратов. Брайан стоял, смотрел на воду и молчал. Вдруг из воды выпрыгнул дельфин, обдал их брызгами и скрылся. Казалось, можно протянуть руку, и Даня коснулся бы влажного черного бока. Но лишь морские брызги. Живое чудо скрылось.
— Плыви! — крикнул Данька. — Смори, какой он замечательный!
— Дельфины часто резвятся возле кораблей. — Сказал Брайан.
— Ты давно плаваешь, скажи, а есть какая-то примета о дельфинах и кораблях?
— Нет. Я не знаю. Возможно, ни провожают те корабли, которые будут встречать по возвращении.
— Отличная примета. Дельфины провожают корабль, который вернется в родной порт.
