Михаэль Драу - Форма жизни
Йохан поднялся и напряжённо замер. Казалось, целую вечность живой мертвец неподвижно сидел перед ним, обхватив лоб ладонью и спрятав глаза. В ту секунду не дышали оба.
Потом послышался скрипучий голос Резугрема:
— Хорошо, я помогу вам захватить «Танатос». Мне ничего не нужно. Я просто хочу покоя. Пусть Дагмар исчезнет из моей жизни…
— Я могу и это устроить… — начал было Йохан, расплываясь в улыбке.
— Нет! — рявкнул Резугрем, вскинув своё костистое, болезненное лицо. — Не причиняйте зла Дагмару. Прошу вас. Разве вам не достаточно будет просто свергнуть его?
Йохан покачал головой и пожал плечами, мол, вполне достаточно.
— Что ж, — Эрих поднялся. — Как я понимаю, идти вам некуда. Можете остаться в моём доме, вы меня совершенно не стесните. А теперь извините, я хотел бы побыть один.
Он обошёл стол, явственно давая понять, что аудиенция закончена.
— Я очень рад, что мы пришли к соглашению, господин Резугрем, — Йохан с жаром протянул руку, но вместо рукопожатия получил холодную не-реакцию. Виновато улыбнувшись, он поспешил выйти из серебристого кабинета.
Ему отвели вполне приличные комнаты и даже приставили расторопного слугу. Правда, мёртвого. Йохана это совершенно не смущало. Смущало лишь, что из окна его комнаты был виден кованый балкон другого крыла дома. Значит, за ним могли наблюдать. Йохан подошёл к окну и задёрнул тяжёлые пыльные портьеры. Но перед этим успел заметить на балконе изящную фигуру, затянутую в чёрное с головы до ног. Дива. Опёрся руками о чугунные перила и, кажется, целенаправленно смотрит именно сюда своими мерцающими в лунном свете глазами.
Йохан поспешно задёрнул шторы и отошёл от окна, чувствуя, как колотится сердце.
Кажется, во всём этом громадном доме сердце бьётся только у него одного.
36 глава
Около недели прошло с того дня, как Дагмар выяснил, что Эрих умер. Умер для этого мира, для ушлого Комитета по вопросам жизни и смерти, но не для него.
После вылазки в мрачную крепость Резугрема Дагмар всерьёз решил, что поставки реактивов и препаратов иссякнут, но ошибся. Эрих Резугрем, безумный гений, а ныне мертвец, оказался достаточно практичен, чтобы не прерывать деловых отношений со своим давним партнёром и ничем не намекать общественности, что с ним произошли какие-то перемены.
Дагмар тоже делал вид, что ничего не случилось. Он предоставил Роберту отпуск, так как несчастный крио-оператор серьёзно пострадал из-за упорного желания босса выяснить правду об Эрихе. Дагмару было также наплевать, что Роберт забрал себе Мортэма. Так даже лучше — пусть этот бракованный и опасный зомби находится под присмотром на почтительном расстоянии от своей неудавшейся жертвы.
Хром всё-таки ушёл. Исчез, растворился в каменных джунглях окраин. Ему тоже всего лишь нужно было выяснить правду о своём друге. Он выяснил. Сид заявил, что любит Дагмара, и что не бросит его. Друзья пожали на прощание руки, обнялись, и больше Дагмар не видел краснобородого байкера. Кажется, Сид временами скучал о нём, но бывшего коматозника больше заботило душевное состояние Дагмара.
Глава «Танатоса» продолжал работать, как и прежде. Точнее, ещё усерднее, чем прежде. Сид даже высказал ему как-то, что хотел бы чаще видеть его дома, что нельзя так утомляться. Но потом понял. Это бегство. Просто бегство от себя самого и своих воспоминаний.
Если память невыгодна — сотри её. Дагмар старался. И со стороны казалось, что у него это получается. Но Сид знал его достаточно, чтобы увидеть истину. Не получается. И никогда не получится.
Тяжёлым грузом на плечи обоих давило какое-то предчувствие, болезненное напряжённое ожидание — так заранее ноет кожа и мышцы перед коматозой, сводит желудок и холодеет между пальцев. Как будто они с Дагмаром вошли в древнюю усыпальницу, и теперь проклятие покоившихся там мертвецов настигнет их.
Человеческие жизни вились и обрывались ненадёжной паутиной, а «Танатос» стоял чёрным монолитом. Сияюще-зеркальный на верхних уровнях, ближе к нижним он становился тусклым и угрожающим — словно потонувший на океанском дне пиратский корабль, заросший водорослями, кораллами и моллюсками. Вся планета словно была нанизана на «Танатос». Он казался вечным и незыблемым.
А Дагмар казался всемогущим и неуязвимым. Но Сид не мог отделаться от назойливого холодка под ложечкой. Он не верил в неуязвимость, но имитировал веру ради Дагмара, ради натянутого, будто тишина посредине тайфуна, спокойствия.
Что-то должно случиться.
Что-то не просто плохое, а непоправимое. Сид подсознательно отсчитывал секунды: сколько им осталось?
А Дагмар по-прежнему целыми днями пропадал в своей «вавилонской башне».
На самом деле ждали оба. Тревога колола кожу Дагмара изнутри, точно рассасывался новокаин. Он усилил охрану, приблизив к себе двоих лучших зомби — Фобоса и Аида; Дагмар не любил мёртвых (особенно теперь, когда самый близкий друг перешёл на их сторону), и предпочитал относиться к своим телохранителям скорее как к безотказным машинам. Они отлично исполняют свои функции, никаких псевдо-эмоций и подобного «фабричного брака» у них не отмечено, и слава всем богам. Мортэма вполне хватило.
Дагмар ощущал маяту в душе, собственный элегантный кабинет казался омерзительнее помоек, куда «Танатос» сбрасывал органические и химические отходы; хотелось сбежать — в другую колонию, на другой край Вселенной, к чёрту на рога. Только не находиться здесь.
Но «Танатос» был частью Дагмара, любимым детищем… и памятью об Эрихе — настоящем Эрихе, не бледноглазом чудовище. Поэтому Дагмар держался на своём посту.
Шли дни. «Танатос» функционировал ровно и мощно, как и полагается любому здоровому организму.
Дагмар почти перестал тревожиться.
Но в день, когда он хотел отозвать от себя лишнюю охрану, началась атака.
* * *Сначала сработал стандартный сигнал тревоги, докладывающий о внезапном вторжении на одном из нижних уровней. Он застал Дагмара в его кабинете, и глава корпорации вздрогнул, замерев. Потом рванулся к ряду мониторов, быстро включив их все.
Сигнал класса «С» — далеко не самый значимый, но Дагмар судорожно, сбиваясь и путаясь в командах, отдал приказ о максимальной готовности. Ему ответили из охраны несколько изумлённо: всего лишь пара десятков каких-то типов в гражданской одежде. «Тупые как пробки, и кажется, под дозой», — добавил охранник, и тогда Дагмар ощутил мерзкие холодные капельки пота на спине и лбу. Предчувствия обретали плоть. А скоро обретут и кровь.
Гражданские. Тупые как пробки.
Сигнализация взвыла громче. Класс «B».
На жидкокристаллических мониторах отображалось медленное и неотступное, будто прилив, вторжение. Или нашествие саранчи.
Огромная толпа каких-то оборванцев. Кажется, и правда жители Нижнего города или даже Трущоб. Что ж, это давно должно было произойти. На более низких уровнях города люди не всегда понимают, что соседство с мертвецами — не так уж и страшно. Если не нарушать правил этого соседства. Чернь более суеверна, чем жители Среднего и уж тем более Верхнего города. А кроме того, в отличие от более респектабельных и цивилизованных граждан, эта самая чернь сохранила атавистические инстинкты: она ещё способна сплачиваться, наливаться звериной яростью, словно клещ — высосанной кровью, и сносить всё на своём пути. Во все времена перевороты и революции осуществлял простой люд. Но кто стоит за всем этим? Дагмар хмурился, напряжённо глядя в мониторы, пытался припомнить, какие его деловые партнёры могли затаить на него обиду и науськать на него податливую, словно глина в руках скульптора, толпу. Он даже не сразу услышал голос секретаря по громкой связи:
— Господин Краузэ, вы должны срочно эвакуироваться.
— Не сейчас, — задумчиво ответил Дагмар, не расслышав толком, что ему говорят, и всматриваясь в действо на мониторах. Что-то здесь не так. Подавляющее большинство нападающих не вооружены. На что они надеялись, чёрт возьми, когда шли с голыми руками на сам «Танатос»?! Может быть, они под действием какого-нибудь мощного наркотика? Они просто прут и всё. Словно зазомбированные.
Зазомбированные.
Дагмар вскочил с кресла и закричал в микрофон:
— Огонь на поражение! Остановите их!
Толпа ломилась, буквально выдавливала бронированные двери, сминала терминалы защиты, медлительно, неотвратимо продвигаясь всё дальше и дальше.
В людей начали стрелять из дистанционно управляемого оружия. Пули скорострельных автоматов буквально превращали нападающих в груду ошмётков, в кровавые клочья. Но это не останавливало толпу.
Дагмар заметил, что продолжают упрямо двигаться вперёд и те, кто угодил под пули. Что же это за наркотик такой, который настолько купирует болевые ощущения? Все эти люди вооще должны были погибнуть. Пусть они не чувствуют боли, но почему не падают замертво, почему?!
