Сергей Антонов - В интересах революции
Заметив Томского и Русакова, Яков нахлобучил на голову фуражку и перешел на строевой шаг. В метре остановился и козырнул:
– Начальник охраны образцово-показательного исправительного лагеря имени товарища Берии Берзин!
– Вашего лагеря, товарищ Берзин, больше не существует. Упразднен! – сурово произнес Русаков. – Или вы этого не заметили?
– Заметил, – кивнул Тихоня. – Нас расстреляют?
– Надо бы, – вступил в разговор Томский. – Вы этого заслужили, но… Убирайтесь прочь. И не забудьте передать товарищу Москвину, чтобы он навсегда забыл об этой станции. Пусть пересмотрит свою карту метро. С этой минуты Улица Подбельского переименовывается в станцию имени товарища Эрнесто Че Гевары. Вы свободны!
– Благодарю, товарищ Томский, – с достоинством кивнул Берзин. – Разрешите обратиться с последней просьбой? Выдайте нам останки военного преступника Чеслава Корбута. Для таких, как он, на Красной Линии есть своя кунсткамера…
Пленных выпустили через ворота, ведущие к Черкизовской. Лена заставила Толика снять куртку, чтобы заняться его плечом. Томский расстегнул пуговицы и вынул спрятанное на груди полотнище. Поднял голову. Отслуживший свой век указатель мог стать прекрасным флагштоком.
– Дядя Толя! – Расталкивая толпу, к Томскому спешил подросток. – Дядя Толя!
Толик с удивлением смотрел на высохшего в щепку пацана. Знакомое, только уж очень исхудавшее лицо. Где он его видел? Лишь когда мальчишка оказался рядом и бросился на шею, Томского осенило. Пацан с Маяковской. Сын Мамочки.
– Дядя Толя! Это же я! Миша!
– Мишка! Ты как здесь?!
– Так же, как все, – ответил сын сталкера. – Не дождались тебя на Маяковской. Бродили по метро, пока не наткнулись на красных. Меня и маму обвинили в антикоммунистической агитации…
– А мать? Где Клавдия Игоревна?
– Там! – мальчишка ткнул пальцем в гущу толпы. – Плачет.
– Что ж, Михаил. Ты, как всегда, вовремя. Держи полотнище. Лумумба, помоги.
© С.В Антонов. 2010
© Д.А. Глуховский. 2010
Оформление обложки – Илья Яцкевич