Алекс Орлов - Опасные союзники
– И они там будут стоять?
– Нет, они… Ну-ка, подвинься! Офицер идет – подвинься!
Замешкавшийся солдат торопливо посторонился, и в щитах наверху появилась брешь. В нее тут же влетела стрела и ударила солдата в наплечник.
– Держать плотнее! Плотнее держать! – закричал Птюц. Потом обернулся и спросил: – Вы не ранены, господин Мартин?
– Нет, все в порядке. А что будут делать рамбосы, когда мы начнем действовать?
– Скорее всего войско по команде откроет им коридор, и они побегут к вам.
– Не очень бы этого хотелось…
– Я понимаю. Нам тоже. Поэтому… Вы не отстаете?
– Нет, не отстаю.
– А другие, они идут следом?
– Идут вроде…
– Идем мы, идем! – крикнул Ламтак, замыкающий в этой процессии.
Вдруг вместо размеренного постукивания стрел, больше похожего здесь на стук крупного града, по щитам загрохотали камни – дистанция до катапульт немного сократилась, и расчеты начали стрельбу каменной дробью.
– Так что с рамбосами?
– Мы отвлечем их атакой сержанта Ардольта и его лучников!..
– Лучников они сомнут!
– Это не простые лучники, они достаточно проворны и могут хорошо драться кривыми ассагаями.
– И не жалко их вам, раз они так хороши?
Птюц ответил не сразу, обдумывая вопрос.
– Нам всех жалко, но вы же гости, и мы не имеем права распоряжаться вами как собственными солдатами.
– А как вы раньше с этими рамбосами справлялись, они же могут половину вашего войска изрубить?
– Да, могут, но раньше их не было – вчера появились первый раз.
– Откуда же?
– Прицепы купили. Вонунсаги с острова Дюзю недешевы, так что им наверняка пришлось крепко потратиться.
– А ваше войско может купить таких воинов?
– Нет, они не из нашего края, но у нас раньше были похожие.
На щиты снова обрушились тяжелые камни, которые пробивали порядки, попадая между щитов. Пара кусков гранита упала рядом с Мартином, и он перешагнул через них. Где-то уже кричали, прося помощи, раненые, но войско двигалось без остановки.
– У нас были не хуже, но потом их решили продать, они слишком дорого обходились в содержании. Только продали, а тут война. Не ко времени продали. Ну, вот мы уже и пришли. Приготовьтесь! Через минуту пойдем в копья, не отставайте от передних рядов!..
100
В какой-то момент Мартин ощутил себя внутри большой повозки, которая столкнулась с другой повозкой. Возницы ругались, били друг друга тяжелыми плетьми и пытались столкнуть с дороги экипажи друг друга, но это им не удавалось, они лишь сдвигались плотнее друг к другу, а их лошади сопели все громче и временами переходили на храп.
Короткое наваждение ушло, и Мартин встряхнул головой, чувствуя, как колыхнулся на нем тяжелый шлем.
Взаимный натиск усилился, несколько вражеских копий пробили щиты, и один из стоявших перед Мартином солдат был пронзен насквозь.
На мгновение показался трехгранный наконечник, а затем копье выдернули, и солдат упал, однако его место тотчас занял другой.
Мартин старался не смотреть на упавшего, сейчас было не до этого.
– Ты бы оставил арбалет, Рони! – предложил Бурраш, стоя согнувшись и приготовив меч и кинжал.
– А ты оставь свою бандуру!
– Не могу, она может затеряться.
– Вот и я не могу! Ничего, я его на спине хорошо привесил, если что – прикроет от удара.
– А-а-а!.. – взревывали первые шеренги обеих сторон и сомкнулись еще плотнее, протыкая друг друга отточенными копьями.
– Вперед!.. – скомандовал Птюц, отбрасывая раненого солдата из первого ряда, и первым на штурм вражеских порядков бросился Ламтак.
Он ворвался в построения глостеров, словно секач в кусты орешника, а затем заработал мечом, заставляя оседать ничего не подозревавших солдат.
Не останавливаясь, он ринулся в глубь порядков, и Бурраш последовал за ним, расширяя просеку и рубя, коля и сбивая ногами опешившего противника.
Мартин бросился следом, подчищая справа от Бурраша, Рони тоже не отставал, держась слева от орка. Мартин с Рони споро работали дубинками, которые для драки в тесноте подходили как нельзя лучше. По мере продвижения в глубь порядков противник приходил в себя, и сопротивление нарастало. Глостеры скалились, шипели, пуча глаза с почти прозрачными зрачками, хватали атаковавших за руки и пытались достать мечами.
Но брешь все расширялась благодаря тому, что сзади в нее вламывались солдаты-морлинги. Противники хрипели из-за сбивающегося дыхания, однако вцеплялись друг в друга мертвой схваткой и, не видя другой возможности атаковать, пытались кусаться и бить головами.
Порядки тех и других в передней линии распались, и началась свалка. Новые ряды атакующих бросались поверх уже поверженных и просто упавших, стоял дикий шум, вой и лязг оружия.
Мартин ни на чем не мог сосредоточиться, так часто приходилось колотить дубинкой и колоть кинжалом. Горячий пот и коричневая кровь глостеров заливали ему лицо, но останавливаться было нельзя, он понимал, что даже короткая передышка приведет к тому, что его захлестнет эта ревущая и скалящаяся толпа.
Тем временем с правого фланга по образованному в построения глостеров коридору наперехват Мартину и его бойцам уже спешили рамбосы.
Глостеры-пехотинцы проворно расступались перед ними, однако быстро двигаться рамбосам мешали севшие на хвост стрелки Ардольта, которые с поразительной быстротой нашпиговывали их стрелами с тяжелыми наконечниками.
Луки у стрелков были особенно тугими и били шагов с двадцати, прошивая и кожаные накладки, и кольчугу, и стальные пластины на широких спинах рамбосов.
– Узнаю черного орка! – воскликнул Бурраш, которому с высоты своего роста было видно, как Ардольт, орудуя двумя мечами, отсекает солдат противника от своих стрелков, давая им расстрелять весь запас стрел.
Черный орк работал, словно мельница, не останавливаясь ни на мгновение, а стрелки метали и метали стрелы, заставляя рамбосов выгибаться, трясти головами и рявкать, когда наконечник входил особенно глубоко. Но все же остановить их это не могло, они упрямо пробирались к нарушителям построения, мечтая наказать их за вчерашний позор.
Расстреляв все стрелы, лучники достали кривые мечи и атаковали рамбосов сзади. Они, словно акробаты на ярмарке, запрыгивали на плечи один другому, а потом бросались на гигантов, вцепляясь в них и коля мечами в бешеном темпе.
Наконец генералы глостеров не выдержали и сыграли отступление. Заныли, зарыдали огромные морские раковины, и сражение прекратилось почти мгновенно.
Те, кто имел силы, стали отходить, другие с синеватыми лицами валялись на земле, хватая ртами воздух и приходя в себя.
