Александр Голодный - Подрывник будущего. «Русские бессмертны!»
– Хорошо. Я разрешаю сделать таким образом один компьютер. Денис Александрович выдаст тебе ноутбук из резерва. Сам выполню проверку, и, если она окажется успешной, ты переделаешь остальные компьютеры из общественной правозащитной приемной. Понимаешь, Арти, она является основным инструментом нашей организации, связующим звеном между нами и всем населением города, поэтому для ее успешного функционирования следует идти на определенные жертвы и в чем-то корректировать положения закона. К тому же за операционные системы на старых компьютерах платились реальные деньги. Ведь так?
– Да, Владлен Эдуардович.
Сбегав в заправочную контору с картриджами, выслушав жалобы активистов и поковырявшись в их уже не в пример качественнее функционирующих системах, заполнив свой отчетный журнал, по звонку главного админа отправляюсь в кладовку. Вход в нее с тыла здания, это обычное, к тому же неотапливаемое подвальное помещение. Штабель запыленных ящиков системных блоков впечатляет размерами, сбоку высится куча ЭЛТ-мониторов. Подтаскиваю крайний системник поближе к тусклой лампе в плафоне из толстого стекла… оно! Даже версия профессиональная. Теперь вопрос – как отделить? Наверное, лучше всего – нагрев наклейку. Озвучиваю вопрос, человек-гора недовольно морщится:
– Твоя проблема. Здесь ничего греть нельзя. Вон, видишь? – Палец-сарделька указывает на проходящую под потолком, выкрашенную в желтый цвет толстую трубу:
– Газовая магистраль. Тащи комп к себе в зал, там и думай.
Выручила поставленная почти вплотную к системнику настольная лампа с обычной лампочкой накаливания. Кстати, заметил, что здесь современные энергосберегающие не в почете. И правильно, я тоже свет от них не люблю.
Вроде прогрелось нормально. Аккуратно поддевая ножом мультитула, отделяю бумажку. Получилось. Теперь комп назад, наклейку на достаточно поюзанный «Асер» и ставить систему.
Перед обязательным чаепитием пришлось минут пять очищаться в туалете от пыли. Выходя, вижу уже не очень шокирующую картину – целующихся парней. Влад и, похоже, волонтер. Точно: нашим геям носить серьги запрещено, как запрещены и вызывающие прически.
Ловлю себя на мысли, что уже называю работающих в правозащитной организации «голубых» нашими. Как бы самому не стать…
Нет, мысль о мужеложеских утехах вызывает омерзение во всем организме. Глянул недавно ради интереса одно кино в Сети, чуть не стошнило.
Опустив глаза, бочком-молчком скромно проскальзываю вдоль стенки. Я теперь все время стараюсь молчать. С одной стороны, лишнего не ляпнешь, с другой – действительно считают умным. В такой компании выражение «Молчание – золото» приходится как нельзя кстати.
Прихватив посуду из шкафчика (своего стола пока нет, да и не предвидится), вернувшись в зал, обнаруживаю, что ставшее привычным местечко рядом с Ди занято. На нем вольготно развалился что-то самодовольно вещающий парень.
Пристраиваюсь на противоположном краю составленных к чаепитию четырех столов. Запивая вкусное шоколадное печенье, улавливаю обрывок рассказа. Речь идет о сборах активистов в Эстонии, откуда парень как раз сегодня и вернулся. Внимание привлекает фраза: «Тут я ему и врезала!» Врезала?..
Присматриваюсь внимательнее. Если бы не выпирающая под потертым свитером грудь – натуральный мужик. Низкий голос, короткая стрижка, совершенно не женское лицо без следов косметики и плечистая квадратная фигура. Назвать это девочкой язык не поворачивается. Может, трансвестит?
Почувствовав мой изучающий взгляд, девица замолкает и бросает хмурый взор исподлобья:
– А это кто?
Отвечает Ди:
– Это Арти, наш новый системный администратор.
– Арти?
Не предвещающий ничего хорошего взгляд меряет меня сверху вниз:
– Какой-то ты не такой, мальчик.
Сдерживаю так и просящийся на язык обидный ответ, демонстративно спокойно, не отводя глаза, отпиваю из чашки.
Не знаю с чего, но эта мужеподобная подруга вызывает у меня ненависть пополам с отвращением. И, похоже, чувство взаимное.
– Что молчишь? Немой?
– Не вижу смысла отвечать на вопросы ни о чем. Бесполезное занятие.
– Что ты сказал?!.
– Марша!
Негромкий окрик Дианы заставляет немедленно присмиреть монстра. Смягчив тон, она продолжает:
– Арти действительно скромный и молчаливый парень, прекрасный специалист к тому же. Все сидящие в зале уже успели в этом убедиться. И я не вижу повода относиться к нему предвзято.
Деваха расплывается в кривой улыбке:
– Не проблема, Ди. Ради тебя я готова терпеть кого угодно.
Обращается ко мне:
– А ты, компьютерщик, завтра получишь мой боевой «Панасоник». И смотри: если сделаешь плохо, получишь им же по башке.
Достала!
– По башке и я могу настучать. Сомневаешься в качестве моей работы – обратись к другому мастеру. Их тут навалом по городу.
Злобный ответ на лету пресекает опять же Ди:
– Ну-ка, помолчи. Он прав, Марша, и я не вижу повода, из-за которого ты взъелась на парня.
– Не нравится он мне.
Мать!.. Какое единодушие! Мне она – тоже.
– Тогда он тем более прав. И свой компьютер тебе действительно лучше ремонтировать в другом месте.
Поразительное дело – этот мужик в юбке слушается Диану. Довольно пренебрежительно махнув в мою сторону рукой, Марша (Маша, наверное?) кивает:
– Ладно, проехали.
Вымыв чашку, выходя из туалета, вижу в коридоре ждущую кого-то Ди. Судя по милой улыбке… меня?
– Арти, я хотела бы извиниться перед тобой за Маршу.
Красивая девушка совсем близко, меня обдает теплым запахом ее дорогих духов. Просто тону в бездонных серо-синих глазах.
– Она у нас отвечает за работу с националистами, правыми… в общем, маргиналами. Сам понимаешь: с кем поведешься, от того и наберешься. Но, несмотря на напускную грубость, она честная и открытая девушка. И многих наших активистов защитила от дворовых хулиганов. К сожалению, не все мужчины такие толерантные и понимающие, как ты. Не обижайся на Маршу.
И как огорчать упрямством такую девушку?
– Да я не в обиде, Ди. Мы, по-моему, и не ругались.
Она улыбается, проводит по моей щеке рукой. Чувствую немного колючую шерсть длинного рукава ее свитера и теплоту тонких пальчиков.
– Ты хороший мальчик.
Поцелуй в щеку заставляет застыть столбом.
Из ступора выводит лишь звук открывающейся двери женского туалета. Шагнувшая в сторону Ди окликает Милу, они, обсуждая дела, уходят вместе.
И опять пришлось совершить над собой усилие, чтобы согнать с лица глупую улыбку.
Вечером в постели вновь возвращаюсь мыслями к дневному происшествию. Все-таки интересно, почему та деваха беспрекословно послушалась Ди? Анализируя увиденное и услышанное за время работы, внезапно понимаю, что Диана, скорее всего, не простой активист. Пусть ее любят абсолютно все, пусть ласково зовут котеной… Кстати, а ведь свое хорошее отношение к ней проявляют действительно все, без исключений. Разве так бывает в коллективе? Будь ты хоть самим ангелом, обязательно найдутся завистники. Про девчонок вообще молчу – тут красота и новая тряпка уже классный повод для раздоров.
