Николай Побережник - Болотный кот
Рано утром пошел дождь, еще не рассвело, но мокнуть, сидя на месте, не хотелось, накинув плащ, я неприлично ругнулся, собрался и продолжил спуск. Но ругался я зря… вероятно, природа, испытывая ко мне некую симпатию, согнала меня с места. От расщелины я спустился недалеко, как услышал сверху голоса. Спрятавшись за большой валун, я начал всматриваться в темноту… человек сорок, не меньше, конечно же икербы. Они все набились в расщелину, укрываясь от косого дождя. Решили переждать непогоду? Похоже. Ну и хорошо, пойду тогда быстрей, и надо будет зайти на заставу и предупредить их командира.
– Чего тебе? – пробасил кто-то из-за ворот пограничного многодворца.
– Главного позови.
– А на что он тебе?
– Там икербы на тропе, человек сорок… дождь закончился, и они, наверное, уже спустились в долину пока я до вас шел.
– Подожди, – за воротами загремело и они распахнулись, – заходи, идем за мной.
Общий двор, окруженный домами, был диаметром метров в полтораста, застава уже не спала, кто-то возился с лошадьми у конюшни, несколько человек под навесом, как я понял, общей кухни, дружно разделывали тушу местного бычка. В общем вроде все при деле.
– В тот дом проходи, – сказал мне провожатый, крепкий мужик лет сорока, в сдвинутой набок войлочной шапке, из-под которой торчал густой чуб, прям казак…
– Здравствовать вам, – сказал я, пройдя в дом и поклонившись изображению Большой Луны под потолком.
– И тебе здравствовать… наемник, – ответил тот самый дед, с которым прощался старый икерб, – ты вроде с Васымом ушел? Проводил?
– Да, проводил… Меня под утро из расщелины, через которую тропа идет, дождь согнал. Не успел далеко отойти, как икербов заметил.
– Где? Много? – нахмурился дед.
– Ну там же в расщелине… хорошо, дождь меня разбудил, а так бы взяли тепленького. Человек сорок их, больше, может, я только тех, кто к расщелине спустился, разглядел.
– Ясно… они как, по-походному? Оружие?
– Да вооружены, нагружены… это не просто крестьяне, это воины.
– Откуда тебе знать, как выглядят икербские воины? – хмыкнул дед. – Молодой же еще.
– Приходилось встречаться… Вы бы лучше разъезды отправили, чем со мной разговоры разговаривать.
– Ну да, верно… Тут жди, – сказал дед, показав мне на лавку, и вышел на улицу, и насколько я понял, он подпер чем-то снаружи дверь.
Глава 47
Подергал дверь, действительно, «замуровали демоны». Огляделся, одна большая прямоугольная комната, узенькие окошки-бойницы наружу, окна побольше во двор. Скромная утварь, очаг, одна стена завешана оружием, разным… Узкий топчан и большой стол с лавками вокруг. Выглянул в окно во двор, дед что-то внушает пятерым бойцам у конюшни, ага, сели верхом, поехали…
– Вина будешь? – спросил дед, вернувшись и осмотрев комнату на предмет, не спер ли я чего.
– Да, не откажусь.
– Ты, наемник, уж посиди тут со мной, пока разъезд не вернется.
– Правильно, доверяй, но проверяй, – улыбнулся я и отпил вина, к слову, очень даже неплохого.
– Вот… верно, а то всякое ведь случалось… вот как-то помню эм… молодой был еще, значит, может, четыре лета как помощником у заставника ходил. Прибежал мужичонка, побитый да оборванный, вот так же рано утром и давай стучать в ворота, мол, икербы… ну застава быстро поднялась и выехали, я тут остался с десятком бойцов да с бабами, что на стряпне да обслуге. Икербы, конечно, были, но они еще ночью подошли да укрылись вдоль протоки. Подождали, пока застава опустеет, да напали… пока мы кое-как отбивались, бабы догадались конюшню поджечь, что раньше тут посередь двора стояла, сена много, занялась быстро. Отбились мы, но много кто пал, а икербы отступили да ушли… мы их, конечно, много порубили и вроде победу праздновать, а у нас горе да вой баб…
– Да уж…
– Вот и я за то… А чего это ты так легко согласился Васыма проводить? Места-то у нас опасные, нет-нет, да уволочет бесовское племя кого-нибудь к себе.
– Взамен на секрет его ремесла согласился проводить.
– Понятно… Подальше от войны, поближе к торговлишке, многим наемникам такие мысли в голову приходят, но не многие могут найти себе дело, кроме ратных умений своих.
– Может, и так.
Спустя еще минут двадцать в дверь вошел лихой боец, по возрасту так ровесник, наверное, мне, взял со стола кувшин и приложился, затем, утерев усы и бороду, на выдохе присел и сказал:
– Так и есть, батя, семьдесят бесов икербских, идут у самых гор, по Каменной тропе, не к нам, значит. Я оставил Сарра доглядеть.
– Надо бы соседей предупредить, – нахмурился дед, – что-то много их. Отправь посыльного на Речную заставу.
– Хорошо, бать, – боец кивнул и, мельком осмотрев меня, вышел.
– Спасибо, что предупредил, наемник, в благодарность могу накормить, – еле заметно улыбнулся дед.
– Нет, пойду я, надо в каменок возвращаться… тропа вроде идет вдоль протоки?
– Да, за пару часов не спеша дойдешь.
Попрощавшись со старым заставником, потопал по тропе, и действительно, добрался до многодворца даже и не устав. Присаживался пару раз перекурить по дороге да оглядеться. Сразу пошел к дому Васыма, в котором без труда отыскал нужный и нелегкий тяжелый ящик и, взвалив его на плечо, побрел на постоялый двор, где, чуть не ослепив голливудской улыбкой, меня встретила сестра хозяина постоялого двора.
– Готовить обед? – спросила она, зачерпнув воды из бочки.
– Да, неплохо бы, – изобразил я улыбку в ответ.
– Хорошо, – продолжая кокетливо стрелять глазками, ответила она и понесла воду в корчму.
После обеда нашел дом местной знахарки, такая низенькая и полненькая, но достаточно шустрая бабуська, лет семидесяти, не меньше… с внимательным взглядом и добрым лицом. Серу продала, три куска размером с кулак, и поинтересовалась, для чего она мне понадобилась. Отшутился, сказал, мол, хочу поджигать и окуривать дом от всяких насекомых, она в ответ одобрительно покивала. А еще я увидел у нее же несколько листов бумаги и маленький канцелярский набор, и попросился присесть за стол и кое-что записать, а именно то, что мне рассказал Васым, пока еще держу в памяти. Знахарка не особо любопытствовала и позволила мне на час уединиться за столом у окна, только один раз отвлекла меня и предложила вина. Закончив с написанием конспекта «букваря анархиста», отблагодарил ее монетами и распрощался. Выезжать запланировал на рассвете, поэтому, поужинав и предупредив людей на конюшне, отправился собираться, чтобы с утра не терять времени.
Путь в обратную сторону, мне показалось, проходил быстрее, на третий день я ночевал в компании торговца кожей, шкурами и собственно изделиями из них, а также его охраны – двух здоровенных бугаев, но как выяснилось в процессе знакомства, очень веселыми и дружелюбными мужиками. А под утро, когда уже начало светать и я, кутаясь в кафтан, пытался урвать у сна еще дцать минуток, меня снова посетило то ощущение надвигающихся неприятностей и опасности, не так чтобы явно, но как-то неприятно зудело меж лопаток… Резко привстал на локте и нащупал дробовик, что положил с вечера под плед, огляделся, мои попутчики спят… мля, все спят! Главное, сами отказались, когда я предложил взять пару часов покараулить, а теперь все дрыхнут. Ладно, встаем. Быстро одеваясь и подгоняя снаряжение, оглядываясь, заметил, что вдалеке, наверное с километр, стоят две запряженные телеги, а ближе, метрах в трехстах, от нас кто-то перебежал через дорогу и укрылся в кусты.
