Андрей Егоров - Космический капкан
Доктор побледнел как полотно.
– Глеб Эдуард, к чему все это… – начал лемуриец. – Не лучше ли нам…
– Захлопни пасть, придурок! – рявкнул на него Глеб. – Вот ведь связался с лемурийцем, да еще дефективным, да еще рифмоплетом. Иди к катеру. – Он повел стволом, и Лукас, обернувшись напоследок, поспешил покинуть подвал.
– Кстати, я вас оставил в живых. А ведь мог и пристрелить. Цените мою доброту, – сказал Глеб, напоследок запихивая в карманы пиджака горсти драгоценных камней и золота. – Только не надо думать, будто Жмых размяк… Нет…
– Мы и не думаем, что ты размяк, – ответила Алиса, – у меня совсем другие мысли…
– Ладно, – нахмурился Жмых, – оставь свои мысли при себе. – Он попятился, держа подельников на мушке, вышел в смежное помещение и захлопнул за собой бронированную дверь. К сожалению, она открывается изнутри. Впрочем, он ведь не совсем зверь… Пусть у подельников будет хотя бы призрачный шанс спастись.
Лукас уже сидел за штурвалом катера, когда Глеб втащил в кузов безвольное тело Лысого, а затем запрыгнул в кабину сам.
– Поехали!
Лемуриец положил руки на пульт. Грузовик оторвался от земли и взял курс на золотой рудник.
– Послушай, – проговорил Лукас, – я не понимаю, зачем мы взяли с собой Лысого. Неужели нельзя было, если уж тебе так этого хотелось, застрелить его на месте?
– Ты ничего не понимаешь. Лысый – наш козырь. Все очень удачно складывается. Очень скоро люди Лысого сядут Алиске и Кротову на хвост… И если не пристрелят их сразу, те расколются, скажут, что ограбление организовали мы. И если нас прижмут к стенке, мы всегда сможем обменять наши жизни на жизнь Лысого. Втыкаешь?
– Втыкаю. – Лукас посмотрел на Глеба с уважением. – А мне казалось, ты хочешь его убить?!
– Что ж я, по-твоему, кровавый убийца? – Жмых потрогал рукоятку пистолета, торчащего за поясом, – есть и у меня сердце. Иначе Алиска и Кротов уже смотрели бы на нас с небес… Лысого мы пришьем попозже, – уточнил он, – когда убедимся, что всех баранов повесили на доктора и шлендру…
Если бы он догадался включить лэптоп Лукаса сейчас и посмотреть, что творится в доме Лысого, то увидел бы, как Алиса и Кротов выбрались из подвала, девушка прошла в кабинет бугра, прочитав записку, скривилась, скомкала ее и вывела аккуратным почерком: «Спасибо за общак. Встретимся за городом. Жмых и Поэт».
Грузовичок летел очень быстро, унося их от неправедной жизни, полной неоправданного риска, к богатству и легкому существованию. Сзади позвякивали коробки с металлом и драгоценностями. Что-то бормотал во сне Лысый.
– Может, разбросаем пачку купюр над городом? – предложил Лукас.
Жмых подпрыгнул в кресле.
– Ты что, ополоумел на радостях?! На кой нам такие дешевые понты?! Точнее, слишком уж дорогие понты! Совсем не прикольно – что за радость перед фраерами капустой сорить? У нас деньжат, и правда, теперь много, но это ж вовсе не значит, что мы должны капусту расшвыривать почем зря! Тем более без всякого смысла, только чтобы пофорсить!
Лемуриец отрицательно покачал головой.
– Я думал, что ты знаешь такой простой прием замести следы, Глеб Эдуард. С твоим-то опытом.
– Ну да, опыт у меня не маленький. Но раздавать фраерам деньги за здорово живешь? Такого я прежде не слыхал. Это что еще за прием такой?
– У парней Лысого была возможность переписать номера купюр? Так?
– Ну, наверное, – кивнул Жмых. – Много писать пришлось, но могли они это сделать. Хотя, с другой стороны, банкноты новые – только серии и записать.
– Вот видишь!
– Что я вижу? – разозлился Глеб. – Если мы рассыплем деньги над городом, у нас их не будет. Вот с этим я полностью согласен. И поймать нас, когда мы станем расплачиваться этими деньгами, будет нельзя.
Но не проще ли просто спрятать их где-нибудь? И зачем мы парились, грузили их в катер?
Лукас положил грузовичок набок, скользнул над черепичными крышами домов, полетел всего в паре метров над землей по одной из улиц.
– А если сто человек станут расплачиваться купюрами с подозрительной серией? Тысяча? Тогда ведь отследить нас среди этой тысячи будет очень сложно. Почти невозможно. И мы сможем покупать все, что нам надо. Деньги-то на исходе. У нас рублей сто наличными осталось после всех этих закупок!
Жмых крякнул.
– Да ты сечешь, приятель! То-то не повезет первому парню, который расплатится халявной тысячерублевой купюрой! Ребята Лысого из него всю душу вытрясут! Но потом появится еще один… И еще. И они поймут, что первого паренька мочканули напрасно. Впрочем, может, он еще и будет живым к тому времени. Но калекой наверняка останется на всю жизнь.
С этими словами Глеб полез через спинку кресла в грузовой отсек. Он вскрыл несколько упаковок с деньгами полюбившимся ему штык-ножом, достал из каждой по пачке, разделил деньги пополам. Половину купюр рассовал по карманам, а половину со свистом и улюлюканьем стал выбрасывать в открытые окна катера. Банкноты летели, красиво бликуя на солнце.
– Жаль, народу мало, – заметил Жмых. – Могли бы сорвать нехилый аплодисмент.
– Я могу свернуть туда, где людей побольше, – предложил Лукас.
– Не надо, шпарь уж напрямую к руднику. Люблю эффектные поступки, только понты дешевые многих жиганов под монастырь подвели.
– Напрямую лететь нельзя. Нас вычислят по следу.
– По какому еще следу? Мы же по воздуху летим!
– Но ты ведь разбрасываешь деньги. Думаешь, деньги валяются на каждом углу?
– Точно, – согласился Жмых, – не валяются. Тогда давай подлетим поближе к центру. Доставим удовольствие себе и людям.
Лукас поднял катер над домами и вновь повернул к океану. Скоро они оказались над довольно людной улочкой.
– Сбавь скорость, – потребовал Глеб. – Люди! Я хочу дать вам денег! Это все вам, люди!
Банкноты закружились в воздухе осенним листопадом. Прохожие, которым посчастливилось оказаться внизу, дружно заорали и принялись ловить деньги на лету. Жмых, увлекшись, раскидал целую коробку. Впрочем, у них еще оставалось коробок десять.
– Пора сваливать, – сквозь зубы процедил Лукас, ускоряя катер.
– Только начали резвиться, – хмыкнул Жмых.
– Со стороны космопорта в нашу сторону следует скоростной катер. И еще три поднялись из рангуньего района.
– Ты откуда знаешь?
– Наш грузовичок оборудован хорошим радаром. Думаешь, я стал бы жалеть деньги на оборудование транспортного средства, на котором нам предстоит вывозить общак?
– С тебя станется, – Жмых вернулся в свое кресло. – Хотя ты на компьютерные примочки никогда денег не жалеешь. Сам говорил. Ходу отсюда. А со стороны домика Лысого никто не летит?
– Нет. Поднялся только один катер. Наверное, доктор и Алиса. Полетели в сторону океана – искать далекие тропические острова, на которых сейчас никто не живет.
– Я бы не говорил так уверенно: доктор и Алиса, – хмыкнул Жмых. – Может быть, только доктор. Или только Алиса. Скорее всего, только Алиса. Она пошустрей будет… Думаешь, доктор ей и правда был дорог?
– По-моему, ей не дорог никто. Меня беспокоит скоростной катер.
– А рангуны не беспокоят?
– С рангунами мы встречались… И у меня есть для них приятный сюрприз. А вот от космопорта наверняка вылетел патруль отрядов самообороны. Чего ожидать от них, я не знаю…
Очень скоро три рангуньих катера стали видны не только на экране радара, но и из открытого окна. Хотя грузовичок с форсированным двигателем летел очень бодро, рангуньи катера ни в чем ему не уступали. И благодаря обтекаемым формам двигаясь чуть быстрее, догоняли грузовик.
Жмых заскрипел зубами, выхватил из кобуры пистолет, пальнул в сторону преследователей. Не попал, конечно. Разрывная пуля ударила в крышу какого-то дома, расцвела на ней ярким огненным всплеском.
– Сядь за штурвал, – попросил Лукас.
– Да я ведь хуже тебя вожу катер! У тебя и диплом пилота есть!
– Сядь!
– Свалить хочешь? – насторожился Жмых. – На ходу выпрыгнуть с осмием в карманах?
– Нет! Нет! Нет! Садись за штурвал, или мы пропали!
Лукас перескочил через кресло в грузовой салон. Жмыху ничего не оставалось делать, как взять управление на себя.
Лемуриец сбросил с грузовичка тент, который огромной летучей мышью понесся над землей, постепенно отставая от катера. Расчехлил большой куб в центре грузового отсека. Глеб прежде считал его двигателем или запасным топливным баком.
– Сейчас рангуны у нас попляшут, – зло усмехнулся лемуриец. – Я еще помню, как эти обезьяны гоняли нас, словно коршун беспомощных цыплят!
Только теперь Жмых увидел, что куб – вовсе не часть грузовичка, а портативный зенитный комплекс. Небольшая антенна, четыре ракеты с хищными головками и острыми стабилизаторами.
– Оставьте нас в покое по-хорошему! – закричал лемуриец, будто в катерах его могли услышать.
Рангуны, конечно, никак не отреагировали. Катера вышли на дистанцию, пригодную для стрельбы, и небо прошила первая очередь трассирующих пуль.
