Андрей Лавин - Война Ассасина
Пришлось вгрызаться в преграду буром.
Хрясь! — дверь разлетелась на куски, я вкатил в хранилище и оторопел: оно превратилось в братскую могилу. Сотни трупов в оранжевом валялись кто — под стенами, кто — наполовину вывалившись из раскрытых ячеек. Рабы. Те самые, что якобы покончили с собой, когда мы брали штурмом бункер Золотой Короны.
Умирая, они вышли из игры, очнулись, попытались выбраться. Ошарашенные, растерянные, люди даже не понимали, что гибнут. И где-то среди них — Таня. Я вдруг понял, что с самого начала внутренне был уверен в ее смерти, просто до последнего не хотел верить. Хотя не все ячейки были раскрыты, некоторые продолжали работать, судя по горящим зеленым диодам, и внутри капсул лежали еще живые люди.
Кайзер где-то среди них?
И мое тело тоже. Я ведь жив — значит, и оно живо. Остается его найти, затем подняться в зал Вычислительного Центра и вмешаться в работу Стратега изнутри. Раскрыть ячейки с выжившими, распахнуть двери бункера. Мне не понадобится целиком перепрограммировать ИскИна — просто поднастроить кое-что, возможно, принудительно запустить пару резервных протоколов. С этим я справлюсь, главное, чтобы он снял блокаду и отключил обратный отсчет самоуничтожения. И на все где-то двадцать пять минут.
Но где себя искать? Поехал через зал, медленно поворачиваясь из стороны в сторону. Площадь хранилища — квадратов сто. Одинаковые дверцы ячеек из мутного стекла располагались в десять рядов одна над другой. Хорошо, что они пронумерованы. Если бы я еще номер вспомнил!
Забыв, что головы у меня нет, потянулся манипуляторами вверх, чтобы помассировать виски, но даже не смог коснуться верхней части корпуса. Надо отмотать память назад и до мелочей вспомнить последовательность своих действий во время штурма.
Вот в хранилище влетает напуганная толпа. Женщина в красной блузе, с ярко-алыми ногтями оттесняет меня влево, я лихорадочно начинаю искать свободную ячейку, но их нет. Дойдя до стены, двигаюсь дальше. Мелькают люди, воет сирена. Дергаю ручку. Она холодная, белая. Потянуть ее на себя, нажав кнопку. Усилия прилагать почти не надо, даже щелчка не слышно…
Нужно вспомнить детали, тогда может промелькнуть и номер ячейки. Он красный, яркий, а память у меня хорошая.
Дверца начинает открываться. Номер… Ну, номер! Расплывчатое пятно приобретает очертания, и я вижу три последние цифры — 34. Уже что-то!
Я посмотрел на номер самой нижней ячейки: 0001, рядом фамилия, 0002, рядом фамилия, и так далее. Причем если номер стационарный, то буквы фамилии светятся на небольшом табло, как цифры в электронных часах. Надо искать тридцать четвертый ряд. Но ячеек там много: 0034, 0134, 0234. Какая из них?
Пришлось катить между трупов на полу. Сейчас я больше всего боялся увидеть Таню — посиневшую, вздувшуюся. Хотелось запомнить ее той девчонкой — веселой, с копной блестящих каштановых волос…
…0112, 0113… я остолбенел, уставился на надпись под цифрой 0114: «Т. Королевская». Это ведь она! Ее фамилия! Забыв обо всем на свете и даже о том, зачем я здесь, бросился открывать ячейку. Если заперта, значит, Таня не вылезала оттуда, не надышалась газом и жива! Сейчас вентиляция выдула газ, мои датчики показывают, что за последние десять минут состав изменился, увеличился процент кислорода, исчезли вредные примеси.
С легким шипением дверца отошла, выдвинулся металлопластиковый ящик, похожий на гроб с прозрачной крышкой. Из-за стекла на меня, широко распахнув глаза, смотрела испуганная Таня, упиралась ладонями в стекло. Ну, привет! В жизни ты еще красивее, чем в игре!
Задыхаясь от нетерпения, я откинул крышку, потянулся к ней, но она даже не шелохнулась. Ее ладонь была ледяной, а глаза смотрели сквозь меня. Горела медицинская панель, тонкой прямой ниткой тянулась кардиограмма. Сердце Тани не билось больше. Она проснулась в ячейке, не смогла выбраться и задохнулась или замерзла — капсулы хоть и не криогенные, но при длительном пребывании внутри человека переходят в режим охлаждения. Она там, как Спящая Царевна в хрустальном гробу. Но только Царевну в конце концов разбудили, а Таня уже не поднимется.
Голос Стратега предупредил, что через двадцать пять минут бункер превратится в крематорий.
Я медленно покатил дальше, тяжело опустив манипуляторы. В голове было пусто. Едва не проехал тридцать четвертый ряд. Остановился. Где именно лежу я?
Надо открывать все ячейки, начну с 0034, самой нижней.
Обхватил манипуляторами ручку, потянул. Легкий щелчок — дверца зашипела, выдвинулся ящик. Маленький экран в изголовье мигал кардиограммой, пикал. Откинулась крышка. Донесся слабый стон, из капсулы вывалилась истощенная девчонка лет двадцати, крашеная блондинка в серой униформе. Пока она лежала в камере, волосы отрасли сантиметров на пять, виднелись темные «корни».
Значит, часть рабов жива. Девушка зашарила руками вокруг, дергаясь, перевернулась на бок. Тело плохо слушалось ее. Дико вытаращившись на меня, поползла в сторону.
Наверное, так и свихнуться недолго: просыпаешься в каком-то фантастическом зале, набитом трупами, мало что помнишь и еще меньше понимаешь, какой-то железный страшилище гудит и слепит фарами…
Интересно, динамики у меня есть?.. Нет, нельзя с ней пока разговаривать. Говорящий робот окончательно ее доконает. Лучше освободить себя и все объяснить напрямую. Так, тянемся к ручке дверцы ячейки под номером 0134, открываем… Если внутри мое тело, то сразу после разгерметизации меня вышвырнет из робота — еще до того, как разгляжу, кто там внутри.
Но снова промах — внутри мужчина в оранжевом. Хрипит, дергается, лицо синее.
— До ликвидации комплекса двадцать минут, — сообщает Стратег.
Дальше!
Сзади вопит девчонка, пытается бежать к выходу, но падает. Трясет головой и дальше ковыляет на четвереньках.
Я уставился на край высунувшегося ящика, ожидая, что оттуда вывалится очередной раб. Слабо пищали приборы, на медицинском мониторе капсулы тянулась прямая нить кардиограммы. Ясно, мертвец. Все равно выдвинул капсулу — и обомлел. Внутри лежало бледное тело темноволосого молодого человека со впалыми щеками… Мое тело.
Не понял.
Потянулся манипуляторами, откинул крышку… Монитор смолк, кардиограмма погасла. Все еще ничего не понимая, вытащил себя, но получилось неловко, тело упало лицом вниз. Перевернул его, потряс — без толку.
Сознание зависло в гулкой пустоте, отказавшись осмысливать эту картину, меня застопорило, заклинило, ни одной мысли в голове, лишь заевшей пластинкой крутилось по кругу: мое тело… мое тело… мое тело…
Я мертв. Я мертв! Я МЕРТВ!
Чтоб вас всех! Я мертв!!!
