Владимир Ильин - Напряжение растет
Работники переглянулись и с некоторым сомнением обернулись на полуразобранный субъект своих усилий.
— Вы ведь все равно его после остальных будете снимать? — Проявил я настойчивость.
— Так, Борисыч, справа или слева? — грозно посмотрел бригадир на подчиненного.
— Справа! Точно справа!
— А справа, если смотреть на начало или на конец площади? — Прищурился он недобро.
— А-э… — потерянно посмотрел он по сторонам.
— Ребят, так ваш терминал этот или тот? — Проглотив тихое ругательство, обратился к нам бригадир.
В связи с отсутствием конкурентов, в данный момент времени нам принадлежали вообще все десять, потому отвечал я честно и уверенно:
— Тот! — Махнул я на дальний.
— Борисыч, ты попал. — Поиграл желваками старший. — Сам собирай теперь, я на дальний прыгну. Парень, извини, но терминалы включаются не отсюда. — Обратил он на меня внимание напоследок.
— Одну проблему решил, — прилег я обратно.
— Лучинка, — грустно протянул брат.
Нащупал его руку и одобряюще сжал.
— Первым делом спросим про нее.
Затем недовольно посверлил взглядом спину Светы, но та даже не шелохнулась.
— Осталось объясниться с родственниками тех ребят, которых ты увез, — произнесла она. — Что будет, если на них твоя удача закончится?
— Тогда тебе больше не придется за меня переживать.
Тут уже Федор сжал мою руку и тревожно посмотрел в глаза.
— Я поделюсь своей, — шепнул он.
— Там кто-то едет, — приподнявшись на руках, отметил Артем, разрывая неловкую паузу.
В направлении его внимания, собирался из брызг и басовитого рокота белоснежный гидроцикл, красиво лавируя на поворотах и окатывая края площадок высокой волной. Пилотом у него был крайне колоритный парень, весьма полноватый на вид, да еще оседлавший столь норовистый агрегат в сером костюме и белом шлеме. Поездкой он наслаждался искренне, не обращая никакого внимания на следы брызг на краях брюк.
— Кажется, к нам, — с оттенком удивления констатировал Пашка, примерившись к траектории гостя после очередного виража.
Впрочем, гидроцикл и его всадник не особо торопились, кружась по лабиринтам, и уже с неким сожалением от конца лихого путешествия подруливая к нашему бортику.
— Доброе утро! — Мячиком выпрыгнул мужчина из седла и с невероятной скоростью, странной для неуклюжей комплекции, оказался рядом.
Был он молод, розовощек и переполнен энергией, бившей через край в его движениях, походке и сиянии серых глаз. Казалось, бетон пружинит под его ногами, позволяя не шагать, а выстреливать собой вперед. На его лице сияла добрая улыбка, сам он с интересом осматривал нас — а мы его.
Спохватившись, гость отстегнул застежки шлема, стянул его в левую руку и движением ладони превратил приемлемый, в общем-то, зачес прически в нечто взрывное и бесшабашное. Затем глянул в свое отражение в шлеме, охнул и торопливо пригладил все обратно.
— Здравствуйте, я — Игорь Долгорукий, — представился он чуть смущенно. — Нет, не близкий родственник, но вполне себе троюродный племянник Самого! — Показал он пальцем ввысь.
Сверху каркнула чайка.
— К-хм. — Убрал он руку. — Кто главный?
— Вы! — С готовностью отозвался Паша.
Игорь польщенно смутился.
— Имею ввиду, кто капитан? — Чуть мягче произнес он.
— Разрешите представить, — взял я инициативу в свои руки, выручая замешкавшегося друга. — Павел Зубов, наш капитан. А это — Артем Архипов, скрипач. Федор Самойлов — маракасы. Светлана Джонс — специалист по переживаниям.
— О! — Гость обратил внимание на девушку.
— Света, продемонстрируй.
— На гидроцикле всего два места, а нас шестеро.
— Точно! — Развернувшись, вцепился Игорь пятерней в волосы. — И что теперь делать? — обеспокоено пробормотал он.
— Можно взять катамаран у техников, их как раз двое. — Протянул я ему руку. — Максим Самойлов, решаю проблемы.
Рукопожатие оказалось неожиданно крепким.
— Очень приятно, — признательно тряхнул парень рукой. — Сейчас позвоню в центр управления, один момент.
Игорь отошел буквально на пару шагов, чтобы воспользоваться сотовым, и уже через минуту катамаран степенно нес нас по спокойной воде к самому началу площади.
За спинами звучно чертыхнулись техники, обнаружив пропажу плавсредства.
— Борисыч, хватай диск и принтмодуль, остальное не увезем, — донеслось приглушенно.
— Когда-нибудь, удача закончится, — зловеще шепнула в ухо Светлана.
— Уже заканчивалась, — ответил я, не оборачиваясь. — Хочешь знать, что было потом?
Концентрация напряженного внимания подсказывала, что весьма.
— Пришел кот.
Позади выдохнули смесью обескураженного непонимания с долей возмущения.
— А вот скажите, почему у нас написано «Зубов», а у остальных «Шереметьевы, Аракчеевы»? — Шагнул я в тот же миг к Долгорукому, откровенно скучавшему в круге уважительного молчания.
— О, так это просто принадлежность команд, — явно обрадовавшись вопросу, развернулся он, и отметив всеобщий интерес, продолжил тоном лектора. — Если все в команде принадлежат одному роду или же ему вассальны, применятся множественное число. А если команда собрана из представителей различных семейств, то фамилией капитана. Казалось бы, мелочь, но многим участникам крайне важно отметить данный момент! Ведь временный союз не равен присяге, а внутренняя организация команды напрямую влияет на распределение выигрыша.
— А вот распределение, оно как? — Подхватил я интересующую тему.
— Либо роду-победителю, либо по внутренней договоренности внутри команды. Кстати. — Подмигнул он. — Открою небольшой секрет: памятные призы уже подготовлены абсолютно для всех участников! Весьма ценные, хочу отметить! Так что желаю вам заранее распределить призовой фонд, чтобы блеск золота после окончания турнира не испортил вашу дружбу.
— Да у нас уже все оговорено, — пожал я плечами. — Деньги поровну, приглашения всем, главный приз — мне.
Друзья согласно кивнули.
— Эм? — Изумился он, отчего-то глянув на Артема.
— Мне гидростанцию в комнате негде ставить, — поправив очки, невозмутимо пояснил тот.
Игорь обескураженно скользнул взглядом на Федора.
— Я собираюсь купить весь пластилин в мире! — С важным видом озвучил тот свои планы. — Дважды.
— А? — Долгорукий повернулся к Пашке.
— Вы не могли бы выдать призовые наличными? — Переборов смущение, произнес Пашка. — И самолетом.
— А зачем самолет? — Все увеличивалось удивление на лице Долгорукого.
— Для наличных, — пояснил Паша.
