Игорь Поль - Ностальгия
– А вы к какой из сторон относитесь, Лео? – задаю я провокационный вопрос, хотя давно знаю ответ на него.
– К заинтересованной, дорогой Ивен. Я просто один из тех, кто ловит рыбку, – просто отвечает он.
– Приятно, что вы не пудрите мне мозги псевдореволюционной чушью, Лео, – криво усмехаюсь я.
– Я уже убедился, что для того, чтобы работать с вами, недостаточно красивых слов.
– А вам хочется со мной работать?
– Очень, Ивен, – признается Леонардо. – Кроме того, вы спасли мне жизнь.
– Оставьте, Лео, – отмахиваюсь я. – Разве не вы планировали меня ликвидировать в случае, если ни один из вариантов меня не устроит? Вы ведь профессиональный революционер. Тот же наемник, только грязнее. Те просто воюют за деньги, а вы за деньги отправляете на убой других. Полных придурков к тому же.
– Мы все еще не договорились о вариантах, Ивен, – напоминает он.
– Вы со мной подозрительно откровенны, Лео.
– Что поделать, дорогой Ивен. Мы в одной лодке, хотите вы того или нет.
Я вижу, что он действительно искренен со мной. Ну почти. Мутное нечто, откуда прорастают строго выстроенные мысли собеседника, не располагает к глубокому погружению. Я и не лезу глубже, чем нужно. Не хватало еще с катушек слететь.
– Мне кажется, – говорит Леонардо, – с вами можно быть только откровенным, Ивен. Верно?
– Верно, сеньор Лео. Не стоит со мной лукавить. А теперь, перед тем как мы окончательно договоримся, попросите очаровательную Мари убрать руку с пистолета и приготовить еще этого чудесного напитка. Думаю, готовить кофе ей более приятно, чем стрелять в мужчин.
– Вы, как всегда, правы, – задумчиво и с некоторым замешательством разглядывая меня, произносит Лео. – Мария, если тебя не затруднит, приготовь нам еще кофе.
– С удовольствием, Леонардо.
Мы понимающе ухмыляемся друг другу.
– Коньяку не желаете? – спрашивает меня командир «Мангустов».
– Как вы думаете, Лео, на кой хрен мне лезть в вашу войну, когда я только-только выбрался из своей?
– Все мы на войне, – философски замечает он. – Причем на общей. Просто время от времени меняем место службы.
8Революционный отряд «Мангусты» в полном составе, кроме тех, кто сбежал после ареста своего командира или был арестован, переходит на подпольное положение.
– Нам не привыкать, – заверяет меня Лео. – В этом мы собаку съели.
Решаю не вмешиваться в дела, в которых ничего не понимаю. Для моей охраны за мной днем и ночью постоянно ходят, наступая мне на пятки, трое громил, увешанных оружием. Кроме непосредственно охраны им поручено расстрелять меня при попытке к бегству. Капитан Сарамагу, Лео, верен себе – перестраховывается как может.
– Хочу познакомиться с бойцами, – требую у него.
– Тебе стоит только приказать, – следует немедленный ответ. – Ты мой начальник штаба, это вполне в твоих силах.
– Где я могу увидеть их всех?
– С этим сложнее. – Лео мнет подбородок. – Видишь ли, в условиях подполья сбор большого количества не то что вооруженных – просто боеспособных мужчин затруднителен. Привлечет внимание стукачей Безопасности или патруля. Обычно мы собираемся численностью не больше ячейки, да и то перед самой акцией. Кроме того, в целях конспирации бойцы одной ячейки не должны видеть бойцов другой.
– Расскажи мне о структуре отряда.
– Это товарищ тененте Ян, – представляет Лео своего заместителя по Безопасности. – Он посвятит тебя во все подробности.
Товарищ Ян, сам как мангуст быстрый, подвижный, с цепкими черными глазками. Пожимаю его руку, словно тугую плеть из колючей проволоки – товарищ Ян запросто может гнуть пальцами гвозди.
– Рад знакомству, сеньор Ивен. – Улыбка его змеиных губ меня не обманывает. Товарищ Ян в момент перегрызет мне глотку, если я хоть на йоту отойду от генеральной линии. Товарищ Ян не нуждается в исполнителях. Если он решает, что член отряда достоин смерти, он просто стреляет ему в затылок. Никто не задает ему вопросов: если тененте решил кого-то расстрелять, то это, ясно-понятно, из-за того, что этот кто-то нарушил революционную дисциплину. Наверно, поэтому при его приближении бойцы стараются не поворачиваться к нему спиной.
– Сеньор тененте…
Он протестующе машет рукой:
– Прошу вас – просто Ян.
– Ян, мне нужно знать структуру подразделения.
– Нет проблем, тененте Ивен.
Забыл сказать: на время совместных действий мне присвоено звание лейтенанта. Как при такой схеме присвоения званий в революционной армии остаются рядовые, сержанты и лейтенанты, для меня остается загадкой. Что мешает капитану Сарамагу присвоить себе звание полковника – команданте? Ответ нахожу в мозгах вездесущего товарища Яна. Те, кто платит деньги за участие в акциях, платит их не за дутое звание, а исключительно за обязанности, которые выполняет индивидуум. Будь ты хоть трижды команданте, но если ты заместитель командира отряда, получишь ты всего лишь за звание лейтенанта.
– Отряд разбит на ячейки, – рассказывает Ян. – Каждая ячейка – самостоятельная тактическая единица, но в полном составе она действует редко. Ячейка состоит из нескольких групп…
Организация отряда представляется мне вполне разумной. При командире – группа управления, состоящая из нескольких революционных офицеров типа меня или Яна, а также нескольких стрелков – они же посыльные. Ячейки – аналог наших взводов, группы – аналог имперских огневых групп. Отделений нет. Бойцы разбиты по группам согласно специфике. Как правило, в группе от двух до пяти человек. Есть группы подрывников. Снайперские группы. Стрелковые. Группы связи. Пулеметные. Даже тяжелого оружия, но в «Мангустах» таких всего две ввиду дефицита этого самого оружия. Они таскают с собой небольшие 40-миллиметровые реактивные гранатометы. По идее ячейка должна включать в себя по крайней мере по одной группе каждого вида. На практике стрелковых групп всегда несколько, а специальные комплектуются по мере приобретения или захвата необходимого вооружения – его постоянно не хватает. Стрелковые группы вооружены кто чем – от дробовиков до автоматических карабинов и трофейных винтовок. Вместо пулеметов применяются полицейские автоматические винтовки AR-150 с увеличенным магазином и съемными сошками. Своеобразный эрзац ручного пулемета.
– Расскажите о применяемой тактике, Ян, – прошу я.
– Я не специалист в военном деле, – извиняется он.
Еще бы. Тебе бы только в упор из пистолета палить да иголки под ногти загонять.
– Расскажите в общих чертах то, что знаете.
– Обычно мы производим нападение из засады. Группы подтягиваются по одной незадолго до начала акции, по одному бойцу, чтобы не привлекать внимания. Действуем мелкими группами. Группы выбираются исходя из специфики акции. Если надо кого-то взорвать, то участвует группа подрывников и группа прикрытия из стрелков. Иногда групп прикрытия несколько. Особенно тогда, когда после взрыва необходимо уничтожить кого-то, например солдат, вылезающих из броневика. Тогда еще участвуют и пулеметчики. Если надо напасть, к примеру, на полицейский участок, то сначала подбираются необходимые квартиры с окнами на нужное здание, за полчаса до акции они захватываются стрелками. Потом там садятся гранатометчики и снайперы. Сначала гранатометчики высаживают ворота, потом снайперы не дают высунуться никому из окон, стрелки забрасывают караул гранатами и врываются в участок. Ну и так далее.
– Насколько подготовлены бойцы? Насколько хорошо знают матчасть, как часто упражняются в стрельбе из закрепленного оружия?
Тененте Ян опускает глаза. Ответ ясно читается в его голове.
– Оружие чистят регулярно, разбирать тоже умеют, – говорит он, чтобы сказать хоть что-то.
– Ясно, – отвечаю я.
Куда уж яснее. Патронов постоянно не хватает, стрельбы устраивать негде, стрелять учатся во время редких акций и на макетах, щелкая курками при пустых магазинах. Упор в бою делается на внезапность и на огневую мощь на предельно близких дистанциях. Каждая акция репетируется в подвалах и на пустырях, где старая мебель, камни и пучки бурьяна обозначают укрытия и цели. Рукопашному бою никто не обучен, да и некогда его проводить – акция редко длится больше трех минут. Взорвал – обстрелял – отступил. Зато бойцы сильны в конспирации, скрытном проникновении, просачивании на вражескую территорию. Многие из них родом из трущоб и нижних уровней мегаполисов, это умение каждый из них впитывает с молоком матери. С такой вот кавалерией мне и предстоит поставить уютный городок на уши.
– Что еще можете рассказать о тактике и особенностях отряда, Ян?
– Тененте Ивен, вот это может вам помочь.
«Руководство городского партизана» – читаю я. Все как в нормальной армии. Даже свой аналог Боевого устава есть.
Открываю первую страницу. Надо же, хорошая непромокаемая бумага. Брошюрка удивительно ладно скроена, такую можно таскать и за пазухой, и в подсумке, ни черта ей не сделается.
