Майкл Стэкпол - Цена риска
Уходя из комнаты, охранники приказали ему после выстрела ждать их прихода. С их стороны это было ошибкой. Один из охранников должен был оставаться в комнате с убийцей, шансы на то, что его может кто-нибудь увидеть в комнате рядом с убийцей, были все равно ничтожно малы. Убийца понимал, что ему повезло, что главный охранник, человек с холодными, спокойными глазами, никогда не допустил бы такой оплошности. Он обязательно остался бы в комнате, а это значит, что после выстрела убийцы немедленно раздался бы второй выстрел, и на ближайшей пресс-конференции Виктор со слезами на глазах торжественно сообщил бы, что страшное убийство герцога Риана раскрыто, но убийца, к сожалению, застрелен при попытке к бегству.
Дверь комнаты открылась, и вошли двое охранников. Оружия в руках у них не было, видимо, они уверовали в то, что убийца поверил в их рассказы о надежном месте, куда они увезут его после выстрела. Но убийца знал, что этим надежным местом будет кладбище, и предпочел, чтобы туда отправился кто угодно, только не он сам. Не поднимаясь с колен, он навел на них игольный пистолет и выстрелил.
Первый пучок игл попал охраннику в лицо, превратив его в кровавое месиво; иглы, выпущенные вторым выстрелом, прошили ему плечо и попали в лоб стоящей за ним женщины. Третьим выстрелом убийца насквозь пробил ее грудь. Убийца выстрелил еще раз в первого охранника, поднялся и, перепрыгнув через тела, выскочил из комнаты.
Он вбежал в комнату, где сидели охранники, и, убедившись, что там никого нет, подбежал к номеру 827. Он стукнул один раз, дверь открыл какой-то ухмыляющийся молодой человек, по внешнему виду панк. Убийца вошел, подождал, пока панк закрыл за ним дверь, и сел на кровать. Только тогда убийца упер ствол ему в подбородок и нажал на спуск. Затем он вытер пистолет платком и вложил его в руку панка. Согласно инструкциям, которые убийца тайно передал Чоу, этот панк должен был пристреливать винтовку, набивать заряды и упаковывать их. Теперь он лежал в крови у кровати. Убийца посмотрел на него, на его одежду и удовлетворенно кивнул. Полиция, несомненно, предположит, что произошло самоубийство, а это добавит убийце лишнего времени. Кроме того, в сумке убитого лежала посмертная записка, предусмотрительно положенная туда Чоу. Убийца нисколько не жалел о смерти юноши, такого сорта люди, погрязшие в наркотиках и разврате, не вызывали у него симпатий. Не будет их и у полиции, поэтому особо выяснять личность убитого они не станут.
Убийца открыл шкаф и достал оттуда длинный плащ-дождевик. Перед тем как надеть, убийца тщательно его осмотрел и нащупал то, что искал, — нож в ножнах, пришитых внутри левого рукава, и короткий автомат. Он находился у правого бедра, в пришитом с внутренней стороны плаща чехле. Убийца надел плащ, сунул правую руку в прорезь кармана, просунул ее ниже и наткнулся на рукоять автомата. В боковом левом кармане убийца нашел дополнительные магазины. Он надеялся, что они ему не понадобятся, так как весь план был отработан до мелочей.
Он прошел в ванную комнату и увидел небольшую пластиковую сумку. В сумке были парик и усы. Он надел их и посмотрел в зеркало. Убийца остался доволен результатом — узнать его было трудно. Он еще порылся в сумке и нашел Темную повязку и натянул ее на левый глаз. Повязка была фальшивая, через нее убийца видел все, но он хотел прикрыть именно левый глаз: он у него всегда был чуть прищурен, а это могло привлечь нежелательное внимание. Убийца напомадил парик и сделал посредине парика прямой пробор. Теперь он был похож на одного из тех опустившихся типов, которыми кишмя кишат все пригороды.
Убийца бросил пустой пакет в унитаз, положил в карман гостиничную расческу, которой расчесывал свой парик, и направился к выходу. Он не обратил внимания на несколько волосков, выпавших из парика, а если бы и обратил, не стал бы поднимать их. Надо же, в конце концов, подумал бы он, оставить Виктору хоть какие-нибудь следы.
Он чуть-чуть приоткрыл дверь и выглянул наружу. В коридоре никого не было, и убийца вышел из комнаты, оставив дверь полуоткрытой. Пройдя до конца коридора, он увидел лестницу и быстро пошел по ней наверх. На девятом этаже он нажал на кнопку вызова лифта. Когда лифт приехал, убийца сел в кабину и поехал вниз на первый этаж. Вскоре раздался тихий звонок, и лифт остановился. Убийца вышел и, не торопясь, пошел по направлению к холлу.
Не успел он дойти до холла и повернуть в коридор, ведущий к северному входу, как послышался вой полицейской сирены. Прислушиваясь, убийца пошел медленнее. Определить, приближается ли звук сирены или нет, было невозможно, и убийца заставил себя не обращать на него внимания, посчитав это простым совпадением. Но даже если это и не совпадение, все равно через двадцать шагов он окажется у северного входа, выйдет из гостиницы и будет свободен.
В душе убийца удивлялся тому, как легко ему удалось уйти. Размышляя, он сделал вывод, что всеобщий развал и деморализация коснулась и полиции Содружества Лиры. Казалось, что местные полицейские, с которыми контактировал убийца, вообще забыли, что такое инструкции и как их надо выполнять. Единственный опасный человек, с которым столкнулся убийца, был тот здоровяк с холодными глазами. Но его вот уже несколько дней не было. Он исчез с тех пор, как совершили покушение на Галена Кокса, и скорее всего он улетел на Таркад вместе с Катрин. После его отлета местные полицейские потеряли и те остатки бдительности, которые им удалось сохранить в атмосфере упадка и деградации.
Не встретив никого на своем пути, убийца подошел ко входу и вышел из гостиницы на улицу Дюссельдорф. По обеим ее сторонам развевались оранжевые и белые флаги. Чуть южнее появились зеленые, потом разноцветные — золото-розовые, серебряно-красно-алые и бело-голубые. Все флаги соответствовали полоскам на пулях. На фонарных столбах улицы Демьен, идущей к югу, развевались черные флаги.
Убийца, пряча улыбку, прошел пять кварталов по улице Дюссельдорф. Все было очень просто, этот код он разработал с Чоу много лет назад. Определенными знаками, известными только убийце, чей родной язык был итальянский, убийца сообщил, что за ним тоже будет установлена слежка, и все делал через своих подручных. Чоу разработал весь план, он должен был сработать — и сработал.
В качестве подставного Чоу выбрал панка, родственников которого никто искать не бросится. За дополнительную взятку двое служащих из персонала гостиницы пронесли и спрятали в номере гостиницы пистолет. Служащих убьют, но не сегодня, а завтра днем. Затем люди Чоу, переодевшись строительными рабочими, украсили прилегающие к гостинице улицы флагами. Это была жемчужина всего плана.
Даже если секретариат разведки и догадается о назначении флагов до того, как они исчезнут, то агенты бросятся искать убийцу к югу. Кое-кто из них вспомнит, в какой последовательности убийца выкладывал пули, они вспомнят, что первыми были пули с черной полосой, и пойдут по улице Демьен. Затем они повернут на улицу с зелеными флагами, а потом туда, где будут флаги двухцветные — золото-розовые. Очень скоро они обнаружат, что флаги ведут их в двух разных направлениях, и запутаются. Пока они будут разбираться, убийца будет уже очень далеко.
Убийца быстрым шагом свернул на восток на улицу Ашинг, затем перешел на другую сторону и направился к северу по улице Бруно. Он шел по левой стороне улицы, внимательно вглядываясь в здания. Наступал последний этап его побега. Временами ему казалось, что он сам запутался, но он продолжал идти, доверяя своему инстинкту и сообразительности Чоу. Убийца был уверен, что разгадки будут на фасадах зданий, Сергей не даст ему заблудиться.
— Где-то здесь, — шептал убийца. — Я должен идти сюда, но куда дальше?
Убийца остановился. Суть шифра состояла не столько в полосках на пулях, сколько в их итальянских обозначениях. Там, где агенты секретариата разведки увидят черный цвет, убийца увидит совсем другое. Черный, по-итальянски «пего», служил указанием севера. Зеленый цвет, по-итальянски «verde», агенты примут за одно из направлений, но на самом деле начальная буква итальянского слова, то есть "V", для убийцы обозначала число 5. Таким образом сочетание черного и зеленого цветов говорило убийце, что он должен идти на север пять кварталов. Сочетание золотого и розового цветов, по-итальянски «oro» и «rosa», следовало расшифровывать по первым буквам этих слов. Получалось «or», то есть начальные буквы итальянского слова «orientale».
В расцветке четвертых пуль Чоу проявил большую изобретательность. Коричневый цвет, по-итальянски «bruno», говорил убийце о названии улицы, по которой он должен идти. Цвета серебряный, красный, алый по-итальянски будут «argetto», «roso», «scarlatto», что следовало понимать как «angolo retto sienestro», то есть «угол правый слева», и это нужно было понимать как приказ войти в здание, расположенное на углу по левой стороне улицы.
