Александр Байбак - Разведка боем
— В таком случае мне нужен позывной вашего командира для согласования дальнейших действий.
* * *
Система Риггос-2, планета Ахерон, Мутагенка,
12 марта 2535 года, вечер.
Послеобеденное время потратили на испытание свежеприбывшего "бардака" с установленным "мозговертом" и полной загрузкой в виде штатного экипажа и нештатной пятерки охотничков в полной экипировке. Надо сказать, после часового болтания по предполью аномалии я резко изменил свои взгляды относительно удобства десантной техники Федерации. Если раньше мне казалось, что в том же десантном модуле при абордаже впятером тесно, то теперь я понял, что такое "тесно" на самом деле. И не просто тесно, а очень тесно. Боевое отделение у "бардака", что бы там не втирал майор Волчара насчет модификации, оказалось крошечным — нам пятерым, причем не самым крупным в мире мужикам, в компании с ящиком "мозговерта" сидеть пришлось коленка к коленке, постоянно задевая друг друга элементами экипировки, а то и просто стволами автоматов. А уж если попадалась достаточно крупная неровность, с которой не справлялась подвеска, то наша компания начинала напоминать популярный в разных офисах сувенирчик — несколько стальных шариков, подвешенных на ниточках и упирающихся друг в друга. Отводишь крайний шарик, отпускаешь — и он при ударе передает импульс через несколько средних на последний в ряду, и тот отскакивает. По его возвращении процесс происходит в обратном порядке, и так с затухающей амплитудой несколько раз. Офигительное удовольствие, короче. А уж как капитан Юциус проторчал здесь битых два часа, запитывая "мозговерт" от генератора, а тот, в свою очередь от бортовой сети — выше моего понимания. Когда ходовые испытания закончились (весьма успешно), и мы с нескрываемым удовольствием выбрались из плена стальной коробки, я высказал Волчаре все, что на душе накопилось:
— Майор, ты извращенец!
— Обоснуй, туда-сюда, — хмыкнул обвиняемый. — По-всякому меня называли, но чтобы извращенцем…
— Если ты три года умудрился прослужить в Пограничной службе, то ты просто мазохист! — обвиняющее ткнул я в его сторону пальцем. — Это по отношению к себе. А по отношению к подчиненным ты самый натуральный садюга! Блин, у меня шея затекла… И позвоночник чуть в трусы не ссыпался. Как ты представляешь себе провести несколько часов в этой душегубке!?
— Есть вариант без толкотни, — невозмутимо отозвался тот. — Сказать?
— Не надо, — отмахнулся я. — На броне не поеду. И следом не побегу, не уговаривай. Но я знаю, что делать… Лейтенант Торопов!
— Я! — чертиком из табакерки выскочил из-за "бардака" пограничник.
— Вы маршрут знаете?
— Никак нет!
— В таком случае до базы я буду штурманом. Поеду рядом с водилой.
— Обломишься, — хмыкнул Волчара. — Кто с пулеметами управляться будет?
— Справлюсь как-нибудь, — огрызнулся я. — Разберусь по ходу дела. Лейтенант, есть возражения?
— А я как же? — растерялся тот.
По лицу его было видно, что оставаться в лагере с учеными он категорически не согласен.
— В боевом отделении поедешь. Будешь перенимать опыт у товарищей офицеров и охотников. Наверняка всю дорогу байки травить будут. Есть тут у некоторых склонность к словоблудию.
Сашка заржал в голос, Юциус улыбнулся, а вот Михалыч надулся — понял, в чей огород камешек. На Волчару же мой выпад не произвел ни малейшего впечатления:
— Давай-давай, штурман. Пропустишь много интересного. Второй раз рассказывать буду только за отдельную плату.
На том и разошлись. Вскоре рядом с "бардаком" кроме расстроенного лейтенанта остались лишь мы с Юциусом. Остальные переместились поближе к палаткам, тем более что приближалось время ужина. Я тоже было собрался присоединиться к коллегам, но ученый задержал меня:
— Капитан, позвольте полюбопытствовать, а внутрь Базы вы как планируете проникнуть?
Ну что за человек, спросит так спросит! Хотя я этот момент совершенно из вида упустил. Позор на мою седую голову.
— Думаете, ломом не получится? — задумался я.
— Однозначно, — улыбнулся научник. — И Кузькина мать не поможет.
— Ну, если навскидку, то есть пара вариантов, — прищурился я. — У меня есть с собой спрей "симплекса", и еще взрывчатка в пластичном виде. Плюс я надеюсь подключиться к охранной системе через КПК. Имеется у меня пара специализированных программ.
Как показывает опыт, сын ошибок трудных, указанного набора обычно хватает даже для проникновения в космические корабли, а там обшивка попрочнее будет, чем пенобетон, пускай и армированный, наземного комплекса.
— Достаточно серьезная заявка на успех, — кивнул капитан. — Но я, с вашего позволения, еще плазменный резак прихвачу.
— Из старых запасов?
— Почему? — удивился Юциус. — Сами производим, репликаторы позволяют. Если судить по устройству Океанариума и некоторых других довоенных построек, стальных переборок внутри хватает. В случае чего сможем резаком не только вскрывать двери, но и заваривать.
— Хорошо, — согласился я. — А у вас еще много оборудования с собой будет?
— Не очень, — отмахнулся ученый. — Стандартный кофр, примерно как "мозговерт" размером. Я его прямо сверху и поставлю, чтобы никому не мешал. Вы не против?
Я помотал головой, пребывая в некотором офигении от хозяйственности нашего технического специалиста. С другой стороны, запас карман не тянет. Я, например, местное оружие оставлю в лагере, в "бобике" в специальном рундуке запру. С собой возьму снаряжение десантное, буду главной ударной силой в случае чего. Интуиция мне подсказывает, что предстоящая прогулка легкой не будет.
Проводив взглядом удаляющегося капитана, я помотал головой, сбрасывая наваждение. Со стороны я в такие моменты становлюсь похожим на мерина Ваську, жившего в деревне у моего деда. Тот тоже отличался склонностью к философствованию, особенно в оглоблях, за что и огребал периодически от Виталия Кузьмича вожжами. В такие моменты он ржал недоуменно, типа, за что? На что дед степенно отвечал: "Думать вредно! Вот так задумаешься, глядь, а уже поздно — обосрался!" Вот как бы и мне не того самого… Не задуматься…
Как показывает все тот же опыт, предусмотреть абсолютно все мелочи невозможно. Всегда в самый неподходящий момент обнаруживается, что нужную вещь забыл, и даже не думал о ней при подготовке. А посему нечего ломать голову и лишний раз грузиться — припрет, будем решать проблему при помощи подручных средств. В первый раз, что ли?! И так давеча нервов потратил на год вперед. Начальник Пограничной службы оказался непробиваемым служакой, не желающим ни на букву отступить от устава. Я битый час уговаривал его передать экипаж лейтенанта Торопова в мое подчинение, но на этого солдафона обещания славы первопроходца совершенно не действовали. Дело сдвинулось с мертвой точки лишь после привлечения в качестве посредника полковника Соломатина. Не знаю, что он пообещал зловредному погранцу, но, судя по голосу, каким он сообщал мне об итоге переговоров, влип наш шеф по самые гланды. Соответственно, мы тоже. Ума не приложу, как должок будем отрабатывать. Ну да ладно, что-нибудь придумается. Пока же надо ужинать и ложиться спать — подъем завтра намечается с рассветом.
* * *
Система Риггос-2, планета Ахерон, Мутагенка,
13 марта 2535 года, утро.
Экспроприированный у пограничников "бардак" бодро молотил движком, пожирая километр за километром. Я сидел в командирском кресле, периодически сверяя курс с маршрутом, проложенным по карте в КПК, и корректировал направление движения. Механик-водитель у Торопова оказался толковый — паренек с погонами младшего сержанта, отзывавшийся на имя Жека. Вел он достаточно тяжелый броневик, можно сказать, виртуозно, безошибочно выбирая для проезда наименее изрезанные участки местности. Сейчас, когда мы углубились в аномалию уже километров на двадцать, стараясь обойти по опушке лесной массивчик, это было весьма актуально — рытвины, остатки поваленных деревьев и купы колючего кустарника встречались буквально на каждом шагу. Поневоле вспомнишь предполье с его серой "осокой" и ровным волнистым рельефом. В общем и целом окружающая действительность соответствовала карте столетней давности, то есть отклонения не превышали двадцати-тридцати процентов. На практике это означало следующее: если на экране КПК значилась опушка леса, то реально в этом месте уже торчали достаточно мощные деревья, а непосредственно опушка начиналась в паре километров. Причем опушкой назвать ее язык не поворачивался — там просто не было растительности, представлявшей для "бардака" непреодолимую преграду. Ясное дело, кусты и валежник за таковую мы не считали, равно как и колдобины различной глубины и разветвленности. Однако подвеска с ними справлялась из рук вон плохо, и я боялся даже представить, каково сейчас остальным в тесном боевом отделении. Благо переборка герметичная, от прототипа осталась — тот еще и плавать мог. Посему мы с механиком слышали только неровный гул голосов, но конкретные матюки различить не могли. Да оно и к лучшему, у Волчары с Михалычем фантазия богатая, такого бы о себе наслушался, что уши в трубочку могли свернуться.
