Константин Калбазов - Феникс
— С этими что делать? — поинтересовался один из мушкетеров.
— Вынесите их в проход.
— А может, того?.. Чтобы не мучились.
— Это наши соратники. Если сами попросят, тогда и того.
— Кто же об этом просить будет?
— Вот и вынесите их, а там придем в Патту, может, какой лекарь и поможет. Наш тоже любителем черепахового супа оказался.
Виктора и его напарника вынесли из помещения. Клык запер дверь и ушел в сопровождении пятерых устанавливать свою полную и безоговорочную власть. Бог в помощь. Виктор поглядел на отравленного пирата. Тот слабо поскуливал и изредка сучил ногами. Не боец. Даже когда говорили о том, чтобы добить, он не пытался как-то возразить. Этот страдалец был для Виктора как индикатор. Стало быть, пора.
В свете новых обстоятельств можно было бы чудесным образом излечиться и дать деру. Бояна и без того выкупят. Вот только сделать это нереально. За борт-то выбросишься, но на «Шустрого» весть о том не передашь, коррективы в план не внесешь. Если выживешь один из всей команды, сами пираты и прибьют. И без того взяли его под подозрение, да только он вовремя сымитировал отравление. Спасибо маленькому шарику хашша, от которого опьянения не вышло, лишь какая-то ненормальная бодрость по всему телу разлилась, а вот лицо очень даже натурально побледнело.
Их немного оттащили в сторону, чтобы, случись драться, они не мешали. Очевидно, поднимать на батарейную палубу было лень. Что ж, за это отдельное спасибо. Виктор тихо приподнялся и, стоя на одном колене, метнул клинки с двух рук. Кто же оставляет за спиной потенциального противника. Вообще, коли есть подозрение, то суньте нож, так, на всякий случай, и вся недолга. А теперь лежите и уже даже ножками не сучите.
Ладно, надо разбираться с замком, а то этот гад ключ унес с собой. Хорошо хоть Виктор к этому был готов: конструкцию замка, врезанного в дверь, успел изучить и ключик хорошо рассмотрел. Достав изогнутую проволочку, он прильнул к двери и стал старательно шуровать нехитрым инструментом в утробе замка. Вскоре щелкнуло. Не сказать, что все прошло легко, пальцы и ладонь ощутимо побаливали, несмотря на загрубевшую кожу. Если эти гады оружие содержали абы как, то что говорить о замках.
Затащил вовнутрь тела́, чтобы раньше времени буча не поднялась. Люди Клыка сейчас слишком заняты и сюда не вернутся, пока корабль не войдет в гавань, а больше никто и не знает о том, что в коридоре должны валяться двое отравленных, а не один. Зарезанные — дело иное, тут сразу может начаться тарарам.
Быстро вооружиться, пояс на место, проверить пистоли, не натворил ли чего Клык. Нормально. Четыре гранаты по подсумкам. Карабин за спину. Как там с ножами? Порядок, в ножнах ходят легко. Взглянул на свою саблю. Нет. Лишнее, только стеснять будет. Ну что ж, вроде готов. С Богом.
Прежде чем направиться к трапу, Виктор быстро вогнал в замочные скважины арсенала и крюйт-камеры деревянные чопики. Основательно так, чтобы их ничем не подцепить, — замок не сквозной, так что вовнутрь не протолкнешь, только выковыривать. К гадалке не ходи — как только обозначится конкретный враг, Клык начнет вооружать всех оставшихся членов команды. А так придется помучиться. Гораздо быстрее будет прорубить дверь, чем выковырять затычку. Но это опять время, которое работало на Виктора.
Он осторожно выглянул на батарейную палубу, которая одновременно выполняла и роль матросского кубрика. Все более или менее важные члены экипажа проживали в каютах, располагавшихся на двух кормовых ярусах. То тут, то там валяются скрюченные пираты, многие подвесные койки натянуты, большинство их занято страдальцами. Где-то внутри колыхнулась жалость к этим людям, жизнь которых он забрал фактически просто так, ведь лично ему они ничего плохого не сделали. Да что такое, раньше у него подобных мыслей не возникало. Стоп! Это тати. Тебе и твоим людям, между прочим, проходить Вайским проливом, где ты очень даже мог с ними познакомиться. Ну и сколько шансов уйти от такого корабля на том барке? Понятно, что ты мог с ними и не встретиться, но это тати, а значит — никаких сомнений.
Так, вроде никого из тех, кто избегнул отравления. Ничего удивительного, сейчас не особо много народу, а с парусами как-то нужно управляться. С другой стороны, сомнительно, что для этого понадобятся все. Как там сказал Клык — три десятка. Итак, восемь мушкетеров, десяток абордажников, тогда получается дюжина или чуть больше палубной команды. Достаточно ли этого? Ну если очень припечет. Тут иное, вряд ли Клык захочет кого-то упускать из виду, так что все будут на палубе или на реях. Вот и ладушки. Сейчас лишние встречи совсем нежелательны.
Ага, как же, размечтался. Вон кто-то копается в вещах. Хм. А ведь по всему выходит, что он нашел ту самую крысу, про которую уже успел услышать. Так звали тех, кто воровал у своих же. Имелся такой индивидуум на «Вороне», вот только за руку вора пока никто не поймал. «Уговорили, проклятые, сделаю доброе дело», — усмехнулся Виктор.
Все прошло тихо и почти буднично. Впрочем, это ведь не в лесу подкрадываться к ворогу, где в любой момент под ногой может оказаться сухая ветка. Вор почувствовал неладное, когда Виктор уже стоял у него за спиной. Дернулся было, но Волков тут же схватил его руку в болевой захват, лишая возможности двигаться, и практически сразу ухватил за горло, изо всех сил сдавливая яблоко. Тот успел только тихонько вскрикнуть. Если бы не боялся привлечь внимание, — все же застигли на воровстве, — то успел бы поднять тревогу, но вышло так, как вышло.
Выдавливая дух из пирата, Виктор как-то отстраненно подумал о том, что куда чище и быстрее было бы свернуть тому шею. Правда, это только в кино выглядит проще, на деле провести этот прием очень сложно; может, и возможно, но он придерживался обратного мнения, а потому и не практиковался в этом деле. Уж лучше вот так, по старинке. Вскоре пират прекратил сопротивляться и безвольно повис на руках Волкова. Вроде готов. Только теперь он посмотрел, кого принесло в его руки. Ну хоть в чем-то повезло. Это был один из команды Клыка. Значит, одним вооруженным меньше. Славно.
Попрятав оружие убитого, он направился к кормовым каютам, решив начать приборку оттуда. Если уж есть возможность, нужно максимально долгое время оставаться незамеченным, а там глядишь — повезет и еще кого прихватит по-тихому. Но теперь он не собирался вести себя аккуратно, поэтому вооружился ножами.
Дверь, ведущая с батарейной палубы в кормовые помещения, оказалась незапертой, и пройти туда не составило труда. В каютах на нижнем ярусе располагаются боцман, канонир, командир абордажников, судовой врач и наиболее уважаемые члены экипажа. На верхнем, что возвышается над палубой, — только каюты капитана, квартирмейстера и шкипера, а так же кают-компания.
