Андрей Левицкий - Новый выбор оружия
Она качнула головой:
– Если придется выбирать между вами и ними, то я с вами. Эти сволочи… Долгая, в общем, история. Просто ищу способ, как нам выжить. Может, отдать им Зерно и пусть валят? Нет, эти потом из-под земли достанут. Так что придется уповать на чудо, – она удобней перехватила пистолет-пулемет.
– А если тебя в заложники взять? – спросил я.
– Не, не поведутся.
– Значит, надо прорываться, – повторил я.
Пригоршня воскликнул:
– А как? У них вон пулемет! А у нас жалкие пукалки.
Это у него-то пукалка – АА-12! Десантура, ему гаубицу подавай, как минимум. А лучше атомную бомбу… Кстати, о бомбе. А что это там за здания приземистые между котельной и лабиринтом трансформаторов? Уж не аккумуляторные ли батареи?..
Понятно, что никакого тока тут нет, но если батареи свинцово-кислотные… а никаких других тут быть не может… то мы еще повоюем. Ведь, как мы помним из школьного курса физики, выделение тока в свинцовых аккумуляторах сопровождается разложением воды на кислород и водород – весьма горючую смесь. В остатке же – концентрированная серная кислота, тоже штука весьма неприятная. Вопрос только в том, как давно пользовались этими батареями, как низко упал уровень раствора кислоты под электродами, и сколько горючего газа скопилось в этих минах замедленного действия.
Еще один вопрос: как заставить их сдетонировать, строили-то батарею еще в советские времена, на совесть, ее «лимонкой» не возьмешь…
Но тут меня осенило. Пулеметчик и его двенадцатимиллиметровый «Браунинг» – лучше средство для подрыва батареи! Надо только придумать, как заставить противника открыть огонь по батарее и, когда электростанцию захлестнет огненно-кислотный ад, самим очутиться подальше от нее.
Пока я думал, Пригоршня успел опустошить еще один магазин АА-12 и метнуть парочку гранат. В ответ будку, за которой мы прятались, будто атаковал рой разъяренных ос.
– Give it up, motherfuckers! – орали американцы.
– Да пошли вы! – отвечал им Пригоршня, продолжая палить.
– Это бессмысленно! – вопила Энджи. – Они нас перебьют, их же десятки!
Тут уж я не выдержал. Отстреляв, что называется, для острастки, полмагазина из «эмки» в сторону противника, я обернулся к девице и сурово сказал:
– Слушай, красавица! Мы в Зоне, так? А тут демократия не работает. Тут работают другие законы. Законы выживания. Сдаваться – не выход. Надо драться. До конца. Поняла? Если ты не с нами – вали отсюда. Сами справимся. Нет, сиди и помалкивай.
Она закусила губу и кивнула. Вот и слава богу.
– Пригоршня! – рявкнул я озверевшему десантнику. – Слушай сюда! Есть идея!
– Ну?! – он выкатил глаза, меняя магазин.
– Надо отвлечь их внимание! – проорал я. – Лупи из дробовика по предохранителям! Вот по этим фарфоровым штуковинам! А ты, Энджи, прикрой меня! Поняла?!
Они оба кивнули, как китайские болванчики. Я мысленно перекрестился, правду говорят, что в окопах под огнем не бывает атеистов, и ломанулся вперед. За спиной гулко забабахал АА-12.
Следом раздался фарфоровый звон. Если я все верно рассчитал, то на головы американцам сыплются тысячи мелких, но острых осколков, а оборвавшиеся провода хлещут, точно щупальца взбесившегося Ктулху, и натовцам не до меня.
Вслед мне кто-то пальнул, но мимо, и я благополучно добрался до аккумуляторной батареи. Ну, тут начинается самое интересное. Выпрямившись во весь рост, я вскинул «эмку», прижал приклад к плечу и короткими отсечками по три выстрела выпустил весь магазин по пулеметчику, заставив его залечь.
Когда «эмка» сухо щелкнула, я выхватил «глок» и, стреляя на бегу, продолжил дразнить врага.
И наши заокеанские друзья повелись на провокацию!
Пулемет на станине нехотя развернулся и плюнул огнем. Эх, мужики, плохо вы в школе учились! Звук был, как от разрываемой простыни. За спиной у меня что-то глухо зазвенело. Еще одна такая очередь, и первая же искра покажет, сколько газу скопилось в батарее.
Так быстро я никогда не бегал.
Параллельно мне мчались Пригоршня и Энджи, я слышал сухой треск ее пистолета-пулемета и мат Никиты.
А потом я перестал слышать вообще что-либо.
Долбануло так, что меня подняло в воздух и пронесло метра два, впечатав в забор из рабицы. Забор тут же повалился, снесенный взрывной волной, и по спине прокатилось что-то жаркое, обжигающее.
Это в кино герои любуются взрывами. В жизни герои утыкаются мордой в грязь и молятся, чтобы не накрыло огнем или кислотой.
А когда ко мне вернулся слух – частично, в ушах все еще били колокола, я услышал вопли и англоязычную ругань. Перевернувшись на спину, с трудом разлепил глаза (очень тяжело заставить себя не жмуриться, когда в воздухе смердит гарью и парами серной кислоты) и оценил результат своей работы.
Полдесятка «мультикамовских» солдатиков катались по земле, пытаясь сбить с себя пламя. Еще трое или четверо лежали неподвижно. На место аккумуляторной батареи виднелась дымящаяся воронка.
У «Браунинга» взрывной волной покорежило дуло.
Получилось. Если не считать контузии – почти идеально.
Кое-как я поднялся на ноги, пальнул пару раз из «глока» в сторону офигевших от взрыва американцев и, шатаясь, побрел искать Пригоршню и Энджи. Приложило меня знатно – мир кружился, тошнило, перед глазами плясали мушки, с трудом удавалось сфокусировать взгляд.
Не все американцы полегли – я замечал движение, кажется, нас пытались окружить. Хорошо, не стреляли – приходили в себя после неожиданного отпора.
Боевые товарищи нашлись на другом конце трансформаторного городка, у подножия вышки ЛЭП. Пригоршня, белый как мел, сидел, привалившись к опоре. В одной руке у него был дымящийся дробовик, а в другой – Энджи.
Девчонку подстрелили. По всей видимости – в спину. Мгновенно собравшись, метнулся к ним.
Энджи бледнела на глазах, на штаны Пригоршни капала ее кровь, в уголках губ пузырилась розовая пена. Пневмоторакс. Пробит плевральный мешок, еще пару минут – коллапс легкого и смерть. Даже будь у нас вертолет, мы бы не успели доставить ее больницу. Все, на что она могла рассчитывать – чудо, а Зона щедра на чудеса.
– Sorry, guys… – прошептала, захлебываясь кровью Энджи. – Не вышло…
– Пригоршня, – скомандовал я. – Ты пока следи. Вдруг живые остались. Не подпускай их близко, а я попытаюсь ей помочь, у нас есть «светлячки», должны сработать!
Пригоршня воспрянул и схватил дробовик, заозирался по сторонам. Американцам, потрепанным боем, было пока не до нас, и минутная передышка давала Энджи шанс.
В фильме я прямо сейчас выхватил бы контейнер со «светлячком», активировал артефакт, приложил бы к груди девушки и с радостью наблюдал бы, как она выздоравливает и набирается сил, в реальности же есть куча досадных мелочей, которые сбивают, и драгоценное время вытекает кровью сквозь пальцы.
