Джеймс Баркли - Восстание ТайГетен
Вспыхнула паника, когда передняя шеренга остановилась, а задние, не понимая, в чем дело, продолжали напирать. Прозвучала команда «Стой!», но не раньше, чем еще несколько человек, которых подтолкнули в спину, нашли свою смерть.
— Назад! Отходим!
Солдаты повернули и со всех ног побежали под прикрытие леса и своих товарищей. Хунд шагал медленно, стараясь ступать по собственным следам, внезапно утратив всякое доверие к земле под ногами, в которой таилась смертельная опасность. Кричали раненые и умирающие, а известие о смерти Лореба распространилось по армии со скоростью лесного пожара. Две с половиной тысячи здоровых мужчин, еще минуту назад уверенных в своей победе, теперь в испуге шарахались от зарослей высокой травы.
Пиндок исчез. Киллит стоял, суматошно размахивая руками и широко раскрыв рот, но при этом не издал ни звука. Один лишь Локеш сохранил самообладание.
— Маги, ко мне! Давайте-ка проложим дорогу для наших тупоголовых солдат. Хунд, становись в центр; ты будешь главным. Жгите траву. Жгите ее на корню, в пепел.
Ауум смотрел, как пламя пожирает траву, демаскируя и уничтожая оставшиеся ловушки. Решение было быстрым и эффективным. Дым клубами поднимался в небо, в котором собирались грозовые тучи, но дождь пойдет не раньше, чем трава сгорит дотла. Тем не менее, это была пусть маленькая, но все-таки победа, и Пелин постаралась, чтобы о ней как можно скорее узнали все защитники города. Один из старших командиров людей был убит, а маги истощили запас жизненных сил, сжигая траву огненными заклинаниями.
Начало стало хорошим, но им было нужно нечто куда большее.
Задолго до полудня подступы к городу не таили больше никаких секретов. Ауум смотрел, как армия вновь выстраивается в боевые порядки, готовясь к наступлению, и на сей раз им не оставалось ничего иного, кроме как искать укрытия и молиться.
— Улисан. Играй общую тревогу. Всем покинуть улицы, отойти от ворот и стен. Пожарным командам и санитарам — готовность номер один. Кто обороняет ворота и надвратную башню?
Улисан жестом показал вниз. Более сотни эльфов нанесли на себя маскировочную краску и оделись, как воины ТайГетен. Ауум улыбнулся. Они выглядели очень правдоподобно, во всяком случае, достаточно, чтобы издалека обмануть людей.
— А они храбрецы. Но сейчас здесь будет жарко. Проверь, чтобы они не забыли, куда бежать в укрытия.
— Считай, что это уже сделано.
— В таком случае жди меня на западной стороне. Мы должны быть готовы.
Улисан схватил Ауума за плечи.
— Вот он, решающий момент, мой архонт. Эта битва решит судьбу нашей земли.
Ауум обнял его в ответ.
— И пока мы живы, пока Элисс смотрит на нас с небес, пока бьются наши сердца, надежда не умрет.
Зазвучали команды, и легкий ветерок понес их по стенам города. За спиной Ауума сгрудились защитники Катуры, готовясь к худшему. Жители поспешно запирали окна и двери, в сотый раз проверяя наличие воды в бочках и ведрах. Улицы опустели. На стенах выстроились эльфы, гордо подняв головы. Ауум спустился со смотровой площадки надвратной башни на бастион и окинул взглядом выжженную землю перед стенами.
Шеренги солдат пришли в движение. Маги изготовились.
Битва за Катуру началась.
Глава 33
Ничто не сравнится с радостью единения, разве только горечь расставания. Мы, Обращенные, благословлены и прокляты многократно. Иниссулы бессмертны. А жизнь пантер страшно коротка.
Серрин из рода ОбращенныхНерилла закрыла ставни и поспешила вниз по лестнице. Ее била крупная дрожь. Сыновья покинули отчий дом; двое ушли с Такааром, а один, переодевшись ТайГетен, отправился на бастион. Улисан сказал им, что если они спрячутся в укрытии, когда люди начнут обстреливать город заклинаниями, то с ними все будет в порядке, но стена казалась ей ненадежным заграждением.
Нерилла жила в Исанденете, когда люди впервые применили там свою магию. Она никогда не забудет отчаянных криков, которые слышала, или картин страшных разрушений, которые предстали ей в то утро. И вот теперь ей предстояло пережить все это заново.
Она старалась помочь всем, чем могла, и ее определили к квартирмейстерам — выдавать пищевое довольствие и следить за запасами провианта. Вчера она осматривала огромные запасы еды, которую привезли из леса и озера. Откровенно говоря, она не думала, что сражение продлится настолько долго, чтобы успели съесть все.
Как-то Нерилла случайно подслушала разговор одного из ТайГетен с гвардейцем Аль-Аринаар: людей не интересовала длительная осада города. Так что битва вполне могла состояться и закончиться за один день.
Внизу, в полумраке за закрытыми ставнями, перед тем как выйти на улицу, прямо на противоположной стороне которой находилась укрепленная городская стена, Нерилла остановилась и прислушалась. В городе стояла тишина, которую не нарушали даже крики наркоманов. Этих бедолаг отвезли к озеру и предоставили самим заботиться о себе, тогда как все остальные жители помогали ТайГетен и великолепному Аууму, которому довелось пережить такое горе.
Напрягая слух, она расслышала топот ног приближающейся армии и обрывки негромких разговоров на бастионах. Но в остальном в городе было тихо. Тысячи и тысячи ждали возможности вступить в бой. Всем им не мешало бы помолиться.
И вдруг внимание Нериллы привлек блеск металла на маленьком столике, стоявшем у дверей. Сердце замерло у нее в груди. Это был амулет ее сына, серебряный медальон с изображением Гиал, благословляющей лес дождем.
— Джио, идиот несчастный, — пробормотала она.
Без амулета мужество наверняка изменит ему. Она схватила его со стола и выбежала наружу, направляясь к надвратной башне и лестнице на бастионы. Улица под стеной была пуста, но сверху доносились голоса соотечественников, и Нерилла немного успокоилась, поняв, что не осталась одна.
Нерилла побежала к главной дороге и по ней устремилась к надвратной башне. Отворив дверь, она юркнула внутрь и с разбегу врезалась в Ауума. Он легко подхватил ее, но растерянность на его лице тут же сменилась узнаванием.
— Тебе нельзя здесь находиться, — сказал он. Выражение его лица выдавало внутреннее напряжение. — Ступай на склад; там ты будешь в безопасности.
— Я должна передать его Джио, — ответила Нерилла, показывая ему медальон. — Без него он пропадет.
— А где он? — спросил Ауум.
— На бастионах, переодетый одним из вас. Он говорил, что его позиция находится где-то со стороны реки.
— Давай я передам ему медальон, — предложил Ауум.
— Нет, — отказалась Нерилла. — Он — мой сын, и я должна помочь ему. Я должна сделать это сама. Я хочу посмотреть ему в глаза и увериться, что он останется жив.
Ауум поцеловал ее в лоб.
— И город этот — тоже твой. Я все понимаю. Иди, но пригнись и не задерживайся надолго. Слушай, что кричат наблюдатели, и прижмись к стене, если они подадут сигнал тревоги. Не рискуй понапрасну.
— Да благословит тебя твой бог, — ответила она.
Ауум разжал руки, и она поспешила к лестнице, ведущей на первый уровень. Но он заговорил опять, как раз перед тем, как она должна была скрыться из глаз.
— Не дай им себя убить, — сказал он. — Все, что я делаю сейчас — это для тебя.
Она улыбнулась и поднялась на последние несколько ступенек. К ней обернулись городские жители и гвардейцы Аль-Аринаар. Кое-кто зашикал на нее, но остальные были слишком заняты наблюдением за приближением врага и потому просто отвернулись.
— Джио, — сказала Нерилла. — Где мой Джио?
К ней вновь обернулся кто-то из гвардейцев. Это оказалась Пелин. Нерилла едва успела сдержать горестный возглас изумления. Пелин была вся мокрая от пота, но полуденная жара или тяжесть плаща на плечах были здесь ни при чем. Глаза ее ввалились, а лицо заливала ужасающая бледность. Она выглядела так, словно готова была сию секунду упасть в обморок, опираясь плечом на стену надвратной башни.
— Он вон там, со стороны реки, но лучше бы ты не ходила туда.
— Я должна, — ответила Нерилла.
Пелин ограничилась тем, что просто кивнула в ответ. Нерилла шагнула на бастион, но остановилась, чтобы накрыть ее ладонь своей.
— Сколько уже прошло дней?
Пелин сумела выдавить улыбку, но она получилась блеклой.
— Одиннадцать. Хотя мне кажется, будто минула целая тысяча лет.
— Ты выдержишь, — сказала Нерилла. — У тебя хватит сил, я знаю.
— Спасибо тебе, — прошептала Пелин.
Нерилла заспешила дальше, вдоль бастиона. Взгляд ее зацепился за почерневший участок земли перед воротами, и у нее перехватило дыхание. Они приближались, тысячи людей, думающие только о том, как бы убить ее. Они шли ровным строем, солдаты держали наготове мечи и луки, а маги за их спинами плели заклинания.
