Геннадий Ищенко - Мой новый мир 2
— Слезай с него, дура! — закричал я. — Душу вытрясу!
С таким же успехом я мог угрожать самому алтарю. Алена безвольно раскинулась на нем и вряд ли меня слышала. Вот ведь влип!
— Эмма, — позвал я Селди. — Вы можете спуститься в подвал?
— Сейчас буду! — ответила она, сразу поняв по моему тону, что случилось что–то серьезное.
Для того чтобы до нас добежать ей потребовалось минут пять.
— Выключи фонарь, — сказал я взволнованной женщине. — Он только слепит.
— Кирен, ты рехнулся! — прошептала она, уставившись на освещенное розовым сиянием алтаря безжизненное тело Алены. — Зачем ты ее туда положил?
— Я ее туда не клал! — сердито сказал я. — Сама запрыгнула, а я не успел схватить из–за того, что не пропустил алтарь.
— Как не пропустил? — не поняла она. — Почему?
— А я знаю? — сказал я. — Налетел на стену, хорошо еще, что мягкую. Да ты попробуй сама.
Она положила свой фонарь на пол и беспрепятственно подошла к алтарю.
— Странно, — растерянно сказал я. — А меня к ней не пустил.
— Я не собираюсь ее оттуда стаскивать, а у тебя такое желание было, — сказала Эмма. — Наверное, потому и не пустил. Попробуй медленно подойти. Я думаю, ее сейчас не стоит оттуда снимать. Она жива, и я не чувствую в ней никаких повреждений.
Я подошел к алтарю и взял в руку ладонь Алены. Она была не просто теплой, горячей.
— Как думаешь, что из этого выйдет?
— А я знаю? — мотнула она головой. — Семь потоков у людей находятся в зачаточном состоянии, а восьмого нет вообще. Из–за этого нет и магии. И я не имею ни малейшего понятия, как на это повлияет алтарь бога. Скажи, как вы тут вообще очутились вдвоем?
— Не было ничего такого, так что не нужно мне закатывать сцены ревности, — сердито ответил я. — У меня для этого есть жена. Я занимался тварями, а она сюда спустилась якобы для того, чтобы их накормить. Знала же, зараза, что я в подвале. Потом начала плакаться, а когда я пожалел, упросила показать алтарь.
— Меня пожалел, сейчас пожалел Алену… Смотри, когда–нибудь выйдет тебе твоя жалость боком.
— Учту, — сказал я. — Ты на мою жалость можешь больше не рассчитывать. Смотри, она начинает приходить в сознание!
Еле заметное до этого дыхание девушки стало глубоким, она открыла глаза, оперлась на руки и приняла сидячее положение.
— Быстро с него вставай! — приказал я.
— У нее глаза светятся розовым, — заметила Эмма. — И появился восьмой поток. Всех остальных по–прежнему нет.
— У меня они вначале тоже светились, а потом это прошло, — сказал я. — Тебе нужно повторное приглашение?
Я схватил ее за руку и сдернул с гладкой поверхности алтаря.
— Забирай ее с собой, — сказал я Эмме. — И попробуй разобраться в том, что произошло. И чтобы глаза мои ее в ближайшие дни не видели!
Они ушли, а чуть позже, заперев дверь, ушел и я. На втором этаже почти сразу натолкнулся на идущую в сторону комнат магов Малу.
— Здравствуйте, милорд! — поклонилась мне женщина.
— Здравствуйте, Мала, — ответил я. — Как амулет, не беспокоит?
— Заряжается, — ответила она, потрогав шнурок на шее. — Уже стал немного розовым. Спасибо вам, милорд! До сих пор не верю, что у меня такое есть. И Герат тоже не верит. Работаем, а он нет–нет да и пощупает шнурок. Вы не бойтесь…
— Если бы боялся, никому бы из вас их не дал, — перебил я ее. — Скажите лучше, что у вас с обучением дружины?
— Через пару дней мы с Эммой закончим, — пообещала она. — Тогда поможем Герату с обучением гвардейцев.
— Никто не отказывается? — спросил я.
— Кто же откажется от знаний? — удивилась Мала. — Да еще когда их дают даром. Они ведь не только смотрят ваши фильмы, они стали грамотными, а это дорогого стоит! Теперь любой дружинник сможет быстро написать донесение или прочитать приказ. А некоторые уже начали читать привезенные книги. Мне сказали, что они даже в увольнения стали меньше ходить. Учат еще и из–за того, что могут попасть на Землю. Чем–то их ваша Алена зацепила…
— Она такая же моя, как и ваша! — рассердился я. — Если они думают, что на Земле все девушки такие, то зря! Извините, Мала, меня ваша Алена сегодня уже достала, так что вы лучше в моем присутствии о ней не упоминайте. С восьмым потоком работаете?
— Пробую, — сказала она. — Стандартные приемы с ним почти не действуют, а что лучше использовать, никто из нас не знает. Если бы потрясти кого–нибудь из высших жрецов…
— Может быть, и потрясем, — сказал я. — Ладно, пойду работать.
— Адель, — перешел я на мысленное общение. — Ты уже вернулась из лагеря?
— Совсем недавно, — сказала она. — Сходила с Бродером и передала последние винтовки. Всех охотников разбросали по соседним графствам, но там говорят, что этого недостаточно. Они хотят прислать к нам своих мужчин, чтобы их здесь обучили и дали оружие. Серт был бы только рад, но все упирается в винтовки. И еще жаловались на очень крупных тварей. Их немного, но справиться нет никакой возможности. Несколько деревень просто исчезли.
— Туда ушло пять тысяч винтовок, — сказал я. — И вашим раздали тысячу ружей. Мы заказали еще, но раньше чем через пять дней ничего не будет. А крупными тварями займемся сами. На днях из России пойдет техника, тогда будем решать, кому и чем помогать.
— Милорд, — соединился со мной Дар. — В столицу прибыл Лех. Помните, я вам о нем говорил? Он и раньше хотел вам служить, а когда узнал о моем амулете…
— Вы не слишком о нем распространяйтесь, Дар, — недовольно сказал я. — Это огромная ценность и огромный соблазн. Такой амулет трудно получить, но можно легко снять с мертвого тела. И я их даю только тем, в ком уверен, как в самом себе. Надеюсь, вы ему ничего не говорили об алтаре?
— Милорд, я же обещал! — возмущенно сказал Дар. — Я и об амулете сказал только ему. Никто из моих коллег о нем не знает, иначе к вам на службу уже выстроилась бы очередь.
— Ладно, приводите вашего Леха, — решил я. — Посмотрю на него сам, а потом решу.
— Милорд, к вам можно? — робко спросил чей–то знакомый голос.
— А это кто? — спросил я. — И куда это ко мне?
— Это Алена. Мне Эмма объяснила, как нужно связываться. Ничего другого с моей силой не получается, а это заработало. У меня был вызов от капитана Сивцова. В экспедиции не хотят связываться с лошадьми. Корм в конюшнях есть, но работать с ними должно быть очень опасно. Поэтому капитан спрашивает, не откроете ли вы канал, чтобы по нему перегнать БТР? Можно провести его вместе с прицепом, который нагрузят горючим. А когда уйдет экспедиция, его оставят вам. Только нужно передать в Россию…
— От меня завтра пойдут забирать свое вооружение, заодно передадим вашу просьбу, — пообещал я. — И вот что, Алена, помалкивайте о своих новых способностях. Не стоит о них пока никому знать. Это может встревожить кое–кого у нас, а ваше руководство вас, скорее всего, отзовет, заменив кем–нибудь другим.
— Никогда и никому! — поклялась девчонка и разорвала связь.
— Уже наговорился? — спросила жена. — Когда я с тобой мысленно общаюсь, и кто–нибудь встревает, я ничего не слышу, кроме шума, но потом и после разговора долго шумит в ушах.
— Я уже подхожу, — сказал я, так что сейчас пообщаемся нормально.
Я ответил на приветствие дружинников и зашел в гостиную. Услышав, что я пришел, туда же из спальни вышла жена.
— Забыла тебе рассказать, — сказала она, протягивая мне конверт. — Это просил передать Фрэнк. — Тебя интересовали инструменты и другие товары в обмен на золото, но он предлагает поступить проще. Говорил о каком–то кредите, но я не поняла, почему тебе кто–то должен давать деньги.
— Это заем, — объяснил я, прочитав записку Фрэнка. — Мои мозги точно в этом теле работают хуже, если я не подумал о такой простой вещи. Мне за экспозицию коллекции должны заплатить много денег, но это будет только через несколько месяцев. Но можно занять деньги сейчас, а отдать потом. Конечно, за это нужно заплатить, но Фрэнк обещал, что мне дадут дешевый кредит. Надо соглашаться и договариваться с купцами. С их помощью можно будет получить немало золота.
— А не получится так, что нам его самим не будет хватать?
— Вряд ли, — ответил я. — Золото мало используется при покупках, в основном — это средство накопления. Со временем, я вообще думаю перейти на бумажные деньги. Понимаешь, я не уверен, что у нас и дальше с Россией и США все сложится нормально, поэтому хочу, пока есть такая возможность, набрать и оружия, и товаров.
— А что нам может помешать?
— Не знаю, — сказал я. — Но должен учитывать такую возможность, чтобы потом не кусать локти. Я уже говорил, что магов много, и не все они служат мне. Думаешь, никто не захочет поискать мир, откуда я, по их мнению, черпаю богатства? А где–то еще шляются недобитые японцы. Попадись они в руки таким магам, тем ничего и искать не придется. Даже один японец даст сотни точек привязки, плюс знание языка. Причем многие из них знают еще и английский. Вряд ли с нами будут сильно возиться, если кто–то другой широко распахнет двери. В той же Дарминии, когда навалятся твари, маги отдадут все только за спасение себя и своих близких. И кто может сейчас сказать, как у нас сложатся отношения с Паром? Я послал к нему агента барона Ольта вместе с бароном Сольдером, но совсем не уверен, что мои доводы повлияют на сыночка герцога Дорина. Хорошо, если он взялся за ум и способен ответить благодарностью за нашу помощь, а если нет? Я от вас о нем не слышал ни одного доброго слова. Пьяница и бабник. Конечно, поражение в войне и смерть отца могли его изменить, но все это только предположения. Рассчитывать мы по–прежнему можем только на себя.
