Константин Муравьёв - Неизвестный с «Драккара»
«Ну точно, пересела», – подумал я.
А девушка между тем продолжила:
– И знаешь, я очень благодарна Алексею. Ведь без него меня не было бы здесь и сейчас, и я не сидела бы рядом с тобой и никогда не узнала бы, что у меня есть такая красивая и прелестная сестрёнка. Я благодарна ему за то, что он познакомил нас, за то, что он позволил нам поговорить с родителями, за то, что он с нами, что любуется нами, когда думает, что мы этого не видим, – задумчивым и певучим голосом сказала-пропела в соседней комнате Леита.
– Я тоже ему очень благодарна. Тому, что он нас спас. Тому, что взял с собой, что после того, как узнал о том, как мы с ним поступили, не оттолкнул нас, – согласилась с ней Рахута.
– Прости, я думала, нельзя ему говорить, – огорчённо вздохнула Леита, будто дёрнувшись от последней реплики подруги.
– Не огорчайся, ты же старалась сделать как лучше. Хотела помочь нам. Думала таким образом облегчить нашу встречу и не вносить напряжение в отношения как наши с Алексеем, так и его с нашими родителями.
– Да, думала. Но не очень хорошо у меня это получилось. Особенно после того, как им я рассказала сразу практически обо всём. Просто растерялась от встречи с ними, не смогла удержать себя, когда начала говорить. А потом, я так боялась, что он не поймёт, не воспримет всё это всерьёз, что постарается как-то повлиять на наше решение. И нам бы пришлось рассказать ему всё. А ты ведь знаешь этот его взгляд, когда от него не утаишь даже маленькой детальки, если он сам того не захочет. Поэтому я не знала, не предполагала, как он станет относиться к нам после всего этого. И боялась, что он уйдёт.
– Да, верно. Но он не ушёл. Знаешь, есть у меня какая-то внутренняя уверенность, что теперь от нас он не уйдёт никогда и никуда, – со смешком сказала ей Рахута. – Не знаю, бытовала ли эта байка в ваше время, – поддела она сестру, – но как говорили у нас: влюбившийся в аграфку человек пропадёт. А здесь нас таких двое. А значит, и пропал он уже дважды.
Но Леита услышала совсем другое:
– Ты думаешь, он нас любит?
– Уверена, – ответила собеседница, а затем продолжила: – И что ты думаешь делать дальше, как мы будем жить? – Но, видимо поняв, что Леите ответить нечего, Рахута начала говорить сама: – Понимаешь, у меня в отношениях с мужчинами был один-единственный опыт, и тот оказался не очень хорошим. Аграфу, с которым я познакомилась, нужна была экзотическая игрушка, которой он мог бы хвастаться перед друзьями.
Было хорошо слышно, с какой злостью и негодованием говорит об этом аграфе Рахута.
«Встречу, поговорим мы с ним по душам», – подумал я.
А Рахута продолжала:
– И благо, мне удалось всё это случайно узнать до того, как моё отношение к нему успело перерасти во что-то серьёзное. Поэтому мне здесь советовать особо нечего. А вот ты ведь более старшая теоретически, чем я. Возможно, что-то в твоей жизни уже происходило, что может нам помочь как-то разобраться в сложившемся положении.
– Я даже не знаю, что тебе ответить, – честно призналась Леита. – За всю мою жизнь у меня дальше обычных поцелуев не заходило, и получается, по-настоящему мужчины у меня не было. Да и простого опыта в отношениях с ними у меня немного. Конечно, было несколько хороших знакомых, но не больше. До университета я была под опекой отца и братьев, которые ко мне и на выстрел бластера никого не подпускали. А в университете я, как уже сказала, встречалась с несколькими молодыми аграфами, но они не вызывали во мне больших чувств, чем дружеские. И в конце концов, как я знаю, меня все начали считать недотрогой и перестали лезть со своими ухаживаниями. Так что и я не могу похвастаться особым опытом.
– Ну и что будем делать, сестричка? – спросила Рахута.
– А что тут поделаешь, будем жить. А там увидим. Тем более мне кажется, что после нашего сегодняшнего заявления Алексею терять уже нечего, и когда до него это дойдёт, то… – И Леита замолчала.
– Ты знаешь, а я боюсь этого момента, – вдруг сказала Рахута.
– Не поверишь, но и я тоже. Ведь как я понимаю, ни у одной из нас ещё ничего подобного ни разу не было, – ответила ей вторая девушка.
– Да, – подтвердила Рахута.
– А он? Он такой же, как мы? – спросила Рахута. – Ты же с ним дольше моего находишься.
– Нет, он другой. Физически он, конечно, мало чем отличается от остальных мужчин, не так красив, к примеру, как папа или братья, но он лучше всех. И ему не нужно быть ими, чтобы стать лучшим для меня, он уже такой и есть.
– Да, это, конечно, всё так, – согласилась Рахута, – но я вообще-то спрашивала о том, были ли у него девушки до нас.
– Не знаю, – ответила Леита и, немного подумав, произнесла: – Но лучше бы не было, иначе я ему устрою сладкую жизнь!
– А я тебе помогу, – смеясь, поддержала племянница.
Девушки зашебуршились.
«Так, делаем вид, что только пришёл и хочу есть. – Мне было как-то стыдно за подслушанный разговор. – Хотя… эта многозначительная недоговорённость в конце может означать только одно: девочки готовы к чему-то большему, чем просто измывательство над моими расшатанными нервами. А ради этого стоило послушать этот разговор. Тем более, как сказала Леита, терять мне уже, похоже, нечего. Родственники девочек так и так захотят поговорить со мной в ласковой и дружеской обстановке».
Решив больше не заморачиваться на эту тему, а уделить больше внимания девочкам, я зашёл в нашу маленькую кают-компанию.
– Добрый день. Как дела? – спросил я у замерших девушек.
– Ты зачем здесь? – не очень вежливо поприветствовала меня Леита.
– Ну, насколько я знаю, тут наша кухня.
– Что? – всё ещё не перестроившись на моё появление, не поняла Рахута.
– Я есть хочу, вот и пришёл, – как маленьким, разъяснил я своё появление в этой комнате девушкам.
– Понятно, – успокоились они, и одна из них поинтересовалась: – И давно ты сюда пришёл?
– В комнату только что, – ни капельки не солгав, ответил я.
– Хорошо, – обрадовались они, как-то не очень обратив внимание на мою маленькую хитрость.
– Сейчас я тебе что-нибудь приготовлю, – сказала Леита.
– Я помогу, – решила не отставать от неё Рахута.
В четыре руки девочки быстренько приготовили из наличествующих сухпайков вполне приличное блюдо, которое я с удовольствием съел.
– Ну что, красавицы, какие у нас дальнейшие планы? Нужно подумать на эту тему, – сказал я, а сам как-то ни о каких планах думать не мог, рассматривая двух ослепительных красавиц.
«Ну, что я тебе говорила», – прозвучало в моей голове, и я непроизвольно посмотрел на Рахуту.
«Ой, он, похоже, нас слышит». И в комнате наступила мёртвая тишина, даже отблеска мысли не пролетало в окружающем меня пространстве.
