Владислав Выставной - Кремль 2222. Киев
Ведь они могли не заметить и тогда, скорее всего, на полном ходу ворвались бы в это почти незаметное нечто. Пустынные степные просторы казались спокойнее, безопаснее московских развалин.
А зря. Это легкое марево прямо по курсу, поднимавшееся над полотном железной дороги и уходившее в обе стороны до самого горизонта, не сулило ничего хорошего, ведь имя ему – Поле Смерти. Одни считают его просто необъяснимой природной аномалией, другие – мистическим порождением Последней Войны. Третьи же утверждают, что это мутация самой структуры пространства-времени. Не зря ведь в глубинах таких Полей можно увидеть картинки далекого прошлого – города, зелень, толпы людей, – того, чего нет и не может быть в настоящем. Явление это страшное, но достойное тщательного научного изучения. Поля Смерти встречаются разной силы, разных свойств и масштабов – и такие, что убивают мгновенно, и такие, что закаляют сталь клинков, даря тем удивительные свойства. Некоторые вызывают недомогания и галлюцинации, другие – необратимые изменения в организме, мутации.
Вопрос, какое из бесчисленных видов Полей сейчас перед ними? Можно ли промчаться сквозь него на полном ходу – или их расплющит, как при ударе о бетонную стену? С этими штуками никогда не знаешь заранее.
Может, Ведун не солгал и стоит повернуть назад?
Книжник досадливо крякнул: легко сказать – повернуть назад. А куда – назад? К Перекопу, где степняки уже оправились от неожиданного удара, подготовились и ждут их, чтобы расправиться наверняка? В Севастополь, где врагов еще больше? Это лишь кажется, что броня дает совершенную защиту. Нет в этом мире ничего более совершенного, чем искусство разрушения и убийства себе подобных.
Так что назад пути нет. Не проще ли рискнуть и, положившись на судьбу, ринуться в это адское пекло?
– Что это за Поле, Ведун? – спросил Зигфрид. – Насколько оно опасно?
– Вам его не пройти, – спокойно сказал Ведун.
– Потому что оно смертельно? – подсказал Книжник.
– Потому что ваш путь лежит в другую сторону, – ровно сказал Ведун.
– Это нелогично, – проворчал Книжник. – Ты путаешь причину со следствием.
– В том и беда человеческого рода – он всегда путает свой путь с конечной целью.
– Можно подумать, ты знаешь нашу цель! – рассердился Книжник.
– Может, и знаю, – невозмутимо отозвался Ведун, чем неожиданно взбесил Зигфрида.
– Ну, хватит языками чесать! – рыкнул он. – Пойду сам посмотрю, что это за дрянь такая!
Перегнувшись через бортик платформы, Зигфрид поглядел на Ведуна тяжелым взглядом.
– Ты тоже пойдешь со мной! Если почую неладное…
Он не договорил – Ведун не стал дожидаться конца фразы, а просто легко спрыгнул на гравий и двинулся вперед – прямиком к зловещему мареву. В лицо ему ударил горячий ветер, взметнув длинные всклокоченные волосы и края серого балахона. Казалось, Поле не желает подпускать к себе этого человека. Как ни странно, шедшего рядом Зигфрида ветром даже не задело.
Книжник торопливо спрыгнул с платформы, запоздало крикнув:
– И я с вами!
– Стой там! – приказал Зигфрид. – Будет глупо, если все разом поляжем…
Книжник замер – но затем медленно двинулся следом. Было жутковато, но любопытно. Больше всего интриговал этот самый Ведун. Кто он – ловкий шарлатан? Псих? Или коварный враг, прикинувшийся бродягой?
Все трое медленно приближались к границе марева. Поле Смерти всегда имеет четкую границу – это и позволяет замечать его и избегать гибели. Впрочем, везет не всем – Книжник сразу заприметил рядом с рельсами изуродованный труп какого-то мута. Определить, что это за тварь, было трудно. На то они и муты, что всегда разные.
Заметил он и еще одну крайне неприятную вещь: рельсы обрывались на границе Поля, словно срезанные острым ножом. В глубине этого зыбкого пространства уже не было путей ни рельсов, ни шпал. Ничего. Даже следов железнодорожной насыпи – одна лишь голая степь. Словно следы человеческой деятельности были тщательно стерты с лица земли.
– Как это? – пробормотал Книжник.
Он присел на корточки, покачался из стороны в сторону, надеясь, что увиденное – всего лишь оптический обман. Но тут хоть на голову встань – рельсов дальше не было, и точка.
Зигфрид поднял с земли камень и бросил в сторону Поля. По едва заметной поверхности разбежались бледные разводы, вроде электрических разрядов. Камешек беззвучно упал по ту сторону границы. Воин внимательно следил за падением. Семинарист понял: он проверяет, действительно ли там отсутствуют рельсы, или все это лишь ловкая иллюзия. Во втором случае камень должен отскочить от «несуществующего» рельса или шпалы. Вместо этого он поднял лишь облачко пыли на месте пропавшего металла.
– Приехали, – ровно сказал Зигфрид.
– Ничего, – неуверенно проговорил Книжник. – Сдадим назад – километрах в десяти я стрелку видел. Может, объедем как-нибудь?
Сказал – а сам подумал: что они вообще знают о древней системе железных дорог? Можно ли и вправду приехать в Москву разными путями? Или дорога только одна – прямая, как стрела, переломленная так некстати подвернувшимся Полем Смерти? Сам он, надежно хранивший в памяти карту мрачных московских улиц, географию остального Земного шара представлял смутно. Даже десятки тщательно изученных книг не могли дать того знания, что дает непосредственный опыт. Скажем, те же железные дороги куда лучше были известны бывшим хозяевам бронепоезда – Пузырю и его банде. Эти негодяи, может, книжек и не читали, зато исколесили на «Драконе» куда большие расстояния и ориентировались в железнодорожной сети получше обитателей московских «каменных джунглей».
– Как считаешь, Ведун, объезд-то найдется? – спросил парень.
Мрачный спутник не удостоил его ответом. Он созерцал таинственную глубину Поля. Черт его знает, что он там видел, – Книжник ничего, кроме камней да сухой травы, не замечал. А потому невольно отвел взгляд в сторону – и приметил какое-то движение. Не живое, нет – что-то темное и легкое трепало там горячим степным ветром.
– Зиг, – позвал семинарист. – Видишь?
– Вижу, – мгновенно отозвался вест. – Сейчас погляжу.
Он быстро переместился вдоль границы Поля, чуть поднявшись на склон древнего кургана. Обернулся, сделал знак остальным:
– Сюда!
Находка не была приятной. Это было мертвое тело. Женщина, чье черное платье из грубой ткани и трепало порывами ветра. Обычное дело в этом мире – мертвецы на дороге. Хотя, если подумать – не такое уж и частое: редко когда неподвижное тело залеживается надолго в этом голодном мире. По идее, со всех сторон сюда должны стремиться падальщики. Да только не видать охотников поживиться мертвечинкой. Странно – даже летающие над головой Ведуна муты игнорируют дармовую органику. Что с ней не так?
