Владимир Ильин - Шериф
Хоть один плюс – копье можно было не держать на весу, а идти опираясь на него, что весьма пригодилось при перелезании через упавшие деревья. Конвоируемый перепрыгивал крупные стволы даже с завязанными руками, не нуждаясь в балансе, чем вызывал невольное одобрение. Вот таким порядком, больше смотря себе под ноги, они двигались, пока дорогу не преградили камни, за которыми – вот уж действительно счастье путника – шла ровная тропка, да еще ведущая вниз.
То, что было в конце тропки, изрядно пошатнуло картину мира, выстроенного в сознании Виктора. Путь завершался распахнутыми алыми воротами, возле которых мирно пасся бык, пребывая в тени невысокого, но очень широкого дерева. Но что действительно изумило майора – рядом пощипывал травку настоящий единорог! Был он, правда, окутан какими-то красными цепями, в шипах и выглядел забито, но логика майора легко совместила копыта, хвост и рог на голове в узнаваемый образ. Словно скала упала с плеч Виктора – не было никакой американской разведки!
– Что они с тобой сделали, сволочи! – Треснули разорванные веревки на руках Фернандеса.
Сержант, демонстрируя пустые руки, медленно подошел к встрепенувшемуся животному.
– Не бойся, я тебя не обижу, – приговаривал он, расцепляя металлические оковы, расслабляя подпругу и снимая кошмарное одеяние.
Благородное животное настороженно косилось на темного эльфа, но снятию цепей не препятствовало.
– И вы действительно проделали весь этот путь ради единорога? – словно боясь поверить своему счастью, уточнил Виктор.
– Да, сэр. Единорог числится в угоне.
Майору осталось только плечами пожать – какой только ерундой не занимаются люди!
– А бык?
– На него заявления нет, – с профессиональным безразличием отозвался сержант, пытаясь обуздать неожиданную строптивость животного – единорог, хоть и благосклонно отнесся к действиям Фернандеса поначалу, сейчас ни в какую не хотел за ним идти.
– Что-то не так?
– Стокгольмский синдром, – вздохнул Фернандес, словно оправдываясь.
Виктор важно закивал, дожидаясь завершения операции, – дальше он пойдет один, и чужие взгляды ему уж точно не нужны. К счастью, сержант довольно шустро обуздал единорога и, тихо ругаясь на «Нову», идиотов-разработчиков и какого-то «конокрада», зашагал вверх, на выход из ущелья.
Оставался только один вопрос – идти дальше самому или дождаться Леонида на обратном пути. Виктор подошел к порогу зала и слегка поежился от взгляда двух десятков каменных ящеров, обвивающих колонны. Двигаться вперед совершенно расхотелось.
– Есть тут кто? – громко произнес майор в пустоту, не особо надеясь, что его кто-то услышит.
– Да! – Тем удивительнее было услышать ответ. Гулкий голос донесся эхом и звучал басовито, словно из глубокого колодца. – Я в ловушке, в яме! Не наступайте на плиты!
Виктор опасливо покосился на оникс плиток у ног и на всякий случай отступил назад.
– Мне нужен Лео. Он с вами?
– А кто спрашивает? – За искажениями эха можно было легко выделить подозрительность.
– Виктор. Он меня хорошо знает.
– Они ушли дальше.
В голове щелкнула мысль – собеседник знал его, следовательно, мог быть в курсе их с Леонидом отношений. Значит, способен хоть как-то пролить свет на тот бардак, что вокруг происходит. Оставалось только его разговорить. Майор еще раз прокрутил ситуацию и решил попытаться спасти будущего информатора; чувство благодарности – отличный смазочный механизм для переговоров.
– Как вы туда попали? – крикнул в ответ Виктор, тщательно осматривая пространство зала.
– Вы видите знаки под ногами? Там латинские буквы. Первая – «Т».
Легкий щелчок ступени, протяжный стон механизмов – и тишина, постепенно усмиряющая разошедшееся сердечко.
– Дальше – «Х». То есть английская «Аш»! – произнес некто после короткой паузы.
Шаг за шагом Виктор двигался вперед, рыская взглядом по сторонам.
– Теперь – «Д»!
Майор уверенно наступил обеими ногами на плиту, дожидаясь новой команды. И почти тут же что-то скрипнуло, просвистело, ударяя по ногам, обволакивая, меняя местами пол и потолок и утягивая в сторону. Затем – секунда падения, холод пола и улыбающаяся бородатая физиономия напротив.
– Вот так я сюда и попал, – довольно поведали гостю. – Позвольте представиться: Роберт Балмер, киберспортсмен.
Реакцию человека на любое шоковое событие чаще всего делят на условное «Бей» или «Беги». Поскольку в довольно тесной – два на два метра – яме бежать некуда, результат был предопределен. Впрочем, даже если бы вокруг оказалось необъятное пространство, Виктор бежал бы исключительно за виновником западни, с целью осуществить первый из возможных императивов. Из груди вырвалось рычание, руки медленно потянулись к шее «шутника», с целью, весьма далекой от дружеских объятий.
– Очень рад встрече! – правой рукой майора неожиданно завладел собеседник, энергично пожимая ее. – Я вас знаю, Леонид о вас очень много рассказывал.
Майор задержался, обдумывая, чего он хочет больше – сломать руку собеседнику или прислушаться к разуму, уже некоторое время трезвонящему о странном совпадении имени и фамилии низкорослого бородатого господина и питерского гостя Садовника.
– Что обо мне рассказывал Леонид? – осторожно уточнил Виктор, выдергивая свою ладонь из клещей рукопожатия, решив повременить с членовредительством, благо убегать отсюда действительно было некуда.
– Вы же этот, как его… – защелкал Роберт пальцами, вспоминая: – Дед Мороз!
Лицо Виктора обратилось маской недоуменного изумления.
– У вас же ключи от спецхрана с кучей сокровищ? И вы их раздаете?
– Допустим, – неохотно качнул головой Виктор, досадуя про длинный язык одного студента. – При чем здесь Дед Мороз?
– Это одно и то же! – отмахнулись в ответ. – Так вот, я очень хорошо, то есть плохо себя вел, но готов раскаяться – встать, так сказать, на путь исправления за совершенно пустяковое вознаграждение.
– Я немного недопонимаю, чем вы можете быть полезны нашей службе?
Декорации разговора, а именно каменный мешок, весьма неоднозначно сказывались на качестве понимания ситуации. В теории, перед ним сидел возможный террорист, вышедший на связь с Садовником. На практике никого, кроме жизнерадостного гнома со специфичным юмором, рядом не было. Если кратко – Виктор был на грани того, чтобы ущипнуть себя и проснуться.
– В студенческие годы я подрабатывал на погрузке вагонов, – доверительно поведал Роберт. – Вы знаете, сколько бутылок водки помещается в железнодорожный вагон? Шестнадцать тысяч! Все – крайне хрупкое, стекло же. У нас – нулевой процент боя! А все почему?
– Почему? – без энтузиазма поддержал майор.
– Потому что для себя старались. Ночью на сортировочной станции отцепляли два вагона, цепляли два других, и привет! Пересортицу замечали только в конце маршрута следования, списывали, получали страховку, и все довольны. До той поры, когда утром вместо водки в вагонах оказались контейнеры с маркировкой в виде трех черных секторов на желтом фоне.
Виктор насторожился и подался всем телом вперед.
– Ну а потом – состав уже уехал с другими вагонами, не догонять же его… И в милицию с повинной не пойдешь – это ж до смерти на белых медведей смотреть! И водки нет – словом, темная полоса.
Сердце майора ощутимо екнуло, спину прошиб холодный пот. «Нашлись!» – беззвучно шептали губы, вспоминая тот тихий, известный только своим, скандал с потерей отработанного ядерного топлива. Сколько погон слетело… эхо до сих пор гремит так, что, если замереть и прислушаться в холле главного управления, еще можно услышать матерные перлы высшего командования.
– Постойте, но если это те вагоны, о которых я думаю, там же солдаты должны были стоять в оцеплении? – отказываясь верить в столь сумасшедшую версию, уточнил Виктор.
– Таки да. Отличные ребята – помогли вагоны отцепить. Или вы думаете, что водку никто не охранял?
– Идиоты! – застонал начальник, отклоняясь к холодной стене.
– Помилуйте, да кто бы солдатам сказал, что у них в вагоне? Они бы сами сбежали, если узнали о характере груза. А так – водка и водка, первый раз, что ли.
– Где вагоны? – лязгнул голосом майор.
– Вот об этом мы и можем поговорить, – довольно скрестил руки на пузе гном.
– Вы понимаете, что это смертельно опасный груз? Что статья за него будет такая, жизни не хватит отработать?
– Мне этой жизни осталось года на три. И про опасность тоже знаю – молодые были, дурные, сунулись смотреть, где наша водка… Вот с тех пор и лечусь, с переменным успехом. Зато знаете, как мотивирует, когда надо крутиться, чтобы заработать на лекарства? У-у! Так мы договоримся?
– Договариваться не о чем. Вы сдаете груз и получаете комфортное койко-место с оплачиваемым питанием, – мрачно поведал свою точку зрения майор, – лет на двести.
