Роман Артемьев - Хроники Аскета. Вторжение
– Нитевик, гад, меня потрепал, – с удовольствием рассказывал мой друг. – Я только и успел, что с него защиту снять, когда Белоснежкины пацаны прибежали. Пак защиту держал – мы вчетвером тварюгу добивали. Оборачиваюсь – а там остальные монстра завалили: стоят, не знают, как к тебе подобраться. Тот прозрачный над тобой навис – не шевелится. Прикинь, он в воздухе висел, наброситься не пытался! Ну ладно, думаю, хуже не будет – авось на нас кинется, а не на тебя. Взял и полоснул Плетью демона.
Так он с одного удара всю защиту потерял и тела кусок. Завалили мы его – я смотрю, что с тобой. А ты встать пытаешься: глаза пустые, вроде как куда-то собрался. Э, нет, думаю, и скомандовал Васе Астральный щит установить. И что ты думаешь? Как только он знак создал, ты сразу хлоп – и в отключку. Витя, – посмотрел на меня Злобный с доброжелательностью охотящейся кошки, – что за фигня? Объясни, пожалуйста, по-простому – на пальцах.
Прежде чем ответить на его вопрос, я установил Пелену тишины.
– Ты помнишь, я был ранен на Таймыре?
Злобный кивнул.
– Как выяснилось недавно, во мне остался ментальный слепок чужака. Я полагал, что Даниил удалил его – ведь никаких признаков существования тот не подавал. С появлением Хозяина ситуация изменилась: чужак откликнулся на зов. Я уничтожил его, но кое-какие следы остались. – Как же понятнее объяснить? – Можно сказать, что я впитал его в себя. Поглотил. Его остатки, с одной стороны, позволяют мне легче ориентироваться в Гнезде – раньше замечать чужаков, вообще усиливают ментальные способности. Однако есть большой минус: Хозяин чувствует мое присутствие. Я его интересую: он хочет меня получить.
– Ни фига себе! – Злобный выглядел ошарашенным. – Значит, та тварь приняла тебя за своего?
– Не совсем так. Он почувствовал нечто родственное, но не мог понять, что конкретно. Сообщил Хозяину – и в этот момент его убили. А поскольку прятаться от Хозяина я больше не мог – тот послал за мной погоню: остальные его мало интересовали. Мне так кажется.
Мой друг молчал, осмысливая услышанное. Несмотря на грубоватые манеры и привычку рубить правду-матку, дураком он не был. Злобный не хотел хитрить, изворачиваться, прогибаться под кого-то. Но это не значило, что при необходимости он не умел работать головой: в жизни его отличала некая звериная хитрость. Некоторые разработанные им операции отличались прямо-таки иезуитским коварством и служили для меня источником ценного опыта.
– И что делать будем?
– Ничего. Ауру мне сейчас подлатают, Святую броню я и так не снимаю. Мне нужно время, чтобы полностью убрать влияние чужака. Если вдруг заметишь, что на мне нет защиты и я куда-то иду, наложи Астральный щит. Больше ничего сделать нельзя – придется ждать возвращения домой.
Злобный неопределенно хмыкнул, потом мотнул головой, отбрасывая разговор в сторону. В «мозголомных» делах он не разбирался – доверял мне.
– А что тебе Папа говорил? Кому ты там нужен?
– Любой дух воспринимает время немного не так, как люди. Кроме того, каждый из них обладает прямым доступом к информационному полю планеты. Шаманы за счет этих качеств способны предсказывать будущее – не всегда, правда, доступно. Видимо, боги уважаемого Папы усмотрели связанную со мной вероятность, которая их чем-то устраивает. Не знаю, что это может быть. Какая разница, если они помогают?
В палату ввалился Паладин:
– Секретничаете?
– Немного.
– У меня для вас новость. Через час после вашего возвращения твари атаковали, кое-где им удалось пробиться на верхние ярусы. Использовали, в основном, провалы. Отбиться мы отбились, но потери большие. Поправляйтесь скорее – бойцов не хватает, десятый ярус потерян. Придется чистить заново. Я предполагал, что может последовать реакция на наше появление возле камеры, но не думал, что такая.
После ухода Паладина мы долго молчали. Наконец Злобный уважительно присвистнул:
– Глубоко внизу у тебя есть очень настойчивый поклонник.
Неожиданное наступление чужаков спутало планы штурма. Всю неделю мы отлавливали прорвавшиеся стаи, защищали опорные лагеря, кинжальными ударами спускались на нижние уровни и уничтожали сильнейших тварей. По общему мнению, такая реакция последовала в ответ на то, что люди слишком близко подошли к королевской камере. У меня были сомнения на этот счет, но их я держал при себе.
Понеся очень большие потери, атаку мы отбили. Похоже, у Хозяина просто закончились слуги. Конечно, этого результата мы и добивались, но сэкономленное время не компенсировало мертвых бойцов. Больше всего погибло европейцев – основной удар пришелся на них. Африканцы отсиделись в лагерях, китайцев Монах согнал к порталу ждать еще одной атаки, мой отряд как раз отдыхал в одном из лагерей – ждал распоряжений.
Таким образом, у Мийо появился еще один повод для ненависти. Тем не менее, он молчал – только бросал в мою сторону ненавидящие взгляды. Видимо, Паладин сумел найти убедительные слова. Что касается лично меня, я не забыл сказанных французом слов. И ничего не простил. Просто ждал лучшего времени для выяснения отношений.
Спустя неделю после нашего рейда на последний ярус ситуация выглядела следующим образом. Мы заняли тринадцать этажей Гнезда, время от времени спускаясь вниз для уничтожения особо сильных чужаков. Могли бы занять и четырнадцатый, даже пятнадцатый ярусы, но слишком многие бойцы получили ранения или полностью истощили энергетику. Им требовался отдых – хотя бы пара дней. К тому же ожидалось прибытие дополнительных сил: прилетал Сэм с отрядом из десяти псионов, союзники тоже запросили подкрепления.
Поэтому сейчас установилось относительное затишье, войска приходили в себя после мясорубки последних дней. Паладин пропадал внизу, остальные командиры старались урвать кусочки отдыха.
Причина, по которой Паладин почти все время проводил в Гнезде, заключалась в научном отделе. Дружный хор Коробка и его зарубежных коллег требовал допустить исследователей вниз или хотя бы организовать сбор материалов – список прилагается. Паладин, с самого начала решивший, что «на этой зачистке яйцеголовым делать нечего», стоял насмерть. Но даже эта крепость начала уставать. Вся база с интересом наблюдала за развитием действа и гадала, когда же разразится гроза – Таггарт вполне мог приказать убраться всем научникам, проигнорировав последствия.
Из интересных событий стоит отметить звонок Сергачева. Во время нашего бегства потерялось несколько артефактов из Резервного фонда, и генерал вымотал мне душу, требуя приложить все силы для их возвращения. Не добившись обещания, он сменил тон, упрашивая помочь Коробку в его исследованиях. Я в принципе не возражал – просто не знал, как обеспечить безопасность ученых.
– Моисей Львович, – удалось мне поймать Коробка в столовой, – генерал сказал, вы хотели бы побывать на нижних ярусах?
– Да. – Коробок торопливо дохлебал суп, отставил тарелку в сторону и обрушил на меня всю мощь словесной атаки: – Аскет, ты понимаешь запредельную важность нашего пребывания в этом Гнезде? До сих пор нам не удавалось спускаться ниже десятого яруса, не говоря уже об исследовании такого явления, как провалы. Ты даже не представляешь себе, что можно найти на нижних этажах, какие открытия там ожидают. Уже сейчас, обработав материалы наших коллег, можно говорить о прорыве в изучении строения пространства. Причем нам показывают не все данные, точно говорю. От нас что-то скрывают! – Моисей Львович зловеще блеснул модными узкими очками. – Обследование провалов я организовал. Все, чьи интересы лежат в данной области, довольны результатами, у них только одна просьба – допустить к исследованиям камеры. А вот остальные области науки не могут похвастаться свежими сведениями! Нас даже на верхние ярусы пускают со скрипом. Я просил того мордоворота, которого ты ко мне приставил, организовать сопровождение, но он отказался.
– Правильно сделал.
– Витя, нам надо вниз. – Он проникновенно заглянул мне в глаза: – Очень надо.
– Внизу чужаки, Моисей Львович. Они вас съедят, и нас вместе с вами. Максимум, что я могу сделать – это поговорить с Папой Джимом и назначить бойцов в охрану. Немного. Для сопровождения двух специалистов. Им выделят место в лагере на двенадцатом ярусе – пусть ваши люди делают оттуда вылазки. Если они не будут слушаться приказов, я выставлю их вон и больше никаких просьб слушать не стану. Согласны?
– Четырех специалистов!
По предыдущему опыту общения со мной Коробок знал, что спорить бесполезно. Я искренне стремился ему помочь, но больше предложенного дать ничего не мог. Поэтому сейчас просто молчал, глядя куда-то в сторону его правого уха – маленький фокус, выводящий собеседника из равновесия. Коробок еще немного недовольно попыхтел, но, тем не менее, согласился и даже выдавил «Спасибо».
Таким образом, две моих группы пасли научников. Я сначала подумывал поручить охрану исследователей людям майора Шивилько – того самого «мордоворота», о котором упоминал Коробок, но отказался после некоторого размышления. Все-таки они как псионы послабее бойцов СБР – кроме того, подготовка сотрудников Призрака изначально ориентировалась на другие задачи. Нас учили сражаться в условиях Гнезда и против тварей, спецназ же ФСБ тренировали против псионов.
